Книга Хранитель истории династии. Жизнь и время князя Николая Романова - Иван Юрьевич Матвеев

и что было бы интересно посмотреть, есть ли у этого человека приглашение. Как оказалось, нет.

Он один из самозванцев, очередной “наследник российского престола”! “Сын” Цесаревича Алексея! Его не пускают в автобус, хотя, когда мы садимся, я наблюдаю, как с нетерпением его с пристрастием допрашивают двое российских журналистов»[276].

К полудню в соборе уже находится цвет русской культуры: виолончелист Мстислав Леопольдович Ростропович [277] и его супруга, оперная певица Галина Павловна Вишневская[278], помогавшие следствию, актёр Кирилл Юрьевич Лавров[279] и писатель Даниил Александрович Гранин[280] и, конечно же, «совесть русской нации» академик Дмитрий Сергеевич Лихачёв, который своим авторитетным мнением убедил приехать на церемонию президента России. В это же время борт номер один с Борисом Ельциным приземлился в Пулково. Все ведущие телеканалы страны решили транслировать церемонию похорон в прямом эфире. Многим запомнился момент, когда Борис Ельцин спускался по трапу самолёта и чуть не упал с него, неловко оступившись, но с помощью супруги ему удалось удержаться на ногах.

Позднее, будучи уже в отставке, Борис Ельцин признается, что похороны императорской семьи стали для него глубоко личной историей. При Ельцине, бывшем первым секретарём обкома КПСС, был снесён дом Ипатьева, где государь вместе с семьёй находился под домашним арестом и принял мученическую кончину. «Любое упоминание о расстреле бередило душу. Задевало, – признавался в своих мемуарах первый президент России. – Царские похороны я воспринимал не только как свой гражданский, политический, но и как личный долг памяти»[281].

Собор уже заполнен, на специальном постаменте установлены гробы в три яруса. На первом – слуги, на втором – великие княжны, а на третьем – государь с супругой. Их гробы покрыты императорскими штандартами. Справа, между двумя колоннами, стоят Романовы, их более тридцати – близких и дальних родственников. Все обращают внимание на принца Майкла Кентского[282], который как две капли воды похож на своего деда – короля Георга V, двоюродного брата императора Николая II. Напротив Романовых почётное место заняли представители дипломатического корпуса разных стран.

«Ельцин был уже в пути, – вспоминал Николай Романович на страницах своего дневника. – Неожиданно появился человек из протокола и сказал мне, чтобы я был рядом, поскольку должен был поприветствовать Президента. Я посмотрел в сторону принца Майкла, и он мне кивнул. Я говорю Майклу, что, поскольку технически я “дома”, а он иностранный принц, он должен первым приветствовать Ельцина. Майкл не согласен. Я отвечаю ему, что проконсультируюсь с представителем протокола. Нет, это должен быть я, был ответ организаторов церемонии. Пора идти. Через открытую дверь я вижу несколько машин сопровождения и огромный лимузин. Ельцин с женой и губернатором Яковлевым идут ко мне. Мы пожимаем друг другу руки. Я приветствую его, говоря, что мы с семьёй рады видеть его здесь в этот торжественный день. “Это мой долг как человека и как главы государства”, – отвечает он. Я целую руку Наины Ельциной, а её муж пожимает руку принцу Майклу, который, как мне кажется, выглядит более Романовым, чем любой из нас»[283].

Ровно в 12 часов с Трубецкого бастиона Петропавловской крепости прозвучали три одиночных орудийных выстрела. Президент Борис Ельцин вместе с губернатором Владимиром Яковлевым[284] подошёл к специальному постаменту, откуда произнёс свою речь, обращённую к соотечественникам. «Он говорит с силой и медленно, глубоким баритоном; он почти хмурился. То, что он сказал в тот день, теперь общеизвестно. Я никогда не забуду его публичного осуждения ужасного Екатеринбургского преступления и того, как он стоял, молча склонив голову», – признавался князь Николай Романович. Внук лейб-медика Евгения Сергеевича Боткина Константин Константинович Мельник[285] после церемонии скажет журналисту Павлу Лобкову: «Речь Президента Ельцина для нас была замечательна, потому что столько лет забывали эти события, а теперь Президент Ельцин объяснил, что это важно для русского народа, для русского прошлого и русского будущего»[286].

В Екатерининском приделе, перед тем как опустить гроб с останками государя, священноначалие рукой успело приложиться к крышке. Все понимали, что в последний путь провожают именно императора. Екатерининский придел – совсем маленькая боковая комнатка в юго-западной части собора. Раньше здесь отпевали некоронованных особ. В 1998 году в двухъярусном склепе нашли свой последний покой замученные узники Ипатьевского дома. Придел не смог вместить всех Романовых, поэтому в него проходят лишь самые близкие родственники. Князь Николай Романович, как старший в семье, первым бросает горсть русской земли в могилу. За ним обряд повторяет брат князь Димитрий Романович, потом князь Михаил Андреевич, принц Майкл Кентский, Константин Константинович Мельник и т. д. Наступает черёд закрывать склеп плитами. Они лежат рядом под белой тканью.

«Я стою в дальнем правом углу, у стены, с двумя маленькими сыновьями моего двоюродного брата Ростислава, – вспоминает Николай Романович. – Трос, поднимающий плиты, кажется тревожно тонким. И вот происходит ожидаемое: в то время как третья плита опускалась, трос порвался, и плита падает немного вбок, откалывая части своих углов. Я отступаю на полшага, забирая мальчиков с собой. Рабочие устанавливают другой кабель, поднимают повреждённую плиту и, рискуя потерять руки, сметают фрагменты цемента» [287].

В это время со стен крепости производится салют из 19 залпов. И вновь неуместная скрупулёзность. Если бы государь не отрекался, то с крепости произвели бы 21 положенный залп, а так хороним «простого полковника Романова». Увы, общество так до конца и не осознало масштаб трагедии. Наконец, все плиты уложены. Через кольца на плитах продевают стальную цепь, которая закрывается на замок. Над могилой рабочие устанавливают временное деревянное надгробие, стилизованное под мрамор. Первый венок к надгробию подносят от семьи Романовых. Князь Димитрий Романович спешит поправить ленту. В это время его старший брат князь Николай Романович даёт знак молодому князю Ростиславу Ростиславовичу, чтобы тот помог родственнику. Старое и молодое поколение семьи символически склоняют голову перед надгробием последнего государя.

«Все члены семьи находились в Екатерининском приделе, когда Президент Борис Ельцин вошёл с женой. Они повернулись лицом к надгробию и молча поклонились, положив руки на грудь. Этот образ больше всего будет использоваться в прессе, и действительно, ни один образ лучше не символизирует завершение этого трагического 80-летнего периода, – поделится своим мнением Николай Романович. – Новая Россия в образе своего первого Президента склоняется перед могилой Императорской Семьи, убитой коммунистами, а старая Россия в лице Романовых стоит возле Президента, свидетельствуя о его почтении». Далее Николай Романович вспоминает: «Ельцин поворачивается и идёт ко мне. Я беру его руки в свои и, держа их некоторое время, повторяю, как мы с