Книга #Стафф - Лаура Граф

было надобности оборачиваться…

* * *

Ближе к ужину подъехали Света с Машей. В это время в гостиной Юлиана продолжала ликбез для Анри и Адрианы относительно домашнего менеджмента. Егор и Ангелина погрузились в телефоны, а подруги Вадимовой обратились в слух, делая вид, что им все интересно, и даже пытались вставить что-то умное, дабы привлечь внимание Анри, который, по-видимому, пришелся им по вкусу. Искушенный в вопросах женского кокетства, Анри сразу же распознал двух хищниц и лишь снисходительно улыбался, делая вид, что они вызывают у него жгучий интерес.

– Анри терпеть не может подобных женщин, – шепнула незаметно Адриана на ухо Анне, как только та поставила возле нее чашку чая.

Это признание удивило Анну. Она полагала, что в мире осталось мало мужчин, равнодушных к броским и гламурным девицам XXI века. Однако, как и Орлов, Анри оказался крепким орешком. Сама не зная почему, девушка приятно удивилась. Наверное, потому, что мужчина был ей искренне симпатичен, впрочем, как и его сестра.

– Я советую вам взять побольше филиппинок, – тем временем продолжала Юлиана. – Они никогда не спорят, покорно выполняют свои обязанности, даже если им что-то не нравится.

Анна задумалась. Она действительно часто слышала о моде богатых людей нанимать филиппинок. Те очень скромны, никогда не жалуются на работодателей, не повышают голос. Даже если хозяин предлагает оказать ему интимные услуги, они никому не скажут об этом. Их как будто подбирают к комнатному интерьеру.

– Если вы позволите себе повысить на них голос, чего лучше избегать, так как повышать голос мы можем только на равных себе, то они не будут вам за это мстить или как-то выказывать свое недовольство…

В зале воцарилось молчание.

Юлиана обвела взглядом присутствующих. Прислуга напряглась, а Анри и Адриана с удивлением воззрились на Юлиану.

– Филиппинки кротко реагируют на замечания: отойдут в сторонку, погрустят, поплачут, но продолжат свою работу. У них обычно нет вредных привычек, и они очень экономны: постоянно гасят за хозяевами свет, выключают воду… ну и вообще, есть масса причин взять их в качестве прислуги. Восточные девушки больше других подвержены рабской психологии. Они почти не выходят из дома и очень редко общаются по телефону с родственниками, – заключила Юлиана.

Анна бросила взгляд на Гулю, которая относилась к числу тех самых восточных девушек. Анри проследил за ее взглядом, понимая его подтекст. Гуля старалась казаться равнодушной, но Анна даже не сомневалась, что слова Юлианы больно ранили девушку, хотя и не только ее.

– И я тоже пользовалась услугами филиппинок, когда жизнь меня побросала с одной жилплощади на другую… – вздохнула Света, делясь воспоминаниями.

– Ничего себе! Меня бы жизнь так побросала, – прошептала Ксения Анне.

– В смысле? – переспросила Анна, не поняв подругу.

– Да это когда она съезжала с квартиры в 700 квадратных метров на квартиру в 500. То бишь от одного мужика к другому, – поделилась информацией всезнающая Ксения, хранящая в голове досье на многих богатых и знаменитых.

Юлиана кинула взгляд на болтающих горничных, и те разом смолкли.

– Почему же вы сами не обзавелись филиппинками? Вы бы выстроили замечательную систему крепостного права. Ваше устное пособие – это прямо руководство к действию! – неожиданно заметил Анри, даже не скрывая своего сарказма и неприятия догм Юлианы.

Юлиана, будучи женщиной умной, поняла его намеки, но, как обычно, этикет взял верх, и она любезно ответила:

– Слишком поздно об этом задумалась. Штат был уже сформирован… Но думаю, что вернусь к этому вопросу, если вдруг пойму, что стафф не справляется и моя система, как вы говорите, крепостного права работает плохо.

– А если филиппинки начнут воровать? – вдруг спросила Маша. – И вообще, как с ними разговаривать?

– Маш, а тебе и не надо с ними разговаривать и напрягать мозги, – вставил Егор, поглощенный перепиской.

Юлиана метнула на него уничтожающий взгляд.

– Исключено! Все их документы – паспорт, билеты на дорогу – остаются у кадровых агентств, а за все время пребывания в России они на руки не получают ни копейки. Вся заработанная сумма пересылается на их счет на Филиппинах. Эти женщины полностью зависимы, – ответила Юлиана.

– Говоришь, они податливые и зависимые?! Это же круто! Если мне как хозяину вдруг захочется чего-то экзотического… – встрепенулся Егор.

– Егор! – холодный, как клинок, тон Юлианы остудил пыл Егора.

В гостиной повисла тишина.

– Простите, Егор порой дает волю своим фантазиям там, где лучше воздержаться от этого, – начала было Юлиана.

– Ты слишком помешана на правилах… Расслабься, – бросил Егор тоном, который давал понять его собеседнице, что он уже вскипает и укоры мачехи стоят ему поперек горла.

Хозяйка натянула на лицо улыбку и еле сдержалась, чтобы не выставить пасынка за дверь.

– Так что вы посоветуете насчет батлера? – сглаживая неловкое молчание, вновь спросил Анри.

Юлиана одарила мужчину своей обезоруживающей улыбкой и вновь принялась за ликбез, который продолжался и за ужином.

Сытые и довольные гости провели прекрасный вечер, после которого покинули гостеприимный дом Вадимовых. Перед своим уходом Анри пожал руку Анне на глазах у ошарашенных подруг Юлианы.

– Спасибо!

Анна смутилась:

– Пожалуйста!

– До скорой встречи!

Анна предвидела, сколько толков вызовет столь вежливый и приветливый жест, который, по сути, не имел аморального подтекста с точки зрения общечеловеческого понимания, но, к сожалению, не с точки зрения рублевского.

– Хорош красавчик, – незаметно подкравшись к Анне, подметила Ксения.

– Все-то ты замечаешь!

– Он просто душка! Такой улыбашечка! – мечтательно закатила глаза Ксения.

– Так говорить при живом-то Михаиле! – засмеялась Анна.

– Что делать? Невозможно остаться равнодушной к этому французику.

– Кстати, интересно, а почему они с Адрианой оттуда уехали? – задумалась Анна.

– Чего не знаю, того не знаю… – пожала плечами обычно всезнающая Ксения.

XXI

Ближайшие несколько дней Антонину никто из прислуги не видел, кроме, пожалуй, батлера, навещавшего ее в течение дня. Каждый день в дом приходили разные доктора и в сопровождении Альберта поднимались к ней в комнату, задерживаясь на час, на два, а порой и на три. В этот промежуток времени в доме раздавались душераздирающие крики. Однако что именно происходило с матерью хозяйки за закрытыми дверями, неведомо было никому из прислуги. Альберт строго-настрого запретил стаффу распространяться про Антонину кому бы то ни было.

Как-то во время очередного такого сотрясающего дом приступа Константин, находившийся в зале и читавший газету, взорвался:

– Да сколько же еще мы будем это терпеть?! Может, давно пора ее поместить куда-нибудь?

Юлиана, просматривавшая в этот момент журналы, подняла на супруга испепеляющий взгляд.

– Больше никогда не смей этого говорить в присутствии посторонних, – намекнула Юлиана на прислугу.