Книга Убрать ИИ проповедника - Лиза Гамаус

подняла руку, немного отодвинула часть туники и дотронулась до кулона, висевшего на груди. Под туникой виднелось что-то тонкое и прилегающее, и Богдан отчётливо увидел очертания её упругой небольшой груди. Как у них там с сексом, интересно, пронеслось в голове, и она тут же это поймала — губы расползлись в улыбке. Жрица потёрла большим пальцем правой руки кулон, после чего последовала яркая вспышка света.

Богдан открыл глаза. Теперь он и Жрица стояли на выступе скалы. Никаких предохранительных перилл предусмотрено не было. Внизу простирались и уходили за горизонт зелёные сегментированные поля с растениями, залитые дневным светом, и слышался шум воды. Трудно было поверить, что он где-то в глубине Земли, в пещере, что это не обычные бескрайние поля с рожью или пшеницей в степях Поволжья или под Саратовым. Богдан начал всматриваться, опять потрясённый и застывший на месте. Ему даже показалось, что он видит виноградники.

— Свет создаётся частотой, и мы используем гидропонную систему для орошения, — Жрица хорошо вела экскурсию. Она протянула руку, в которой держала горсть разных видов пород и кристаллов, потёрла их пальцами и раскрошила на мелкие кусочки, — в этой среде растут корни. Вода содержит естественные минералы, она течёт через компост и насыщена питательными веществами. Кристаллы и свет создают очень высокопродуктивную и высоко вибрирующую пищу.

— То-то я так тащился от ваших салатов в нашей столовке, — кивнул Богдан.

— Пошли дальше!

Они прошли в арку за спиной, которую Богдан сразу не заметил. В глубине арки находилась дверь. Жрица дотронулась до неё, и она сама открылась. Сразу за створками начинались каменные ступеньки, ведущие вверх. Они начали подниматься и буквально с каждым шагом усиливался появившийся запах сада — цветов, зелени, живой природы. Запах, точнее, запахи казались невероятно насыщенными. Становилось теплее. Они вышли на очень высокую площадку и смотрели поверх деревьев. Первое, что пришло в голову, когда он посмотрел на это великолепие, что перед ним настоящий райский сад. Такой, каким он может быть в человеческом воображении, если соединить воедино старые библейские картины, иллюстрации из книг, описывающих обитель Адама и Евы до грехопадения, или даже картины примитивистов с буйными красочными неведомыми растениями и птицами. Птицы летали повсюду, разноцветные, яркие, с длинными перьями, диковинные. Богдан следил глазами за птицами и увидел небо.

— Это небо наверху? Там облака! — воскликнул он, смотря наверх.

— Да, мы нарисовали небо.

— Дань памяти?

— У нас и солнце есть, а как же! — Жрица показала глазами на гигантский каменный обелиск, который из-за тумана Богдан ещё не рассмотрел.

Над обелиском светился плазменный шар.

— Кто тормозит нас на Поверхности? Это заговор? Всё, что рукотворно, можно сделать и наверху. Почему мы так отстаём? Вам это надо? С этим можно что-то сделать, ответь? — Богдан действительно хотел, чтобы она ему ответила, а вдруг?

— На Поверхности очень сложная намешанная генетика с разных планет. Всех, кто выжил в катаклизмах.

— Ну, тогда скажи. Пожалуйста, скажи, у нас есть шанс?

— Ты как маленький, — улыбнулась Жрица.

— Нужна опять волна, перезагрузка? Мы много говорим об эволюции, там, на занятиях в Центре. Я думал об этом. Наверное, есть выборочная эволюция, не для культуры в целом, а для избранных, некоторых?

— Космос хочет духовности, помощи, мы должны помогать, но это непросто. Мы тоже люди.

— Я этого и боюсь.

— Тебе нечего бояться. Ты многое уже можешь сам. И у тебя есть выбор.

— Только вы здорово поменяли масштаб.

— Это тебе поможет. Мы все хотим жить, — она посмотрела вдаль, Богдан проследил её взгляд, но ничего не заметил.

— В теле? Почему вы боитесь за физическую жизнь, если души бессмертны?

— Таков закон Вселенной. Воплощения достаются не каждому. Мы боимся за планету. Чтобы выжить, нам нужно сотрудничество. Да, мы выбираем «самых лучших» из вас. Будут катаклизмы и будет перезагрузка. Вы в тупике, ваше общество опять не справляется. Культура должна быть сострадательной и альтруистической. Она не должна разрушать себя войной. Мы все, на всех уровнях, должны бороться против саморазрушения.

— Прости, но мне кажется, ваша космическая ксенофобия даёт плоды. Что вам мешало выйти на контакт хотя бы век назад? Ты знаешь, сколько войн было в ХХ веке? Американцы сбросили две атомные бомбы на Японию, Гитлер бомбил чужие территории, травил людей в газовых камерах, миллионов смертей могло бы не быть из-за идеологии, чудовищных социальных утопий, из-за этой нефти грязной, из-за жажды доминирования, рабства. Где вы были со своими технологиями и духовностью? Это же ваша планета тоже.

— Мы здесь 18 миллионов лет, Богдан. Было и пострашнее. Здесь велись жестокие войны с пришельцами.

С пришельцами. А мы ничего этого не знаем. Расскажет? Сомневаюсь. Мы только можем чувствовать. Мне так хочется ей верить!

— Сейчас становится сложно. Не так, как век назад. Опасность идёт из другой галактики. Идёт жестокая вербовка как ваших, так и наших. Мы должны начать объединяться.

Что она такое говорит? Объединяться? 18 миллионов лет назад. Пришельцы. Я-то что могу? Но ведь она это мне говорит! Богдан протянул руку к руке Жрицы.

— Можно до тебя дотронуться?

Она красиво улыбнулась, по-женски как-то, хлопнула ресницами и обдала синевой.

— Я же прошёл очищение с ног до головы.

Захотелось её обнять. Как у них там с отношениями? Что могут мужчины, и что не могут женщины? А ещё и Жрица. Она подняла руку и провела ею по щеке Богдана.

— Ты прекрасна

— Захотел удостовериться, голограмма я или нет?

— Не совсем, — сказал Богдан, дотрагиваясь до её руки. Его переполняли чувства восторга к этой в прямом смысле неземной красавице, дурманящей всё его естество, — хотел бы попросить отправить меня обратно. А то я теряю рассудок, — улыбнулся он.

Она взяла кулон.

— Отправляю. Может, и правда, хватит на сегодня.

И Богдан полетел.

Часть 3

24. Даша

Около шести вечера Орлов быстрыми шагами зашёл в приёмную, механически кивнул уже не ждавшей его Марине, открыл дверь в кабинет и плотно её за собой закрыл. В кабинете, не сбавляя темпа, подошёл к столу, схватил лежавший на нём пульт и включил телевизор. Потом уселся в кресло, положил ноги на стол, как начальник в голливудском фильме, и уставился на экран, спустившийся на тонком кронштейне с потолка. Орлов заехал в офис к концу рабочего дня, чтобы посидеть в кабинете перед телевизором и послушать эфир с интересовавшим его молодым учёным Горбуновым. Горбунов считался ведущим специалистом в деле создания нейросетей, искусственного интеллекта и сложных систем обработки информации компании «AI. GORBUNOFF».

Интервью