Книга Долгая дорога к дому - Муравьев

с каждым днём, и вскоре он остался один в пустом грузовике с проколотыми хулиганами покрышками. Юношу они не трогали, - отчасти потому, что он выглядел слишком сильным для безответной жертвы, большей же частью потому, что у него было просто нечего взять. Серебряный пояс Элари спрятал в кармане, - более надёжного места у него не было, - и подпоясывал тунику простым шнурком, сняв его с бесполезных ножен.

Одетый в лохмотья, босой, растрёпанный, он имел довольно дикий вид, но девушки всё ещё посматривали на красивого парня с симпатией, и Элари уже думал, не согласится ли одна из них накормить его в обмен на несколько минут удовольствия. Нельзя сказать, что эта мысль внушала ему отвращение. Он вполне хладнокровно обдумывал её, как, возможно, единственный способ выжить, по крайней мере, в ближайшее время.

Из-за совсем не райской жизни совесть не слишком его мучила. Да, он чувствовал себя виноватым за то, что жив, но всё же, не настолько, чтобы сделать из этого практические выводы. Гораздо больше его терзало отсутствие хотя бы одного знакомого лица.

Здесь он не завёл новых знакомых, - отчасти из-за сидячего образа жизни, отчасти из-за того, что не видел людей, симпатичных ему. Здесь собрались не самые лучшие жители Айтулари, и он не спешил обзавестись друзьями, искренне надеясь, что не останется тут надолго.

3.

Никаких официальных известий не было, но весь город жил слухами о продвижении сурами, - какие селения они захватили сегодня и где будут к исходу следующего дня. Никто не боялся, что они прорвутся сюда, - на перевале собралось уже две бригады солдат из армии Председателя. Правду говоря, всех боеспособных солдат оставляли там, и в Си-Круане почти не было военных, если не считать гвардии Председателя и гарнизона Жителей Пустыни.

Армия Гантай-Кева лишилась своей страны, но всё ещё представляла собой огромную силу, - в ней было пять тысяч автоматчиков. Автоматы взяли из секретного арсенала Сил Безопасности, - во время вторжения их просто не успели раздать. Боеприпасов тоже успели вывезти очень много, - пятьдесят тысяч ручных гранат и пять миллионов патронов. Кроме того, в гарнизоне Ай-Курьеха была дюжина шестидюймовых гаубиц, сорок счетверенных зенитных орудий в башнях на стене, пятнадцать многоствольных ракетных установок и даже десять 36-тонных танков. Учитывая характер местности, естественные и искусственные преграды, сурами могли захватить перевал только чудом.

Элари был рад, что угроза нашествия удерживает армию Председателя на перевале, но что будет потом? Не смогут же сурами штурмовать Ай-Курьех вечно. Рано или поздно они отступятся, - и что тогда? Не решит ли Гантай-Кев покорить Жителей Пустыни, на землях которых он уже устроился?

Суру рассказывал, что их армия невелика, - всего тысячи две, из них половина стояла гарнизонами на перевалах Лабахэйто. В их арсеналах были самозарядные винтовки, пушки, броневики, даже четырехдюймовые реактивные снаряды, - этого хватало, чтобы отражать разрозненные налёты сурами, но хватит ли, чтобы справиться с Председателем? Малочисленность армии возмещалась обширными и неприветливыми просторами земель Жителей Пустыни, - но лишь отчасти. Быть больше она не могла, - двухсоттысячный народ просто не мог прокормить большую, и, как говорил ему Суру, число прирожденных воинов у каждого народа ограничено. Не было смысла раздувать армию сверх меры за счёт тех, кого убьют в первом же бою.

Элари не удивился, когда Председатель предложил основать на этих землях Новый Айтулари, "очистив их от нелюди".

Его удивило, что никто не решился возразить.

4.

После нескольких дней в Си-Круане Элари решил, что его жизнь более-менее устроилась. Нельзя сказать, что здесь ему нравилось. Обстановка всеобщей враждебности, постоянный шум, драки, - он не мог спокойно спать, опасаясь, что его изобьют спящим, просто ради развлечения, ночные расстрелы в пустыне, трупы, находимые поутру на улицах, - всё это действовало ему на нервы. Юноша стал раздражительным и злым, - большей частью, из-за вынужденной привычки спать вполглаза. Он чувствовал, как мелкая ежедневная суета затягивает его, не давая думать о главном, - как вырваться отсюда. Он понимал, что идти одному через пустыню, - самоубийство, а его шансы попасть на идущий за море корабль равны нулю, - таких просто не было. Но покорно умирать ему тоже не очень-то хотелось.

Ему казалось, что хуже быть уже не может, но он ошибался. Вечером пятого дня произошли две очень неприятные вещи: сурами вышли к перевалу Ай-Курьех, и в город хлынула основная масса беженцев.

Хотя Си-Круана и раньше не выглядела раем, сейчас она превратилась в сумасшедший дом. Как прикинул Элари, не меньше трети населения его страны, - примерно двести тысяч человек, - ушло сюда, в пустыню, просто потому, что иного пути у них не было. Остальные либо решили попытать счастья на западном побережье, -хотя спасательные корабли из Ленгурьи подойдут лишь через неделю, - либо, большей частью, были просто убиты сурами. Его грузовик, брошенный на окраине селения, теперь оказался в самом центре гигантского табора.

Беженцы были озлоблены до крайности. Лишившись практически всего, они пересекли пустыню, буквально устилая путь своими трупами, - и юноше пришлось кулаками отстаивать свое скромное обиталище. Вначале получалось неплохо, - но против нескольких крепких мужчин с палками устоять он не смог. У Элари хватило ума убраться добровольно. Захватчики зачем-то выбили стёкла в кабине грузовика и тут же стали сооружать над кузовом самодельный тент.

Юноша несколько минут смотрел на них, потом заковылял прочь, проталкиваясь сквозь толпу. К счастью, ссадины на подошвах уже успели поджить и струпья понемногу отваливались, обнажая свежую розовую кожу.

Он шел наугад, пытаясь убедить себя, что ничего особенного не случилось. Теперь он мог рассчитывать, самое большее, на место у стены, где он сможет дремать, сидя на корточках. Это не казалось ему страшным, но он всерьез начал тревожиться, сможет ли теперь добыть где-нибудь пищу, и, главное - воду.

Тут он услышал знакомые по той, прежней жизни голоса.

5.

Элари бросился туда, орудуя локтями и толкаясь без всякой жалости. Его сердце колотилось в радостном возбуждении. Всего через пару минут он увидел тех, кого не без оснований счел погибшими, - Гердизшора и его компанию. Яршор шагал впереди, в руках у него была винтовка и