Книга Психотерапия для депрессивных жаб - Роберт де Борд

все получилось!» – с таким видом, будто совершили только что восхождение на Эверест. Если вы в порядке и не видите ничего плохого в других, то должны постоянно демонстрировать это всем своим поведением и отношением к ближнему, причем как себе, так и окружающим. Помимо прочего, эта жизненная позиция никоим образом не обеспечивает защиту от рогаток и стрел злодейки-судьбы.

– Понятно, – произнес Жаб, – иными словами, вы хотите сказать, что жизненная позиция «я в порядке; вы тоже в порядке» по сути своей представляет акт веры?

– Да, именно это я и хочу сказать, – ответила Цапля. – Ее можно уподобить девизу гуманиста, который верит в себя и других, причем вера в Бога или в сверхъестественные силы ему для этого совсем не требуется.

– В ваших устах эти слова звучат как-то торжественно, – произнес Жаб.

– Если под «торжественно» вы подразумеваете «высокопарно», то я с вами не согласна, – ответила Цапля.

В комнате стало тихо. Наконец Жаб сказал:

– Вам не кажется, что наши с вами взаимоотношения изменились? Услышь я это еще совсем недавно, наверняка решил бы, что вы поднимаете меня на смех за какую-нибудь глупость. Но сейчас уже могу думать об этом, размышляя, согласен я с вами или нет. Это ведь и есть перемены, не правда ли?

– Совершенно верно. А как вы думаете, благодаря кому наши взаимоотношения претерпели такие изменения – вам или мне?

– Я знаю, какой будет правильный ответ, – с улыбкой сказал Жаб. – Вы наверняка хотите услышать от меня, что это стало возможным благодаря переменам во мне, и в весьма значительной степени я с этим согласен. Да, я действительно изменился – и это мне прекрасно известно. Стал гораздо меньше зависеть от вас и теперь могу бросить вам вызов, не опасаясь, что вы устроите за это взбучку.

После недолгой паузы он добавил:

– Но должен сказать, что вы, на мой взгляд, тоже изменились.

– В чем?

– Стали не так категоричны и несколько утратили склонность все критиковать. Одно время я постоянно смотрел на вас, выискивая на лице малейшие признаки порицания или одобрения. Хотя должен признать, что вы по большей части сохраняли бесстрастность и старательно скрывали свои чувства.

– И как тогда, с учетом только что вами сказанного, вы могли бы описать наши взаимоотношения во время сеансов?

– Не знаю, специально вы к этому стремились или нет, – ответил Жаб, – но большую часть времени я чувствовал себя ребенком, а в вас видел родителя. Часто попадал в зависимость от вас и всегда надеялся услышать мудрые слова, содержащие в себе ответ.

– Но я, надо полагать, ваших ожиданий не оправдывала? – произнесла Цапля.

– Это точно, – ответил Жаб. – Да, вы преподали мне множество уроков, впоследствии принесших огромную пользу, но готовых ответов никогда не давали. Хотели, чтобы я перешел в эго-состояние взрослого и сам ответил на свои вопросы – теперь мне это совершенно понятно.

Он вновь чуть помолчал и добавил:

– Но с недавних пор, особенно после предыдущего сеанса, из наших отношений ушла значительная толика того, что в моем развитии стало настоящей вехой.

– Любопытно это от вас слышать, – ответила на это Цапля, – ведь за время нашей совместной работы вам пришлось преодолеть путь, который я не могу назвать иначе как психологическое взросление.

– В каком смысле? – спросил Жаб.

– А в том, – ответила Цапля, – что во время первого визита сюда вы, в полном соответствии с вашим собственным описанием, пребывали в состоянии зависимости, будто ребенок. Без конца ожидали готовых ответов и поглядывали на меня в поисках признаков родительского одобрения. Я же, разумеется, старалась ничего такого не делать, возвращая мяч вам и постоянно спрашивая: «Что вы об этом думаете?» или «Как себя чувствуете?». И тем самым выводила вас из себя.

– Да еще как! – порывисто воскликнул Жаб. – Вы стали меня буквально бесить. Во время нашей последней встречи эта бурлившая внутри злость наконец выплеснулась наружу, впрочем, это вы и без меня знаете.

– Да, знаю, – сказала Цапля, – и теперь понимаю, что это стало очень важным шагом на пути вашего развития. Вы вели себя как взбунтовавшийся против родителей подросток. И храбро бросили мне вызов, когда маятник ваших чувств качнулся от зависимости в сторону гнева и желания меня осадить. По сути, повели себя как мятежник, любыми средствами противящийся власти других.

– В самом деле? – спросил Жаб. – Тогда с чего этому событию быть таким значимым для меня?

– Все дело в том, – ответила Цапля, – что вы переносили на меня свое отношение к собственному отцу. И бросая вызов мне, в итоге бросили вызов ему. По сути, нашли в себе мужество и силы действовать как взрослый, но не как ребенок. Таким образом выросли, перешли в эго-состояние взрослого, доказали свою состоятельность и стали действовать без оглядки на других.

– Понятно, – сказал Жаб, немного поразмыслив, – стало быть, вы думаете, что за время нашей совместной работы я сначала был зависимым, потом превратился в мятежника, который всячески противится власти других, и, наконец, обрел независимость. Правильно я говорю?

– Думаю, да, – ответила Цапля. – Психотерапия подразумевает работу не только с мозгом, но и с чувствами. Да, с помощью логического мышления действительно можно разобраться в поведении, по крайней мере в известных пределах, но, чтобы познать себя до конца, надо обязательно войти в контакт с собственными эмоциями. Как только вы сумеете их для себя прояснить, вам станет ясно, что чувства – это не какие-то дополнительные придатки, которые можно смело игнорировать, а сама суть вашего «я».

– Понятно, – задумчиво повторил Жаб. – То есть вы хотите сказать, что, разозлившись на вас во время нашего предыдущего разговора, я изменился благодаря тому, что по-настоящему дал волю чувствам?

– Да, так оно и есть, – сказала Цапля. – Вы проделали внутреннюю работу, и последовавшее за ней событие преподало вам отличный урок. Каждый раз, когда мы надлежащим образом даем волю своим чувствам, у нас появляются возможности для роста. Это не что иное, как процесс познания на собственном опыте, и именно так мы учимся всему с самого рождения.

– Учиться на чувствах… – произнес Жаб. – Это противоречит рациональному мышлению. А как же тогда все эти наши школы и университеты? Ведь они, жаждая помогать другим, призывают приобретать знания умом, но только не чувствами. Разве при решении конкретных проблем эмоции не должны оставаться в стороне?

– Все ваши слова – чистая правда, – ответила Цапля. – Зная это, сегодня любой прилагает массу усилий для достижения технического совершенства. В эту самую минуту все больше и больше управленцев решают технические проблемы невиданного ранее масштаба. И в сфере образования занято гораздо больше