Книга Замуж в наказание - Мария Анатольевна Акулова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наверное, все серьезные темы они уже обсудили.
Решаю дождаться, когда Айдар скинет, и уже потом постучаться. Закрываю глаза, губы почему-то улыбаются.
– А женатым-то тебе как, Салманов? На свадьбу не пригласил, конечно… Специально сьебался и только потом…
Мат режет слух, я морщусь, но пытаюсь быстро о нем забыть. Я пока не привыкла ко многому. И не уверена, что хочу привыкать. Но неизвестное меня манит. Чувствую себя ребенком, которого взрослые на ночь оставили в пустом отделе сладостей.
– Хорошо мне женатым, Виктор Семенович. Хорошо…
Улыбаюсь еще шире. И сама не знаю, почему так приятно это слышать.
– Из койки не вылезаешь, наверное… – Собеседник произносит как-то мечтательно, мне становится одновременно очень неуютно и любопытно, что ответит Айдар. Я ему доверяю. – Молодую ж взял, да? Девочкой еще, наверное… Как по-вашему положено...
Эти разговоры – ужас-ужас. Девочкой или нет – это совсем не дело незнакомца. И я, наверное, вживую с ним видеться не хочу, но от двери тоже не отхожу.
– Я бы с радостью не вылезал, но вы всё сделали, чтобы жену я видел редко, мало, соскучиться успевал…
Прижимаюсь лбом к холодному дереву. Почему, если мне всё равно, я так ярко улыбаюсь?
А собеседник вообще смеется. Ругается, но ясно, что в шутку. А у меня даже уши горят. Может спуститься назад и ждать, когда Айдар договорит? Думаю об этом и ничего не делаю.
– Ненавижу молодых. Вы мне напоминаете, какая я развалина… Я бы тоже, знаешь ли, молодую жену себе взял…
– Боюсь, Эмма Валентиновна будет не слишком рада...
– А я скажу, что мусульманин. Вам же можно…
Теперь смеется уже Салманов. Его смех прокатывается по моей коже.
– Если жена против – нельзя, Виктор Семеныч…
– Вот черт… Но ты свою-то пожалей, не заезди в первый месяц…
– Я постараюсь.
Стыд жжет так, что сил нет, но любопытство и хозяйственность побеждают. Чай остынет. Будет уже невкусно.
Я несколько раз стучу в дверь, приоткрываю ее, а потом отступаю за подносом и решительно шагаю внутрь.
Делаю вид, что сосредоточена исключительно на сохранении равновесия. А на самом деле в глаза Айдару вот сейчас посмотреть не рискнула бы.
А он на меня смотрит. Чувствую.
Из динамика его телефона продолжает разноситься голос собеседника. Салманов «угукает» и следит, как движусь к его столу.
Ставлю на него поднос. Собрав все силы в кулак, поднимаю взгляд на мужа и шепчу:
– Извини. Ты просто долго...
– Права. Запизделся…
Он произносит почти беззвучно. А потом улыбается, потому что я, конечно же, шок свой скрыть не могу. Но и попросить его при мне так не разговориться язык не повернется.
Айдар позволяет себе подобное редко. И я почему-то воспринимаю это как наше сближение.
– Ладно, Салманов. Отдыхай. Ночь на дворе, жена в постели ждет, наверное. Нагрела уже…
Мой взгляд перемещается на телефон, уши заново загораются, Айдар же берет его в руки, отключает громкую связь и прикладывает к уху.
– Я вас завтра вечером наберу. Договорим по нашему вопросу.
Он игнорирует очевидно похабное замечание, а ещё ограждает меня от возможного продолжения, и я ему за это благодарна.
Выравниваюсь, складываю руки в замке и жду, когда муж закончит.
Айдар скидывает звонок. Недолго еще смотрит на экран, потом отбрасывает мобильный и уже на меня.
Адресно. Я бы даже сказала пристально. Немного с прищуром…
Если отругает за то, что вломилась без спросу, будет прав, но обидит.
И он может даже колеблется, стоит ли, но решает простить.
– Это очень приятно, но совсем не обязательно, Айлин…
Произносит мягко, имея в виду, конечно, застолье и принесенный чай.
У меня сердце сжимается. Из глупого протеста хочется мотать головой и настаивать, но вместо этого я просто пожимаю плечами. Смотрю не в лицо, а немного в сторону, за висок.
– Я должна делать хотя бы что-то, иначе чувствую себя нахлебницей.
Лучше правды никто ещё ничего не придумал. Именно под неё я маскирую то, что мотив у меня не один. Кроме прочего, мне просто приятно ухаживать за мужчиной, которого все считают моим.
– Ты не нахлебница. Я бы сказал, что скорее птичка, заяц.
Айдар во второй раз обращается ко мне так же. Удивляет, заставляя посмотреть в глаза. Это именно то, чего он добивался. Вижу по взгляду. И смущаюсь, и злюсь, и радуюсь.
Ох, Айка… Ты только не влюбись, я тебя умоляю… Говорю себе же, а для Айдара удивленно вскидываю бровь.
– Почему птичка? – И заяц тоже почему?
– Ешь мало, перед глазами не маячишь, деньги почти не тратишь.
– А вы следите?
– Конечно. Было бы глупо не следить.
Молчу и думаю… Действительно. И даже не обидно.
– Счастливой выглядишь…
Замечание Айдара попадает в самое сердце.
Я убеждаюсь, что в жизни не хотела бы оказаться у него на допросе. Мне кажется, он читает людей, как раскрытые книги. Если у меня будут секреты – он узнает всё до мелочей.
– Мне правда хорошо.
– Я рад.
– Хочу, чтобы вам тоже было хорошо.
На мой искренний порыв Айдар отвечает у себя в голове, а я думаю, что спокойно отдала бы недельное содержание в обмен на возможность иногда «включать динамик» его мыслей.
– Мне тоже вполне ничего… – Но мужчина отделывается озвученной для меня формальной скорее всего только полуправдой. Устраивается на своем кресле удобней.
– Тебе Бекир привет передавал. Опять…
Муж тянется к блюдцу с печеньем. Берет одно, но в рот забрасывать не спешит. На меня направляется внимательный взгляд, а я свой прячу, опуская вниз.
Айдар знает, что я не общаюсь с семьей. Не выражает своего мнения, но ему, наверное, это создает дополнительные неудобства.
– Спасибо, ему тоже…
Мужчина раздумывает несколько секунд, потом кивает и забрасывает печенье в рот. Я тут же переключаюсь. Пусть будет вкусно…
– Нужно с чаем… – Не сдерживаюсь от явно лишнего замечания. Муж на него отвечает усмешкой и подчинением.
– Я в курсе, Айлин. Спасибо, очень вкусно. Я очень сильно и приятно удивлен. И благодарен.
На душе становится так тепло, что боюсь удар получить. Привыкнуть. Еще захотеть…
Повторяю себе приказ не влюбляться и залипаю на мужских
