Книга Сердце трона - Лилит Бегларян

рядом… Близко, как никогда.

Глава 9. Возвращение

Договор подписан. Теперь адасцы полноправные хозяева своей земли. Мы претендуем только на четверть ежедневной добычи воды на новом источнике в течение года либо до момента, когда найдем свой. Как бы я к Эмаймону ни относился, с его стороны это весьма щедро.

Ранним утром накануне подписания я навестил адасский корпус и поговорил с командиром — моим бывшим сослуживцем, которому доверяю. От него я узнал точное количество единиц в инвентаре и распорядился, чтобы его вместе со служащими доставили без потерь к границе в течение следующих пяти дней. И людям, и оружию мы найдем применение: нам теперь как минимум нужно укрепить границы.

Я решил не принуждать к переезду тех, кто хочет остаться, но таких оказалось немного. В основном это те, кто нашел здесь семью после отмены преследований за межплеменные союзы. Эмаймону нарушил вековые устои своего народа, впустил к себе чужих — но королю-освободителю и не такое сойдет с рук.

Что касается Микэма, то командир признает свою ошибку и горячо извиняется. Он утверждает, что советник новоиспеченного короля проник в корпус с намерениями вернуться на родину и тщательно подготовился к тому, чтобы скрыть свои корни. Он исчез из виду в один момент, ушел с пустыми руками и пропал без вести, пока его не обнаружили возле Эмаймона. Удивляюсь, как Микэму удалось перехитрить стольких людей.

В то время, как я разбирался с корпусом, Ларрэт навестила бывшую служанку. По ее словам, Тэта выглядела болезненно и подавленно, хотя виду не подала, что ее что-то не устраивает. Напротив, убеждала, что она счастлива. Ларрэт уверена, что ей сказали не всю правду, но я попросил ее не брать в голову. Не наши проблемы.

Мы покинули границу Адаса ровно в полдень и договорились идти без остановок, чтобы не оказаться после заката под открытым небом. Ночь в пустыне может обернуться чем угодно.

Половина маршрута минула быстро и далась нам не так тяжело, как дорога в Адас. Мы всем отрядом обсуждали планы на освоение четырех оставшихся баз в нашем распоряжении. По словам Йэнн, отчаиваться пока рано: с Вермой мы протянем год-два, а поиски вскоре могут обвенчаться успехом, если не опускать руки и верить в лучшее.

— Смотрите, — вдруг замечает один из стражников, идущих впереди, — кажется, там буря! — Он тянет руку к горизонту. Его размыло песком, а ветер как назло встречный. Сказать, что нам не повезло, значит не сказать ничего.

— Идем к хребту, — командую. — Если что, спрячемся в горах.

— Но это опасно, — несмело возражает другой стражник.

— А у нас есть варианты? — поддерживает меня Йэнн. — Нам нужно укрытие. А то вдруг кто-то подцепит пустынную лихорадку.

На пути к горам нас-таки настигает буря. Она поднимает песок, который, кружа в воздухе, больно бьет по лицу, свистит в ушах и попадает в глаза.

— Держитесь вместе! — приказываю я отряду.

Ларрэт хватает меня за локоть. Я прижимаю ее к себе, но мгновение спустя вспоминаю, что мы не одни, и отпускаю. Вскоре жалею: буря разбушевалась не на шутку и валит нас с ног. Я теряю ее из виду.

Все происходит слишком быстро.

— Вен! — кричит она в панике. — Ты где? Я тебя не вижу!

— Я здесь, не бойся, — говорю, и только потом приходит осознание, что я обратился к госпоже на ты, еще и при всех.

С трудом, но я открываю глаза и протягиваю ей руку. Она подбегает навстречу и крепко обнимает меня за талию. Я тоже испугался, когда впервые столкнулся с песчаной бурей, о которой ходит столько легенд. Мне тогда было тринадцать.

— Сейчас все стихнет, — говорю ей на ухо, и она чуть успокаивается.

Через какое-то время ветер вправду ослабевает, однако не прекращается. Из-за песка в воздухе плохо видно дорогу, и мы идем вдоль хребта в десяти метрах от него, чтобы не сбиться с маршрута и укрыться, если начнется буря посильнее.

Я предельно сосредоточен и пытаюсь уловить каждый звук. Что-то не дает мне покоя. Странное предчувствие, будто кто-то идет за нами следом или поджидает впереди. Я внимательно смотрю по сторонам, но не замечаю ничего подозрительного.

Нельзя впадать в панику, но я чувствую, что должен что-то сделать.

— Держите лук наготове, — приказываю страже. — За нами, возможно, следят. Противник может напасть со стороны скал, не спускайте глаз.

Спустя сотню шагов чувство опасности еще не покинуло меня. Отряд взволнован, Ларрэт дрожит — то ли от холода, то ли от страха.

В очередной раз я поднимаю взор к небу и на короткое мгновение замираю. Сквозь песочную пелену я вижу то, чего боялся больше всего с начала похода. Это даже хуже, чем я мог себе вообразить. Десятки стрел летят у нас над головами, но самих стрелков не видно. Они где-то над нами, затаились на вершинах.

Мы попали в засаду.

Нужно действовать быстро.

Я хватаю за руку Ларрэт, которая еще не успела ничего сообразить, и бегу со всех ног, прикрывая ее телом. В песках не спастись от нападения. Мы спрячемся в горах.

Добегаем до ближайшей скалы, я оборачиваюсь — и вижу, как несколько наших уже легло на землю. Двое бежали за нами, но… Я крепко зажимаю рот госпожи, чтобы она не закричала, увидев кровь. Она не сопротивляется, а ведь могла подумать, что я заодно со нападающими.

Одна из стрел попадает прямо перед нами, протыкает землю.

— Все будет хорошо, — шепчу я и чувствую под грудью жгучую боль.

Я опускаю глаза и понимаю, что одна из стрел попала мне под ребро. Нет. Я не могу умереть сейчас, не имею права. Я отламываю ее спереди и сзади — кусок дерева остается внутри, я его чувствую.

— Вен… — Ларрэт всхлипывает.

— Тс…

Игнорируя боль, я подхожу к краю валуна, за которым мы спрятались, и смотрю, нет ли за ним людей. Вроде никого. Перед нами долина, окруженная со всех сторон скалами. Пути назад нет. Нужно бежать без оглядки. Оставаться опасно: эти черти в любой момент могут спуститься. Благо ветер с песком проник в пространство между горами, и нас могут не заметить.

Чем дальше мы уйдем отсюда, тем лучше. Худшее, что мы можем сделать, — это стоять на месте и ждать неминуемой смерти.

— Давай, — шепчу.

Она меня понимает с полуслова, и мы бежим. Бежим долго, хотя в такой суматохе теряешь чувство времени и пространства. Мысли притупляются — остается инстинкт выживания. Откуда-то берутся силы.

Я прихожу в себя только когда мы