Книга Путешествие в Сибирь 1845—1849 - Матиас Александр Кастрен

сравнивать этот X с монгольским Z-ом? Между тем именно на нас-то, финнах, и лежит обязанность подвергнуть исследованию все языки, находящиеся в более или менее близком сродстве с финским, и можно быть уверену, что на этом поприще труды наши непременно увенчаются успехом — in hoc signo vinces[93]. Важность основательного исследования помянутых языков сознана и высказана уже целым миром, за исключением, может быть, одной Финляндии. Некоторые относящиеся сюда языки, как, например, тюркский, монгольский, манджурский и другие, нашли уже в большей части образованных стран людей, усердно занимающихся разработкой их. Мало этого, даже и по части языка, и истории самого финского племени в Германии издано в последнее время несколько более или менее замечательных трудов, как, например, сочинения Габеленца, Мюллера, Шотта и других. Санкт-Петербургская Академия наук пошла и еще далее, учредив особый отдел изучения финских языков. Все это служит, конечно, немалым утешением в моих весьма, впрочем, разобщенных трудах, но зато также тягостно в то же время убеждение, что у нас в Финляндии мало или вовсе не заботятся об этой важной области филологии, несмотря на то, что она наша родная и что мы из всех образованных наций, естественно, способнейшие для разработки этого вертограда.

Путевой отчет

Окончивши мои исследования в области причисленных к Томской губернии самоедов, считаю долгом сообщить несколько сведений, которые послужат к тому, чтобы обратить внимание на эту народную область, весьма важную в этнографическом отношении, до сих пор не вполне исследованную и отчасти неправильно описанную. Основываясь на старых сведениях, полагали, что северные части Томской губернии заселены преимущественно остяками, самоедам же отводили только несколько небольших участков на правом берегу Оби и по рекам Тыму, Кети и Чулыму. На самом же деле остяки занимают только область реки Васьюгана, все же прочие страны как по самой Оби, так и по ее притокам Тыму, Кети, Парабели, Чае, Чулыму и по Чежаб-скому рукаву Васьюгана заселены самоедами[94]. Они почти единственные обитатели по всему течению вышеупомянутых притоков Оби, за исключением Чулыма, главное народонаселение которого составляют крещеные татары, самоеды же занимают только две небольшие волости по самому нижнему его течению. Чулым можно принять за южную границу самоедской области, хотя самоедское народонаселение, переходя за устья Чулыма, и распространяется вверх по Оби еще на 25 верст — до Амбарских юрт; начиная отсюда, население состоит уже из татар, которые не только что крестились, но в некоторых местах даже и природный язык свой заменили русским. Северную границу томских самоедов (если исключить остяцкое население при Васьюгане) образует река Тым, почти составляющая предполагаемую границу между Томской и Тобольской губерниями.

Эти легко добытые филологическим путем результаты дают возможность определить границы всего самоедского племени и яснее, и удовлетворительнее для истории и этнографии, нежели это было возможно доселе; вместе с тем и остяцкое племя является более связным и сосредоточенным, нежели как оно представлено, по крайней мере Клапротом. Всю Северо-Западную Сибирь можно вообще разделить на две половины: 1) на западную, или угорскую, обитаемую остяками и вогулами, и 2) на восточную, или самоедскую, заселенную по преимуществу самоедами. Границы угорской половины: к западу — Уральский хребет, к востоку — Иртыш и Нижняя Обь; восточную, или самоед-скую, половину составляют пустыни между Обью и Енисеем. При таком разграничении, годном только для более общего обзора, не должно упускать из виду, что как самоеды, так и остяки занимают значительные пространства и вне означенных пределов. Так, большие отрасли остяцкого племени находятся: 1) в Барабинской степи, к северу от рек Демьянки и Васьюгана; 2) вдоль по всему течению Оби, ниже Тыма; 3) по всем притокам, впадающим в Обь в пределах этой области, за исключением Лямина Сора, по которому, как и в некоторых других небольших местностях этой части, живут самоеды; 4) по Надыму. С другой стороны, самоеды еще многочисленнее переступили за означенные границы; они 1) заняли весь берег Ледовитого моря от залива Хатангского на востоке до Белого моря — на западе; 2) распространились в Барабинской степи по рекам Чае, Парабели и Чежабке; 3) небольшими поселениями по уральским рекам Ляпину и Сыне. Впрочем, большая часть писателей утверждает, что по Енисею выше Туруханска нет уже самоедов; это, может быть, и справедливо, но не менее бесспорно и то, что главное население внутренних стран между Обью и Енисеем составляют самоеды, и не разъединенные, не рассеянные небольшими поселениями, а связанные довольно тесно. В Томской губернии расстояния, разделяющие чулымских, кетских и тымских самоедов, так невелики, что на охоте они часто встречаются. К северу от Тыма в Тобольской губернии цепь самоедов разрывается, однако ж, у Ваха остяками, но по Куль-Йогану живут уже опять самоеды, которые, по достоверным сведениям, находятся в связи с тымскими. От Куль-Йогана самоедское племя распространяется уже непрерывно до самого Ледовитого моря. На все это намекнул мне заранее г. Шёгрен в написанной им для меня путевой инструкции, но до совершенно точного понятия настоящей связи самоедов, по крайней мере касательно южного распространения их, не опровергнув показаний Клапрота, невозможно было и дойти. И именно эта-то настоящая связь их и подтверждает еще более чрезвычайно важное предположение Клапрота о выходе самоедов из Алтайских гор. Потому что чем более единства и связности представляет это племя к югу, тем вероятнее становится эта гипотеза, которая, сверх того, дает возможность произнести последнее и решительное слово и касательно выхода финнов. Но я оставляю все исторические выводы и сообщу вам теперь несколько отрывочных замечаний о языке, вере и образе жизни томских самоедов.

В отношении к языку я обращу ваше внимание только на некоторые более или менее отклоняющиеся друг от друга наречия. Таковы: 1) нижнее, распространенное от тобольской границы на севере до реки Кеть на юге и распадающееся на три оттенка: на тымское, верхнее и нижнее нарымское; 2) среднее, или кетское, которым говорят по реке Кеть и с незначительными изменениями по рекам Чае, Парабели и по ближайшей части Оби; 3) верхнее, которое и по Чулыму, и по Оби представляет некоторые незначительные разности. Из этих трех главных наречий нижнее отличается множеством слов и идиотизмов, заимствованных из остяцкого языка. Верхнее подверглось, напротив, сильному влиянию татарского. Среднее же, кажется, сохранилось во всей чистоте, оно замечательно, впрочем, и частым удвоением в нем согласных; так, например, ара — старшая сестра, на кетском — арра; ud — рука, на кетском — utte, на чулымском — utö; kegak — хочу, на кетском —