Книга Ступеньки - Атаман Вагари

того парня, он на кладбище ночь назад меня с подругой чуть не поджарил какой-то хренью, а сейчас он мою девушку умыкнёт фиг знает куда!

— Куда они шли, ты выследил?

— И вот, они идут, этот урод постоянно озирается на меня, ухмыляется. Мрия явно под воздействием. Они потом спустились в метро и случилось прискорбное. Я их потерял. Метро, там толпа такая, сама понимаешь! — Эдди расстроенно уставился в уже давным-давно выпитую чашку.

Я попросила официанта подлить ему кипятка. Эдди настолько глубоко пребывал в себе, что не обратил на это внимание.

— Послушай, Эдди. — Я положила ему руку на плечо и вдруг осознала, что в этот момент я смахиваю на своего начальника — Майло. — Тебе нужно убрать эмоции. Постараться мыслить хладнокровно. Отстраниться. Зелёный Червь играет на твоём слабом месте — на твоих чувствах к Мрии. На том, что ты бесишься.

— Я понимаю это, — прошептал Эдвард. — Спасибо, что выслушала. В общем, я теперь ловлю момент, когда снова Мрия будет дома, чтобы поговорить с ней. Я больше всего боюсь, что она полностью в его власти и не сможет адекватно реагировать.

— Эдди, если она ходит в школу, а значит, социализируется, находится большую часть дня в обществе, и общество пока не забило тревогу — значит, пока всё в порядке, — попыталась я успокоить товарища. — Я понимаю, каково тебе. Со мной творилось то же самое, когда я понимала, что Пита охмуривают, а при этом сама я тоже поделать ничего не могла.

— И как ты тогда вышла из этой ситуации? — в надежде посмотрел на меня Эдди.

— Мне помогли друзья. Я была не одна. Эдвард, я с тобой. Попробуй сделать то, что задумал — дождись, когда Мрия будет у себя дома. Напросись в гости, сам пригласи её. Подключи своих или её родителей. Скажи, например, такую идею своим родителям — мол, у Мрии умер дядя, её надо поддержать.

— Мрия толком с этим дядей не общалась, — вздохнул Эдвард. — Её отец и её этот дядя вообще были в давнем конфликте. Они чисто формально поддерживали родственные отношения, не более. Возможно, по этой причине Мрии по большому счёту пофиг, что дядя умер, то есть она ведёт себя так, как ни в чём не бывало. Я не имею права её осуждать.

— Ты имеешь права на любые мысли. Но ты можешь их выбирать, управлять ими — в твоих силах, — я мягко пожала ему руку.

Эдди просветлел. И признался неожиданно:

— Спасибо. Ты моя самая лучшая подруга!

Я отшатнулась:

— Мы знакомы третий день. Я тебя третий раз в жизни вижу и уже подруга?! Не похоже, чтобы ты так неразборчив в связях!

— О, поверь мне, я очень разборчив. Я тебя хорошо чую, — Эдди загадочно улыбнулся. Хитро. Простодушно. И крепко пожал мне руку в ответ.

Вся грусть-печаль и раздрай слетели с него мигом.

— Твоё плечо такое надёжное, — проговорил он с чувством. — Выпью за тебя этот чай! Заговариваю этот чай на то, чтобы у тебя всё удалось!

— При чём тут я? Я же хочу помогать тебе, помогать Мрие. Пусть у вас всё удастся.

— Ты знаешь, ты права насчёт слабости. Вся это любовь-морковь — большая слабость. В Мрию я не влюблён, я это уже говорил. Но меня держит чувство долга, чувство ответственности. Всё-таки она моя соседка. Мы в ответе за тех, кого мы присоседили. Знаешь ли, случайностей нет. Все наши соседи даны нам для чего-то, то есть мы сами их притянули в свою жизнь.

Я потрясённо взглянула на Эдди. Так и хотелось спросить, не родственник ли он Майло Стимвитзу? Например, не брат-близнец ли ему? Вместо этих расспросов я подала идею:

— Попробуй, если Мрия в адеквате, осторожно поговорить о Зелёном Черве. Попроси под любым предлогом рассказать, как его зовут на самом деле, где он учится, где он бывает, а ещё лучше — где он живёт.

— Сделаю, я сам планирую придумать этот предлог-легенду. Вот только бы она вернулась домой.

Эдди поехал домой. Всё зависит от него — разговорит он Мрию или нет. То, что мы знаем о Зелёном Черве — слишком мало. Нужно больше информации, чтобы начать копать. А зная больше о Черве, можно выйти на те места, где может находиться Масочник. И направить туда облаву моих коллег.

* * *

Аманда с нетерпением ожидала возвращения Мод. Та сегодня ездила в город Жюв. Мод разыскала там потомка ордена Истребителей демонов, лично знавшего Феоктисту. Разговор с этим человеком был важен. Именно поэтому Мод пропустила занятия в школе. У одиннадцатого класса в результате не было «биоложки».

Аманда восстановила в памяти ещё раз обстоятельства гибели Дункалса. Его убили почти неделю назад, а подробностей кот наплакал. Скорпион с помощью Шакалов провёл магический акт по идентификации Белёсого Следа и выявил, что русалки отобрали у Дункалса не что-нибудь, а Ключ от опасного Измерения — Инферно. Но крайне важно выяснить, как Ключ мог попасть к Лиму, а также получить информацию об остальных Ключах. Аманда решила действовать на опережение. О том, что уже велась работа и переговоры с Трёхглазой по поводу возвращения Ключа, Аманда, конечно же, знала.

Мод вернулась из Жюва далеко за полночь. Несмотря на то, что Аманда уже буквально сгорала от нетерпения, она настояла, чтобы подруга приняла душ и выпила кофе с дороги. Через несколько минут женщины встретились на тёмной Рецепции, освещённой редкими лампочками.

— Я съездила удачно, — Мод вздохнула: — Если, конечно, можно это назвать «удачей» в свете произошедших событий. Мне удалось поговорить со старым рыцарем, господином Чаром. Кроме Феоктисты, у нас обнаружились ещё общие знакомые, мир тесен.

У Феоктисты два внука от её сына. Сын её не понимал никогда, он заклятый материалист. Феоктисту он принимал за сумасшедшую. И точно также — старший внук. Младший внук Лим был «изгоем» в семье, и в детстве часто убегал к бабушке. У Феоктисты и Лима было полное взаимопонимание. Когда Феоктиста была жива и я общалась с ней — я про второго, старшего внука ничего не слышала: Феоктиста заслуженно всю любовь отдавала младшему, Лиму.

У нас, Истребителей Демонов, Предназначение и Метка проявляются хаотично в разрезе наследования. Если у меня будут дети — не факт, что они унаследуют мою Метку. И дети их детей тоже могут не унаследовать. Но в ком-то особо избранном Метка как раз проявляется. Мы все — Истребители Демонов — происходим от одной семейной пары. Они жили ещё на заре Средневековья. И господин Чар, Феоктиста, Лим —