Книга Золото Колхиды - Евгений Васильевич Шалашов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В контексте прозвучало как «сукин сын», но никто, кроме меня, этого не понял. Дикие люди.
Да, а чего это я? Собирался же отказаться.
Но коли я сам принял вызов, то теперь что-то говорить уже бесполезно и отговаривать меня тоже. Вон, Артемида бросила на меня пламенный взгляд, в котором читалось — останешься жив, сама убью!
— Но ты, царский зять, после моей схватки с тремя воинами, должен сразиться со мной один на один, — заявил я.
— Я сражусь с тобой, чужеземец, — лениво пообещал Апсирт, поглядывая на меня свысока.
Правильно, чего бы не пообещать дуэль заведомому мертвецу?
Площадь перед причалом превратилась в ристалище. Колхи и наши отошли как можно дальше, чтобы не мешать бою.
Я глянул, как выглядят мои противники. Ничего себе! Один из воинов размером не уступает Гераклу, а два других — почти такие же, как Тесей, а сын Посейдона тоже парень немаленький.
Колхи вооружены щитами, обтянутыми кожей и длинными мечами. Шлемы открытые, с султаном из разноцветных перьев. Доспехи кожаные, но сверху пришиты толстенные медные пластины. А еще поножи и наручники. Тьфу ты, хотел сказать — наручи. Гоплиты какие-то… Вроде, их в это время еще и не было.
Подумав, я стащил с себя чешуйчатую шапочку, панцирь, а потом решительно повесил перевязь с мечом на шею Автолика, забрав у того копье.
Сын Гермеса возражать не стал. Если что-то пойдет не так, то меч куда более выгодное приобретение, нежели копье. Бронзы тут больше, можно четыре наконечника смастерить.
На всякий случай я проверил древко — крепкое, тяжелое; наконечник острый, не шатается.
Ухватив оружие так, как меня учил когда-то мой друг — бывший морпех, я подошел к троице, встал напротив и, вместо приветствия выдал им длинную руладу, в которой поминал их матушек, ехидну, а еще двух дятлов, засунутых в неположенное место, а потом, безо всякой паузы, изобразил удар в живот самому здоровому, а когда тот закрылся щитом, перехватил копье и заехал тупым концом парню в глаз.
Здоровяк завыл, его напарники ринулись на меня, а я, отскочив в сторону, ка-аак развернулся, да ка-аак побежал!
Толпа колхов, окружающих площадь, ожидающая, что три воина запросто убьют чужака, были малость разочарованы. Но с другой стороны — гонка с преследованием тоже имеет свои привлекательные стороны. Для зрителей.
Толпа закричала, заулюлюкала. Мне вдогонку полетели мелкие камушки, один из которых больно ударил в спину. Аргонавты, остающиеся в строю, молчали и с презрением наблюдали за моим бегством. Но я не обращал внимания на такую ерунду, а бежал, время от времени оглядываясь через плечо.
Троица, должная убить меня прямо на месте, расстроилась, но теперь азартно преследовала беглеца. Вон, из-под копыт, то есть, из-под сандалий, искры летят.
Поначалу они бежали вместе, потом растянулись и расстояние между ними увеличивалось.
А вот бегом-то вы ребята не занимаетесь, а зря. И вот, самый здоровый уже проморгался, хотя глаз наверняка болел, отвлекая от дела, но воин оторвался от остальных шагов на двадцать и теперь радостно мчался за мной, намереваясь в одиночку убить чужака и прославиться.
— Стой, трус! — вопил он. — Умри, как мужчина! Встань на колени и я отрежу твою голову!
Не бережет дыхалку-то.
— Стой!
Что ж, быть по сему. Я резко остановился, развернулся и подскочил к здоровяку. Тот, кажется, слегка изумился такой прыти, поэтому не успел ни закрыться, ни взмахнуть мечом, а острое бронзовое жало моего копья нашло зазор между двумя пластинами меди на груди и, вспоров толстый слой кожи, вошло в мягкую плоть, пробивая здоровяка насквозь.
Я потянул древко на себя, но острие застряло в теле. А в это время ко мне уже приближался второй преследователь. Не задумываясь об этической составляющей, покрепче ухватился за древко и ногой отодвинул смертельно раненого противника, стряхивая того с наконечника.
Как раз подоспел и второй. Сделав обманное движение сверху вниз, заставляя колха закрыться мечом в ожидании удара в живот, я ударил его древком в висок. Тот не успел парировать, а удар был силен и колх, упав на колени, выронил меч. Может, височная кость и проломлена, а может и нет, но добивать я парня не стал. Перекинув копье из правой руки в левую, подхватив его же собственный меч, от всей души треснул воина по шлему, чуть ниже султана. Шлем загудел, а длинный бронзовый меч слегка согнулся.
В это время на помощь товарищам подоспел и третий, успевший изрядно запыхаться. Я же, напротив, слегка перевел дух, поэтому, не дожидаясь атаки, сам ринулся вперед.
Колх встал в боевую позицию, выставив вперед левую ногу, прикрываясь щитом, пытаясь нанести удар мечом.
Жаль, что я не левша и не умею, как граф де Ля Фер орудовать левой рукой так же свободно, как и правой. А у меня-то в левой копье, в правой меч, алучше бы наоборот. Пришлось импровизировать.
Метнув в воина меч, а пока тот отбивал клинок, мгновенно перехватил копье в правую руку и нанес удар.
Молодец колх, успел и летящий в него клинок отбросить и мое копье принять на щит.
Еще бы он правильнее сделал, если бы позволил наконечнику копья войти в щит и в нем же застрять. Я бы тогда остался безоружным. Но колх скользящим движением отбил жало, оставив мне мое оружие.
Теперь он наступает, прикрываясь мечом.
А если так?
С разворота, словно киношный каратист с «мельницей», я врезал левой ногой по щиту, да так, что сам едва удержался на ногах, но щит откинуло в сторону, воина слегка развернуло, а я ударил копьем.
Наконечник вошел в живот с противным чавканьем, потекла кровь.
Далее описывать не стану. От того, что я сейчас видел, захотелось отойти в сторону и очистить желудок, но нельзя.
Как ни странно, но мне рукоплескали не только аргонавты, но и колхи.
Я был вымотан. Пот заливал глаза. Встав на одно колено, пытался отдышаться. Нет, я определенно не герой древности, способный биться часами. И уж явно не Ахиллес, что бегал за Гектором вокруг стен Трои. Не помню, сколько там было оборотов, но я бы уже сдох на первом круге. Но расслабляться никак нельзя. Мне же еще один поединок предстоит. Резко оттолкнувшись от каменистой земли, встал.
— Эй, Апспирт, то есть Апсирт⁈ — окрикнул я царского зятя, стараясь, чтобы голос звучал нагло и весело. — Ты задолжал мне поединок. Спешивайся и подойди ко мне.
— Ты должен был не бегать кругами, а сражаться честно! — укорил меня царский зять.
Да ты, парень, совсем охренел. Верно, не слышал про понятие «военная хитрость» и про поединок Горациев и Куриациев? Это когда единственный из уцелевших братьев Горациев, Публий, оказавшись один против троих, избрал именно такую тактику боя. Признаться, про тот легендарный поединок я и сам не читал, зато помнил книгу Джованьоли, когда будущий вождь гладиаторов, оказавшись на арене цирка один, против троих, тоже повел себя таким же образом — побежал, а его соперники, ринувшиеся вдогонку, растянулись и были уничтожены.
— Может, мне еще самому на меч наткнуться? — насмешливо поинтересовался я, а потом предложил. — Сойди с коня и покажи, как драться один на один. А хочешь, я сражусь с тобой конным? Приведите мне коня, и я покажу этому засранцу, как разевать пасть на чужих жен! Почему из-за похоти вашего зятька должны погибать храбрые воины?
— Великий зять царя, — вмешался в разговор глашатай. — Ты обещал чужеземцу, что сразишься с ним. Ты должен исполнять свое обещание.
Вместо ответа Апсирт ударил глашатая бичом.
— Закрой свой рот! Зять царя не обязан сдерживать свое слово, данное чужеземцу, тем более, что он сам нарушил условия поединка. Я признаю, что он победил, но он должен был драться сразу с тремя воинами.
Вот уж точно — последователь Макиавелли, хотя до Макиавелли еще несколько тысяч лет. Государь не обязан держать слово, данное своим подданным, потому что и подданные не всегда держат слово.
Ситуация накалялась. Аргонавты, воспитанные в уважении к старости, грозно зарычали и приготовились к бою, а воины-колхи, которым и было стыдно за своего предводителя, но они должны были исполнять его приказы.
— Трусливая тварь, — неистовствовал я. — Ты опять хочешь пожертвовать своими воинами? Давай биться, как и положено мужчинам. Ты хотел взять в жены Аталанту, но она не выйдет замуж за труса. Зятек, ты можешь остаться на своей кляче, а я буду биться против тебя пешим.
А вот теперь уже дрогнули и колхи. Воевать
