Книга Чэч: Становление бродяги - Артур Фатыхов

дерева, чьи листья напоминали дубовые. Если бы не одно «но»! Эти коротышки делали её под себя! А что Сайрус, что его внук, были не выше моей груди, вот и пришлось нам с Агеечем чуть ли не гуськом ходить. Что гномы, что Агееч оказались теми ещё парильщиками. Я, поначалу было решивший составить им конкуренцию, быстро, к своему сожалению, понял, что не, не тяну, не в этом теле. Несколько заходов в парную и в два раза больше кружек светлого эля, и я закемарил, привалившись к бревенчатой стене предбанника. До этого вслух удивившись, почему баня построена из дерева, а не камня, по которому хозяева, как гномы, вроде как должны фанатеть.

— Мы, конечно, как и все подгорные жители, любим камень, но здравый смысл нам тоже не чужд, — со смехом ответил мне распаренный Сайрус, обмотанный в отрез льняной ткани, словно римский патриций в тогу.

— Чэч, — потряс меня за плечо внук хозяина, — тебя совсем сморило. Пойдём, в спальню провожу.

— Слушай, Бигор, ты только пойми меня правильно, но если у вас кровати под стать потолку в бане, то я лучше в фургоне посплю. Не хочется после такой баньки скрюченным лежать.

Я немного переживал, что гном может обидеться на мои слова. Если верить книгам, прочитанным на Земле, подгорный народ очень болезненно реагировал на намёки про их рост. Но спать мне хотелось, пусть с минимальными, но удобствами. На что тот только рассмеялся:

— Чэч, вы не единственные верзилы, которые остаётесь на ночь в нашем доме. Хорошие были бы хозяева, если бы не подумали о гостях. Нормальная у тебя будет кровать, не переживай.

Кровать действительно оказалась выше всяких похвал. А ещё в комнате был разожжён камин, от которого волнами шло приятное тепло. В дополнение ко всему от задней спинки на кровать падала чуть колыхающаяся в так языкам пламени густая тень, что меня очень порадовало. Ты ничего не делаешь — а умение растёт. Одно лишь доставило небольшое неудобство, на окне не было никаких занавесок, и в него прямо с неба заглядывал бледный лик местной луны. Удивительно, всё время пока мы ехали по пустошам, небо было затянуто тучами, а тут оно такое чистое, что звёзды видны. А казалось бы всего-то не очень широкую реку переехали.

Я проснулся разом. Вот только что сидел на берегу речки, медленно бегущей посреди заливного луга, и смотрел, как из воды, прямо по лунной дорожке выходит обнажённая девушка. И хотя её лицо было скрыто в темноте, луна светила ей в спину, красиво подсвечивая волосы, я знал кто это. Сидел и молча любовался самой желанной девушкой, искать которую начал ещё там, на Земле, а встретил тут на Валере.

— Отвернись, — попросила она своим бархатным голосом, подойдя поближе. — Я одеваться буду, стесняюсь.

Хмыкнув, вот она женская логика, идти обнажённой под моим жадным взглядом не стеснялась, а как одеваться — отвернись.

— Не-а, — мотнул я головой, — даже если бы хотел, то не никак не могу. И пробовать такое издевательство над собой не буду.

— Тогда глаза закрой! — в голосе девушки послышались требовательные нотки.

Я решил уступить в такой мелочи. И закрыл. На мгновение. А когда открыл, то увидел тёмную комнату, чуть подсвеченную тлеющими углями в камине. И зачем её послушал? Неудержимо захотелось назад, на берег речки, где я только что был счастлив. Счастлив по-настоящему. Счастлив оттого, что рядом любимая женщина. Любимая! Вот я и сказал это слово. Слово, дарующее не только счастье, но и обозначающее ответственность, которую я добровольно взваливал на свои плечи. Взвалил. А я ведь даже не знаю, где её искать. Агееча спрашивать об эльфах бессмысленно, ещё до всех этих событий он сказал, что об ушастых слышал только байки. Надо Сайруса потихоньку расспросить, вдруг он знает больше, чем сказал сегодня. Почему сразу не спросил? Два старика так были поглощены воспоминаниями о молодости, что даже о делах договорились говорить только завтра. Так что лезть к хозяину дома с подобным вопросом, думаю было бы глупо.

Вдруг пламя в камине взметнулось, ярко осветив комнату. Краем глаза я уловил какое-то движение.

…ять! У раскрытого окна ясно увидел чуть размытый силуэт человекоподобной фигуры. И под рукой никакого оружия. Зайти с ним в дом было бы оскорблением хозяев. Об этом меня Агееч заранее предупредил. Поэтому всё осталось в фургоне. И что мне делать? Орать? И попытаться не сдохнуть, дожидаясь, пока на мой беспомощный ор, прибегут всполошённые хозяева⁈ Я отдавал себе отчёт, что против того, кто смог бесшумно пробраться в комнату, мне и нескольких секунд не выстоять. Грёбаная беспомощность. Моя ладонь, лежащая под затылком, осторожно развернулась и сжала подушку, которую я приготовился метнуть. Стараясь, чтобы было неслышно, набрал в лёгкие побольше воздуху, приготовившись заорать.

— Тс-с-с… — вдруг послышалось от окна. — Чэч, не шуми.

— Лира⁈ — я хоть и узнал голос охотницы, но поверить, что это она сил не было.

— Да, Чэч, это я.

— Но откуда⁈ — всё ещё не веря ни глазам, ни ушам, я приподнялся на локте.

— Что же ты громкий-то такой. Сейчас прибегут хозяева, а эти коротышки известны всему гарнизону своей нелюбовью к незваным гостям. У нас совсем мало времени. Узнала, что вы в гарнизоне и решила заглянуть в гости, чтобы отдать долги.

Фигура бесшумно подошла к столу и что-то на него положила.

— Тут тридцать золотых — ваша доля за железный веер. Отдаю, как и обещала.

Именно эти слова меня и успокоили. Кто, кроме нас троих, знал об этом долге? Не думаю, что какая-то тварь типа похотника, смогла так глубоко забраться в мою память. А вслух об этом долге ни я, ни Агееч с того самого дня ни разу не упоминали.

— Есть ещё один долг, который я должна вернуть.

Охотница сделала несколько шагов кровати и встала так, что луна освещала её лицо, скрытое под тряпичной маской. Я увидел тёмно-янтарные глаза, в которых отражался лунный свет. Лира! Это точно она! Но… Только сейчас до меня стало доходить, что её одежда напоминает ту, что была у напавших на обоз ушастых.

— Лира? Ты…

— Тс-с-с, Чэч, не будем тратить время на разговоры, нам ещё так много надо успеть.

Одним движением девушка сорвала с лица маску, затем на пол полетели и балахон со штанами. Не прошло и нескольких