Книга Своенравная вдова - Никола Корник

— Сэр Джаспер Коллинг, — подсказал Мартин.

— Верно. — Леди Беатрис содрогнулась. — Что же до выходки с пистолетами, то это так старо! Лорд Дантси проделывал подобное еще в те времена, когда я была девочкой.

— У меня нет намерения выходить за сэра Джаспера, так что на этот счет вы, мэм, можете не беспокоиться, — резко ответила Джулиана. — Кроме того, это не ваше дело. — Она глянула на Мартина. — И уж точно не ваше, сэр.

Мартин улыбнулся:

— Почему «точно не мое»?

От теплого взгляда его синих глаз Джулиана вдруг начала плавиться. Она махнула кому-то из лакеев.

— Здесь очень жарко, Милтон. Умоляю, откройте форточку.

Леди Беатрис ей улыбнулась:

— Я очень рада слышать, что ты не собираешься замуж за Коллинга, моя дорогая. Подобные ему мужские особи с дурной репутацией могут быть убийственно привлекательны! — Она с одобрением посмотрела на Мартина. — Вот если бы ты выбрала такого джентльмена, как мистер Давенкорт…

— Сомневаюсь, что существуют джентльмены, похожие на мистера Давенкорта, — сказала Джулиана. — Он действительно уникален.

Улыбка Мартина стала еще шире.

— Боюсь, мистер Давенкорт уже занят, тетя Трис, — добавила она. — Он собирается предложить руку и сердце другой счастливице — еще одной вашей племяннице, Серине.

Беатрис переводила взгляд с одной на другого.

— Серина Элкотт. Боже мой, мистер Давенкорт. Боже мой.

— Разве вы не собираетесь пожелать ему счастья? — спросила Джулиана.

— Это ничего не изменит, — печально произнесла леди Беатрис. — Совершенно ничего. Могу я предложить вам еще торта, Мартин?

— Нет, спасибо. Мне уже пора. — Мартин неторопливо поднялся. — Надеюсь, я не нарушу приличия, если потом загляну узнать, как у вас дела, леди Беатрис?

— Нет, если только не приведете с собой эту гусыню Серину, — сказала леди Беатрис, поедая очередной кусочек орехового торта. — Но вы заходите, мистер Давенкорт, заходите! Я пробуду здесь еще несколько недель!

— О нет, не пробудете, — пробормотала Джулиана, выпроваживая Мартина из зимнего сада.

— Леди Джулиана, вы сегодня не в духе, — заметил Мартин, когда они пересекли холл. — Полагаю, это по причине того, что вас разбудили раньше одиннадцати? Я понимаю, очень трудно вставать в такую рань.

Джулиана взглянула на него.

— Большое спасибо, сэр, что привезли леди Беатрис изводить меня.

— Большое пожалуйста. Вы ведь с ней во многих смыслах похожи, знаете ли.

Джулиана подняла брови:

— Неужели?

— Вы обе предпочитаете говорить прямо, и ни одна из вас не терпит рядом дураков.

— Это верно. — Джулиана чуть улыбнулась, думая о Серине Элкотт.

— Так что я не сомневаюсь, что вы замечательно поладите, — заключил Мартин. Он улыбнулся. И эта теплая, интимная улыбка вскружила Джулиане голову. Он взял ее за руку. — Леди Джулиана, я приехал к вам сегодня еще и потому, что мне нужно с вами поговорить.

— Очень сомневаюсь в этом, сэр, — чопорно проговорила Джулиана, забирая у него руку.

— Напротив. Я хочу извиниться…

Джулиана сделала шаг назад.

— Это очень мило с вашей стороны, мистер Давенкорт, но, уверяю вас, в этом нет необходимости.

Мартин снова приблизился к ней, загоняя в пространство между колонной и большой пальмой в кадке. Их тела соприкоснулись. Джулиане становилось все жарче. Она понизила голос до шепота:

— Как вам не стыдно так вести себя в присутствии моих слуг, мистер Давенкорт!

— Я прошу прощения, — легко ответил Мартин. Он медленно наклонился к ее уху, его дыхание коснулось ее волос. — Но вы ведь бегаете от меня с того самого музыкального вечера. Что же мне еще остается?

— Прекратите! — зашипела Джулиана. — Отойдите от меня.

— Я только хочу поговорить с вами. Я уже упомянул, я должен перед вами извиниться и кое-что обсудить.

— Ничего вы не должны! — Джулиана выбралась из угла-ловушки и стала поправлять на себе платье, ее руки заметно дрожали. — Обратитесь к моей кузине — миссис Элкотт.

Мартин вздохнул.

— Может, мы можем оставить ее на какое-то время в покое…

— Конечно нет! Как это по-мужски. — Джулиана возмущенно глянула на него. — Хороший же из вас будет муж, если вы думаете оставить жену в покое еще до того, как связали себя брачными узами!

— Я не это имел в виду. Я не помолвлен с миссис Элкотт и скоро буду «помолвлен» еще меньше.

Джулиана подняла брови. Она вложила в ответ все свое волнение и нервозность, которые испытывала от его слов.

— Я не понимаю, какое это имеет отношение ко мне.

Мартин поймал ее за запястье и притянул к себе. Она уперлась руками ему в грудь, но не смогла вырваться, он держал ее слишком крепко.

— Я скажу вам, какое это имеет к вам отношение. Я хочу не Серину, я хочу вас. Простите, Джулиана. Я был настроен вас осуждать и обходился с вами грубо, намеренно грубо….

— Я надеюсь, — громко сказала она, — что вы, мистер Давенкорт, не собираетесь метаться от одной кузины к другой. Это бы продемонстрировало печальное непостоянство вашего характера. Не говоря уже о том, что я вам, конечно же, совершенно не подхожу.

Мартин в ответ просто улыбнулся и поцеловал Джулиану. Жарко, настойчиво, сладко. От неожиданного удовольствия у нее закружилась голова.

— Это мы еще посмотрим, — произнес он, отпуская ее. — Я вернусь позже, и тогда, я надеюсь, мы поговорим с вами должным образом. Доброго вам дня, леди Джулиана.

Мартин вышел на улицу, а Джулиана осталась стоять, слепо уставившись на пальму. В голове у нее все шло кувырком, а тело до сих пор отзывалось на его прикосновение. Через минуту-две она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и решительным шагом вернулась к тетушке в зимний сад.

Леди Беатрис сразу же оглядела ее.

— Ты выглядишь очаровательно встрепанной, моя девочка. Это имеет отношение к деяниям мистера Давенкорта? Он просто восхитителен, не правда ли?

— Он невыносим, — выдавила сквозь зубы Джулиана. — Властный, высокомерный… терпеть его не могу!

Леди Беатрис просияла:

— Это хороший признак. Его отец тоже был таким. А какая отличная потенция. Самый плодовитый мужчина в Лондоне.

Джулиана, которая как раз набрала полный рот чая, желая хоть немного успокоить нервы, чуть не подавилась.

— Тетя Беатрис! Откуда тебе знать такие вещи?

— Это же очевидно, — ответила та. — Девять человек детей говорят сами за себя. И было бы еще больше, если бы эта гусыня Гонория под конец не захлопнула дверь перед его носом.