Книга Послушник забытого бога - Евдоким Котиков

только Гермиготу плевать с вещами или без, пришлось бы всё равно переть к горе…

— Нормально с ним всё. — Прервал мои размышления уверенный голос Зага. — Вокруг всё осмотрели?

Ответа не последовало, и Заг, судя по звукам удаляющейся ругани, ушёл.

Я же стал осматривать приборы. Конечно, мне уже удалось разузнать, что это за штуки: датчик стихийных проявлений и определитель стихии. В работе археолога штуки полезные, но в какой из них жучок, определить было невозможно. А в том, что аппарат Зага реагирует на один из них, я был уверен. Ну не на моток верёвки же, в самом деле…

Зага не было относительно долго, так что я уже успел собраться и подготовиться, а теперь сидел с мачете в руке. Если вдруг по возвращении он решит перелопатить здесь всё, нужно будет использовать эффект неожиданности… Проблема была в том, что убийство человека в Олобе было неким табу, которое вбивали в голову в Лесной школе, да и в прошлой жизни я на такое бы не решился… А у охотников этой проблемы не было…

— Он там сражался с красным фингусом и, видимо, привлёк кого-то посерьёзнее. Остатки порождения не разделаны.

— Да мало ли…

— Нет. Там хорошие лепестки сохранились, как раз подходят для усиления его экипировки. И следы в этом месте оборвались. Значит, драпанул в обратном направлении, не провалился же он сквозь землю…

М-да, Заг, похоже, меня переоценил…

— Может, на него раптор напал?

— Не неси чепуху, — вступил в спор другой охотник, — эта тварь не покидает своё ущелье.

— Ага, убеждай себя дальше!

— Так! — прервал перепалку Заг. — Ну-ка заткнулись. Если парень вернулся в город, то от нас уже никуда не денется. А если нет, то пошёл дальше. Зайдёт в ущелье, и ему кранты, так что ноги в руки - и побежали туда. Я пока с вами, может, тут аномалия какая, вот прибор и сбоит. Попробуем отойти подальше. Дирк, на всякий случай остаёшься тут. Он может снова сюда выйти.

Мужчины принялись спешно снимать лагерь и вскоре удалились. Кроме одного.

Как же я влип.

Желая Ардо застрять в дверном проёме, я придумывал решение. Сейчас, когда сторожить меня остался один человек, стало тихо, а значит, чем дольше тут просижу, тем скорее я спалюсь. Это не говоря о том, что полдня уже потрачено впустую.

В поисках решения я даже Гермиготу помолился. И то ли это вправду помогло, то ли просто совпало, но у меня появился план.

Призвать стихию тьмы было легко, ненависти к «ПИДАРам» у меня накопилось ух как много. Но я не хотел причинить Дирку вред, просто пытался материализовать свою ненависть вокруг него. И стихия отозвалась, не сразу, но её движение стало отчётливо ощутимо.

С мачете в руке я выбрался из убежища. Ослеплённый тьмой (ослепить можно светом, даже в героях слепота в стихии огня) охотник не заметил меня, и, прикрыв лаз, я бросился прочь. Нужно было разминуться с отрядом Зага, а для этого можно использовать маячок. Сейчас, когда уже было далеко от землянки, мой сигнал сместится. Заг должен клюнуть. Всё-таки он не слишком умён, раз не догадался, где я мог прятаться. Но сталкиваться в бою с ним я не хотел.

Сначала я думал сплавить приборы вниз по ручью, но по дороге к нему столкнулся со стихийными порождениями.

Гигантские, размером с крупную собаку, мотыльки бросились на меня, но против моего мачете они были бессильны: за один-два удара гигантское насекомое превращалось в истекающие густой зелёной жижей ошмётки.

Тогда-то мне и пришла в голову безумная идея.

Одни мотыльки бросались на меня, пытаясь сбить с ног, другие использовали слабые стихийные атаки, которые мне особого вреда не наносили. А когда их осталось совсем мало, перестали на меня кидаться и начали разлетаться в стороны, пытаясь сбежать. У стихийных порождений, образовавшихся из животных, часто сохранялось естественное поведение.

На голове у этих мотыльков росли не то рога, не то какие-то переплетающиеся хитиновые отростки, и я ловко забросил на них «ПИДАРские» приборы. Вышло очень просто, так что вскоре два мотылька, один из которых тащил на себе маячок, улетали с места битвы. Вот и славно.

Дальше пришлось делать огромный марш-бросок, и к вечеру я был практически уверен, что план сработал. По крайней мере, ни намёка на присутствие Зага и охотников мне не встретилось.

Лес тут был высокий, и мачете для путешествия практически не требовалось, но и гору не было видно, приходилось ориентироваться по компасу, который сейчас вместо севера показывал на ближайшую точку выхода стихии электричества, аномалию, которая как раз должна была послужить ориентиром.

Когда деревья начали редеть, а впереди стали видны широкие просветы между деревьями, я столкнулся с новым противником.

Этот голем оказался совсем не похож на того, с которым я сражался под руководством Оник. Булыжники, из которых он состоял, висели прямо в воздухе, камни имитировали две руки, вместо пальцев заканчивающихся лезвиями. Головой служил похожий по форме на пирамиду камень, в центре которого светился жёлтый глаз.

Стихии земли и электричества, судя по всему. И, похоже, к магии он невосприимчив, придётся положиться на мачете.

Интуиция сигналила об опасности красным цветом, а голем, не дав мне собраться с мыслями, ринулся в атаку, не успел я скинуть рюкзак.

Это был сущий кошмар. Порождение оказалось очень быстрым, лезвия без остановки мелькали передо мной, я едва успевал уворачиваться и отбивать атаки своим ножом, а голем всё наседал. Проигрывать какой-то куче камней не хотелось, но я вынужден был отступать всё дальше в лес. И это было тактически верным решением: после очередного моего прыжка в сторону лезвие голема вонзилось в дерево. Пусть врага это и не могло задержать надолго, я успел обрушить на него несколько ударов. Камни полетели в стороны, значит, с выносливостью у него не так здорово, как с силой и скоростью.

Порождение высвободилось, но на этот раз я не дал ему перехватить инициативу и сам обрушил на него серию рубящих и колющих ударов. Враг оказался вёртким и часто отбивал одной рукой моё оружие, тут же контратакуя другой.

Долго такой темп я выдержать не мог и начал уставать. Голем вновь начал наседать на меня, больше не совершая ошибки и нанося удары очень точно, избегая стволов. Я воспользовался этим, прижавшись к дереву. Противник, видимо, решил, что теперь его жертва загнана в угол