Книга Девушка для победителя - Ванесса Фитч

— Не стойте как соляной столб, — проворчала миссис Уэтшор, оглянувшись на замершего на пороге Йена. — Несите ее сюда, в спальню, и кладите на кровать. Осторожнее!.. Вот так, хорошо… А теперь отправляйтесь на почту — к сожалению, мой телефон что-то барахлит — и позвоните в ближайшую больницу, чтобы вызвать карету «скорой помощи». Номер вам подскажут. А мы тут сами управимся.

Говоря все это, старушка успела достать чистые простыни, принести таз и также вполне современного вида чемоданчик с медицинскими инструментами.

— Я бы хотел остаться, если возможно… — неуверенно начал Йен, но тут же замолчал, встретив недовольный взгляд миссис Уэтшор.

— Что я вам велела, юноша? Мужчинам это видеть не положено, — строго произнесла она, доставая из чемоданчика шприц и ампулу с какой-то прозрачной жидкостью. На долю секунды Йен почувствовал себя мальчишкой на приеме у строгого доктора, который сейчас велит лечь на лавку, и… — Вы все еще здесь?

Сопровождаемый неотступным взглядом поверх очков, Йен пулей выскочил за дверь. Рядом с этой боевой старушкой его решимость таяла как прошлогодний снег. К тому же он понимал, что помощи от него действительно мало.

Небо раскинулось над землей голубым безоблачным шатром, видимым сквозь тонкие веточки с зеленоватым пушком молодых листочков. Йен никогда не думал, что самый важный день в его жизни будет таким ясным и чудесным. Самый важный день… Неужели именно так он относится к происходящему, хотя даже не знает, его или не его ребенок появляется сейчас на свет в коттеджике миссис Уэтшор?..

16

Когда он вернулся, Сандра уже лежала под одеялом и о чем-то тихо беседовала с миссис Уэтшор. На ее бледном усталом лице блуждала улыбка, как у человека, который закончил тяжелый труд и теперь вкушает заслуженный отдых. Темные прядки прилипли к мокрым вискам и лбу, на щеках блестели влажные дорожки — то ли от слез, то ли от пота.

— А вот и наш папа! — радостно произнесла акушерка, завидев Йена.

Она встала и поманила его к себе с заговорщическим видом, как будто собиралась раскрыть ему какой-то замечательный секрет.

Секрет в самом деле был замечательный. Йен никогда не видел новорожденных детей, но почему-то считал, что они должны выглядеть на редкость несимпатично. И был приятно удивлен, разглядывая маленького, красненького, но все же очень милого человечка.

— Отличная девочка, три с половиной килограмма, — сообщила Молли Уэтшор. — Крепкая, здоровенькая. И мама в полном порядке. Все прошло отлично.

Сандра тихо улыбалась, глядя то на Йена, то на дочь. Как добрый знак восприняла она то, что акушерка приняла их за счастливую семью — значит, со стороны похоже, что они любят друг друга. По крайней мере, в себе молодая женщина не сомневалась, а растерянно-счастливый вид Йена наполнил ее сердце такой нежностью, что она чуть было не расплакалась снова.

— Ладно, теперь я оставлю вас, — произнесла старушка, передавая уже спеленатую малышку матери. — Скоро должна приехать машина.

Они остались вдвоем. Точнее, втроем. Тем более что маленькая девочка не давала забыть о своем существовании, требовательно попискивая и помахивая сжатыми в кулачок крохотными ручками.

Йен сел на стул рядом с кроватью, неуверенно посмотрел на Сандру, затем перевел взгляд на ребенка. В его глазах застыло странное выражение, и молодая женщина подумала, что он выискивает в чертах малышки сходство с собой или с Рудолфом.

— Скоро мы все узнаем, и над тобой перестанет висеть дамоклов меч, — сказала она с легким оттенком грусти.

Сандра уже почти поверила, что у них настоящая семья. Но, видимо, для Йена все было иначе. Однако он не дал ей договорить, приложив палец к ее губам.

— Шшш… Не говори ничего. Мне все равно, чей это ребенок.

— Но почему? — Сандра недоуменно уставилась на него. Ведь именно Йен так настаивал на установлении отцовства!

— Потому что ты значишь для меня гораздо больше, Сандра, — ответил он, глядя ей в глаза. — Я приму… и буду любить… твоего ребенка… потому что это часть тебя.

«Любить»… Она услышала только это одно слово. Общий смысл сказанного дошел до нее с трудом. Но главным было то, что она важна для него и он будет с ней.

— Вопрос только в том, — медленно продолжил Йен, не спуская с нее горящих глаз, словно выискивал что-то, — не обманываюсь ли я насчет твоих чувств ко мне?

Сандра не могла произнести ни слова. Она тихо гладила дочь по головке, боясь спугнуть решающий момент. Йен осторожно приподнял ее лицо за подбородок, а другой рукой отвел волосы со лба. От его легких прикосновений по истомленному телу пробежала горячая волна, внутри все замерло. Молодая женщина с наслаждением впитывала скупую ласку.

— Когда мы с тобой занимались любовью, — в его устах эти слова звучали как-то особенно соблазнительно и страстно, — ты ведь именно меня хотела, да? Не просто потому, что я оказался поблизости и мог… мог дать тебе то, что нужно?

Она с трудом разлепила непослушные губы.

— Мне нужен был ты, только ты, Йен, — ответила она, и воспоминания о той единственной ночи захлестнули ее. — Я хотела быть с тобой хотя бы раз в жизни, потому что боялась потерять тебя снова. Я просто не смогла упустить свой единственный шанс…

Она услышала, как от волнения прервалось его дыхание, почувствовала сильную дрожь его напряженного тела. Ей так хотелось, чтобы он поверил ей хотя бы сейчас!

— То есть ты не только стремилась забыть Рудолфа?

— И это тоже, — кивнула она. — Но я готова была наговорить тебе все, что угодно, лишь бы ты остался со мной. Потому что мне нужен был только ты. Мне ужасно жаль, что все так запуталось. Но ребенок…

— Это не имеет значения, — прервал ее Йен.

— Но это несправедливо…

Он снова заставил ее замолчать.

— В любви и на войне не говорят о справедливости. Делай, что считаешь нужным, и будь что будет. Надо просто верить в то, что делаешь.

Он легонько поглаживал ее щеки, шею, виски. Сандра не шевелилась, зачарованная магией его прикосновений, чувствуя, что оживает, как растение под лучами весеннего солнца. Рядом с Йеном она всегда расцветала — так было в детстве, когда они брались за руки, так было и в момент их близости…

— Я не мог допустить, чтобы ты была несчастна, — пробормотал он. — Только не моя Сандра…

«Моя»… Неужели он по-прежнему так к ней относится?

— С тех пор как я сделал те снимки в аэропорту, ты снова стала для меня недосягаемой мечтой, — продолжил он чуть дрогнувшим голосом. — Но мои чувства к тебе сейчас более чем реальны. И если ты ответишь мне…

Прижав к себе уснувшую дочь одной рукой, другой Сандра обняла его за шею и притянула к себе. Губы их соприкоснулись и слились в долгом томительно-нежном поцелуе. Молодая женщина хотела передать ему всю свою любовь, отдать сердце и душу. Йен хочет быть с ней! И она докажет, что счастье возможно. Никто другой не будет любить его так, как она, — самозабвенно, преданно, страстно.