Книга Ложное божество 2 - rassvet

белая вспышка.

«Да что же это такое и как долго оно собирается расти? Как нам его остановить? — отчаянно размышлял Константин».

— Новую площадь аномальной зоны измерили?

— Еще нет, Ваше Величество.

— Понятно, тогда вы вычислили на каком расстоянии от границ зона, не работаю электроприборы?

— По предварительным данным электроника выходит из строя на расстоянии ста километров от границы пространственного искажения.

«Сто километров!»

— Способы защиты есть?

— Специалисты работают над этим Ваше Величество.

— Ясно.

— Ваше Императорское Величество, позвольте обратиться с личной просьбой! — выпятив грудь, отчеканил генерал.

— Разрешаю,— измотано произнес монарх.

— Прошу простить мою дерзость Ваше Величество, но, по моему скромному мнению, вам стоит вернуться в столицу, ибо оставаться так близко к зоне аномалии кране опасно. Если с вами что-то случиться империя будет обезглавлена, а с учетом пропажи множества князей, это будет наш конец. Прошу, подумайте о стране и народе, Ваше Величество! — сказав это, пожилой военный сделал глубокий поклон.

— Подними голову Карл, — улыбнулся верному подчиненному и старому другу, Константин, — в твоих словах есть немалая доля правды, я сейчас же отправлюсь в столицу. Толку от меня здесь все равно немного.

— Я премного благодарен за то, что вы прислушались к моей просьбе Ваше Величество, — отдал честь генерал.

— Полно тебе Карл, оставь этот официоз, и так тошно.

Стук в дверь.

— Слушаю, — перевел взгляд на дверь император.

— Господин, срочный ганец из столицы, с письмом от Его Светлости маршала Николая, — произнесла опрятная горничная лет сорока.

— Пропусти.

— Мой глубокий поклон, Вашему Императорскому Величеству! — едва войдя в дверь, произнес щуплый паренек лет двадцати, одетый в весьма неприметную форму серого цвета.

— Письмо, — протянул руку Константин, морально готовясь к еще более худшим новостям, — как же все-таки непривычно без электроники, впервые с заступления на трон принимаю письма от гонцов.

Взяв, переданный ему через генерала, конверт, со всеми положенными на нем печатями, монарх, отточенным движением снял с него лоскут бумаги и высвободил спрятанное внутри письмо.

'Ваше Императорское Величество, в большой спешке, я, Николай Родзенский, ваш покорный слуга, пишу вам это письмо. По причине вашей невероятной милости и неотложности обстоятельств я, Николай Родзенский, бестактно пропущу все по праву положенные вам приветствия и перейду сразу к делу.

Сегодня около четырех часов утра, мне, от моих тайных агентов в империи Солнца, была сообщена следующая информация, а именно то, что вчера в полночь, столица империи Солнца, перестала существовать, будучи стертой с лица земли непомерным взрывом.

По словам очевидцев, солнце взошло ночью, и озарило бескрайние просторы империи, после чего превратилось в огромный столп дыма плавно переходящий в грибовидное облако. По сводкам ряда наших военных исследовательских баз, примерно в то же время они зафиксировали небольшое землетрясение, с эпицентром где-то в центральной части империи Солнца.

Велика возможность, что наш тайный агент в столице империи Солнца погибла. Более никаких сведений о сем инциденте на данный момент не имею. Прошу вас, Ваше Императорское Величество, как можно быстрее явиться в столицу.

Ваш покорный слуга Николай Родзенский'.

Прочитав письмо несколько раз, Константин едва смог удержаться, чтобы не поморщиться. Если в письме говорилась правда, то все было настолько плохо и непонятно, что возможно даже стоило себя ущипнуть, дабы убедиться, не сон ли это.

В голове монарха роились десятки, если не сотни вопросов по поводу сложившийся сейчас ситуации. И самыми важными из них, конечно, были следующие:

1) Что представляет из себя явленная орденом Шести аномалия.

2) Как долго она будет расти в размерах и как ее можно остановить.

3) Каков характер явления, что уничтожило столицу империи Солнца.

4) Может ли данное явление повториться.

5) Связана ли пространственная аномалия на полигоне с тем взрывом, что стер с лица земли столицу империи Солнца.

«Столько вопросов и не одного ответа, и если наш шпион в столице империи Солнца, правда погибла, то часть из этих вопросов будут раскрыты ой как нескоро. Но неужели Амелия Алмазная погибла, она ведь владела путем пространства — тропой перемещения. Не успела телепортироваться? Кстати, ее сын был в паре с моей дочерью на этих испытаниях, — Константин глубоко вздохнул, — все плохо и становиться только хуже. Что же нам делать?».

* * *

Одна неделя спустя. Столица Облачной империи.

В стране явно нарастала паника, неизвестная пространственная аномалия, о которой правительство толком ничего не говорило, ужа стала общеизвестной проблемой мирового масштаба, переплюнувшей даже тот невероятный феномен, что уничтожил столицу Солнечной империи.

К слову, на данный момент можно было почти уверенно говорить о том, что два этих события были мало связаны, а то и не связаны вовсе, ибо виновниками инцидента в столице Солнечной империи были признаны фанатики культа «солнца», которые по ряду данных призвали свое «оккультное божество» на землю.

Как именно они это сделали, и что в конечном итоге призвали, было решительно непонятно, да и не это сейчас было главной проблемой. Пространственная аномалия в Облачной империи стремилась поглотить весь мир, предварительно ввергнув его в каменный век своим странным излучением, испепеляющим любую электронику.

Остановить данное нечто не представлялось возможным, так как все, что приближалось к аномальной зоне, исчезало там без остатка, а сама зона, раз в сутки, извергая из себя ослепительный свет, удваивалась в размерах.

Хаос и неразбериха нарастали, никто не знал — что делать и куда бежать, дабы спастись.

* * *

Зигфрида сильно мутило и тошнило, голова шла кругом, тело не слушалось, во рту пересохло, уши заложило, а перед глазами была пелена. Состояние было до безобразия отвратительным и самое главное сознание никак не хотело приходить в норму, оно то затухало, то вновь прояснялось. Но даже в моменты просветления, все кружилось и вертелось, сконцентрироваться было невозможно.

Спустя какое-то время все более-менее нормализовалось, и Зигфрид наконец смог разглядеть окружающую действительность.

«Что это такое? Как это понимать? — в шоке подумал он, не веря собственным глазам».

Небольшая комната, в которой Зигфрид оказался, была до боли знакома ему. Этот потертый стол, маленький кривоватый стульчик, большой, полупустой, шкаф, мутное квадратное окошко, дешевый осветительный кристалл, в еще более дешевой оправе, и конечно скрипучая кровать, на коей он сейчас лежал, все это было непросто частью воспоминаний, это было его ужасающим прошлым, детством о котором хотелось забыть навсегда.

Первое что сделал Зигфрид, это укусил свой палец до крови и, почувствовав острую боль, вздрогнул, но не от боли, а от осознания того, что все это не сон и не наваждение.

Медленно поднявшись с кровати, он с содроганием в сердце осмотрел свое тело, тело явного ребенка лет восьми.

Глубоко дыша, Зигфрид пытался успокоиться, и во что бы то ни стало сохранить самообладание вместе с трезвостью рассудка. Ему ни в коем случае нельзя было поддаваться эмоциям.

«Главное, сейчас быть настороже и сосредоточиться на происходящем, я должен понять, что происходит, как можно быстрее».

Обострив свои чувства до максимума, он попытался уловить мельчайшие изменения в окружающей среде, если происходящее было магической иллюзией, то в ней должны были быть какие-нибудь огрехи, нестыковки или же ограничения.

Вот только сколько бы Зигфрид ни напрягался, он по-прежнему был в своей старой «доброй» детской комнате, на дворе было раннее утро, недалеко от окна пели птицы, соседи кормили свою любимую лошадь, а внизу на первом этаже все еще спала хорошее известная ему супружеская пара. Тело парня, как и прежде было детским, худым и очень хилым, и лишь одна-единственная вещь в нем сильно отличалась от того самого времени, в которое он сейчас вернулся.

«Моя душа по-прежнему огромных размеров, как и была до того когда нас на полигоне накрыло той волной света. Единственное различие в том, что сейчас моя цельная душа, постепенно вновь разделяется на нити и из нее изливается огромное количество маны. Я определенно вернулся в свой мир, хотя… — Зигфрид закрыл глаза и немного перевел дух. — Куда я вообще вернулся? Да и чем был мой так называемый мир до этого? Ничего не понимаю. Некто создал сверхсложную