Книга Её семья - Таша Таирова

к Степану ходили, ко мне стали свои машины пригонять. Я думал, что Бабалка в позу встанет, а он молчит, только крестится и глаза прячет, в церковь повадился ходить чуть ли не через день. Вот такие дела. Что делать-то со всем этим?

— А доказательства у вас есть? — вступил в разговор Ветреный. — Чтобы обвинить человека в убийстве, пусть и по неосторожности, надо крепкие доказательства иметь.

Григорий покачал головой и пожал плечами. Тогда он не сообразил, что разговор или его обрывки можно записать, а потом уже поздно было.

— Можно, конечно, вызвать его на откровение, да только так недолго и с ума свести. Да и Настя не пойдёт на такое, — задумчиво проговорил Кайтуков.

Ветреный внимательно посмотрел на Адмира, прищурился и приподнял бровь:

— А пугать его ни к чему. Его бы в церкви застать, а, Адмир?

— Думаешь?

— Уверен! А Настюше и говорить ничего не надо, нечего девочку травмировать — она вон только отошла немного. Пусть он её только увидит, а там и посмотрим. Но отцу Владимиру рассказать придётся, чтобы для него шоком не стало признание. А там уж и полицию можно подключить.

Но отец Владимир всё решил по-своему. Вечером того же дня присутствующие в храме Адмир и Александр наблюдали, как он поманил рьяно молящегося мужчину к себе и строго что-то спросил. Бабалка опустил голову и сцепил руки за спиной, будто боялся прикоснуться к одеянию священника. И в этот момент дверь в храм медленно отворилась и в свете заходящего солнца в её проёме показалась женская фигура. Девушка, вошедшая в храм, совершенно не походила на Бэллу и Настю, но её появление было последней каплей в хаосе мыслей и чувств совершившего страшное преступление. Он упал на колени и страшным шёпотом рассказал всё молчащему настоятелю, после чего забился в угол и начал что-то кричать о наказании, указывая рукой на потемневшую икону Богородицы. Отец Владимир всё так же молча перекрестился и кивнул Кайтукову, который сначала позвонил в больницу, а потом и в полицию.

Когда несопротивляющегося Бабалку увезла медицинская машина, отец Владимир подошёл к мужчинам и тихо заметил:

— Нехорошо получилось, не по-христиански.

— Думаю, отец Владимир, что ваш вопрос просто подтолкнул его к пропасти сумасшествия. Но рано или поздно это должно было свершиться. Он бы не выдержал того напряжения, в котором жил весь этот год. А с другой стороны — справедливость восторжествовала. Как ни крути, а он совершил страшное преступление. И всё из корысти. — Александр поднял голову к расписному потолку и закончил: — Зато теперь Настя, возможно, сможет жить дальше без чувства вины, которое медленно, но верно съедало её изнутри.

Отец Владимир что-то прошептал и попрощался со своими гостями. Он ещё долго будет просить Всевышнего вернуть разум несчастному сумасшедшему, но и родные Насти были правы — такое страшное преступление не должно быть забытым, а наказание за него не имеет срока давности.

***

Маргарита проследила за отъехавшей полицейской машиной и с облегчением выдохнула. Настя смеялась, бегая с Вагнером среди деревьев в небольшом скверике. Пёс на удивление спокойно воспринял их поездку, правда, от Насти практически не отходил — он выбрал себе хозяйку. Ага, вот и брат с Сашей появились, надо собираться домой, хотя Адмир хотел встретиться с родственниками погибшего зятя. Странно всё это, сколько Настя здесь прожила после смерти родителей, сколько они с братьями сюда приезжали, но никто даже не попытался с ними встретиться, поговорить. Что за отношения были в этой семье?

Александр улыбнулся Марго и оглянулся на вскрикнувшую Настю, в очередной раз подумав, как быстро эти две женщины заполнили пустоту в его жизни и в его душе. Словно мама и дочь. Словно… жена и дочь… А ведь ещё совсем недавно такая мысль не пришла бы ему в голову. Но знакомство с Маргаритой что-то изменило в его мыслях о семье, любви, преданности. Жаль, конечно, что эта изумительная женщина встретилась ему в сорок лет, что у них обоих за плечами потери, горе и предательство, но может, стоит попробовать? Попробовать забыть прошлое или отпустить его, чтобы построить будущее? Новое, счастливое и… общее. С начала, не боясь, что прошлое может вмешаться? Александр ускорил шаг, что осталось незамеченным Адмиром, который по-доброму усмехнулся и остановился, будто бы что-то ища в карманах. Но в этот момент он заметил, как Настя резко остановилась и замерла, вытянувшись в струнку. Адмир повертел головой и увидел среди деревьев парня, который наблюдал за девушкой. Кайтуков прибавил шаг, боковым зрением наблюдая за Александром и Маргаритой.

Молодой человек вышел из своего укрытия и подошёл к замершей Насте. Он что-то с улыбкой говорил, Настя же молча рассматривала его, чуть склонив голову набок. Затем она криво улыбнулась и коротко ответила, после чего парень замолк и виновато опустил голову. Настя сжала в руках поводок и оглянулась в поисках собаки. Вагнер стоял неподалёку, чуть опустившись на передние лапы, и Адмир понял, что пёс сейчас прыгнет!

— Фу, Вагнер, фу! — закричал он и с облегчением выдохнул, когда огромная собака выпрямила лапы и послушно села, не спуская, однако, взгляда с Насти и незнакомца.

Маргарита обернулась и прищурила глаза, внимательно глядя на племянницу, но Настя казалась абсолютно спокойной и расслабленной, да и Вагнер был рядом. Между тем немногословный разговор продолжался, парень в чём-то пытался убедить девушку, но вскоре Настя подняла руку, останавливая молодого человека. И тут раздался возмущённый женский голос:

— Боже мой, Женечка, сынок, что ты делаешь рядом с этой… — Вагнер громко залаял, и женщина испуганно замолчала, с ненавистью глядя на молчащую Настю. — Женя, пойдём отсюда, я всегда говорила, что она не пара тебе. Не пара. Ты должен думать о будущем, а с ней и её семейкой тебя ни ждёт ничего хорошего!

— Интересно, что вы имеете против нашей семьи? — поинтересовалась Марго, делая несколько шагов к улыбающейся племяннице. — Может, кто-то из нашей семьи устроил скандал в храме? Ах, нет! Это же мои братья всячески унижали вас и распускали сплетни и слухи. Или, наверное, я всю жизнь ненавидела вас только потому, что в вас был влюблён мужчина, на которого у меня были далеко идущие планы. И поэтому я из зависти и злобы без устали бегала по городку, оговаривая не в чём неповинную женщину.

— Да как вы смеете со мной так разговаривать?

— Лицо поправь, а то пафос потёк, — тут же отреагировала Маргарита, обнимая Настю за плечи. — А вам, молодой человек, уже пора. Слушайте маму, уж она вам обеспечит