Книга Гибель советской империи глазами последнего председателя Госплана СССР - Владимир Иванович Щербаков

написать письмо в российское (РСФСР) Министерство, оттуда в областное, потом районное управления образования, а на дворе перестройка, разоблачение злоупотреблений, борьба с привилегиями – представляешь, как там могут отреагировать на такие депеши?! И как это потом срикошетит? Нет, не годится, нужно что-то другое придумать.

И тут наш коллекционер казусов спрашивает кого-то из коллег: “У тебя там вроде проект постановления по культуре на исполнении?” – “Да”, – отвечает тот. А речь шла о подготовке большого постановления по развитию культуры на очередные 10 лет, в нём ставились глобальные вопросы по библиотекам, театрам, музеям. Сопровождалось оно увесистым приложением – кому чего и сколько должно было достаться. “Коллекционер” продолжает: “Ну-ка, тащи его сюда!” Приносят документ с приложениями. Коллекционер полистал эту кипу бумаг и в одном месте приписал: “Министерству культуры: поставить в музыкальную школу № 1 рабочего посёлка имярек пианино в количестве 5 штук до такого-то числа”. “Иди, – говорит, – перепечатай”. Заинтересованный в решении вопроса отец перепечатал ту страницу, и мы благополучно забыли об этой истории.

Прошло месяца четыре, на очередные посиделки счастливый коллега приносит бутылку коньяка и говорит: “Это тебе, Гриша, давайте все выпьем!” С чего, почему? Оказывается, дочка позвонила и сообщила, что пришли пять пианино, теперь там есть, на чём заниматься. А уж под такое дело она сама смогла договориться на месте: я вам пианино организовала, вы меня теперь отпустите.

Я такого пируэта не видел в жизни никогда. И после этого понял: в другое измерение попал, в другой мир. Мне бы в голову не пришло в Постановление ЦК КПСС и Совета министров по глобальной программе развития культуры в СССР на 10-летний период, включить несколько музыкальных инструментов в никому не ведомый рабочий посёлок между Якутском и Магаданом. Но самое поразительное, что всё было точно исполнено! Никто не посчитал нужным посмотреть-посчитать, где этот медвежий угол находится, как доставить туда эти пианино и, наконец, сколько будет стоить их доставка. Написали пять – значит, пять, их и доставили. Исполнительская дисциплина тогда ещё была на высоте!»

Ещё одно нескучное отступление о самооценке

Напряжённая работа требовала активного отдыха или по крайней мере отвлечения от основного занятия. Формы они принимали разнообразные.

Это случилось летом 1988 года. В. И. Щербаков работал тогда первым заместителем начальника отдела Совмина.

Щербаков В. И. «В команду серьёзных мужей, писавших в “Соснах” очередной важный документ, входили первый заместитель председателя Совета министров СССР, председатель Госплана СССР, кандидат в члены Политбюро Ю. Д. Маслюков, председатель Госкомцен В. С. Павлов, бывший заведующий экономическим отделом ЦК КПСС, а теперь министр финансов СССР Б. И. Гостев и, кажется, ещё в то время директор Института экономики, академик Л. И. Абалкин.

Как-то после обеда мы гуляли с чувством исполненного долга и, фланируя вечером вдоль Москвы-реки, увидели на другой стороне реки манящее взоры колхозное кукурузное поле. Мужики все чувствовали себя молодыми, пенсионный возраст перевалил только Борис Иванович (ему был 61 год), и всем так захотелось сорвать несколько початков, что, недолго думая, на двух лодках поплыли, как вскоре оказалось, за приключениями.

Вначале всё шло хорошо, мы, как пацаны, засовывали кукурузу за пазухи, веселились и уже собрались возвращаться, как нас заметил колхозный дозор и два охранника на лошадях и с кнутами захватили двух наших товарищей – Валентина Павлова и Бориса Ивановича Гостева.

Находясь в безопасности, отплыв от берега мы стали вести переговоры, пытаясь решить вопрос мирным путём. В процессе торга была назначена цена выкупа заложников, оперативно добрались до санатория и вернулись с тремя или четырьмя бутылками водки – во столько оценили местные жители двух советских министров. Произвели честный обмен. Выкупили “особо одарённых”. И всех охватил неудержимый хохот – представили, что было бы, если колхозники вызвали наряд милиции и те начали составлять протокол на “банду”, возглавляемую кандидатом в члены Политбюро! При этом мы будем объяснять им, что в этот вечер искали пути перевода нашей экономики на рыночные рельсы!

Трофеи нам оставили, кукурузу, вернувшись, мы сварили и, восстановив наш водочный запас, быстро его уничтожили.

Эта история сопровождала нас полжизни. Увы, теперь из всей той нашей весёлой команды остались только мы с Аганбегяном…»

Вообще, если мы коснулись этой, казалось бы, несерьёзной темы, следует сказать, что расслабления после напряжённой работы создали целую фольклорную, закодированную систему. Вот некоторые афоризмы, созданные специалистами, работающими на совминовских и цековских дачах:

Аганбегян А. Г.: «Сухой закон на нас сильно сказался. С его введением мы стали хуже писать… Мы намекали Горбачёву (на это уполномочили меня), приводя ещё одну мудрую мысль: “Хороший доклад на воде не напишешь”, однако генсек был стоек, тогда даже пива на дачах не стало. В качестве компромисса у нас появился верблюжий кумыс, относительно крепкий. Но по своим комнатам мы всё равно режим нарушали…»

Если кто-то брал вызывную машину и отправлялся в Москву, то коллеги просили его непременно «не забыть привезти материал».

Щербаков В. И.: «Садившегося в машину коллегу напутствовали так, чтобы проходящие мимо не поняли истинного смысла послания: “Ты рукопись не забудь!” Под книгой в твёрдой обложке подразумевался коньяк, в противном случае имелась в виду водка. Диалоги поэтому принимали забавный вид: “Степан Арамаисович, ты в город? Заскочи, возьми мне Ленина 52-й том. Только в твёрдой обложке”».

Кроме этого, сложилось и негласное правило поведения «писателей»: написав доклад, во время его произнесения следовало сесть в первый ряд и внимательно конспектировать выступающего.

Говорили также: «Доклад не так хорош, чтобы его показать автору».

Щербаков В. И.: «Когда я уже был заместителем премьера и участвовал в формировании окончательного текста программ и документов по перестройке в “узком составе” из 5–6 человек, Михаил Сергеевич после посиделок всегда с нами бутылку армянского коньяка распивал, ограничиваясь, правда, парой 25-граммовых рюмочек. Полулитровой бутылки коньяка на здоровых мужиков, конечно, не хватало. Но добавки никогда не давали, даже если кто-то привозил с собой».

Закон «О государственном предприятии (объединении)»

Одним из важнейших дел отдела была, конечно, работа над этим законом.

Подготовка закона. Правительство Рыжкова изначально взяло курс на создание рынка производителей, стремясь предоставить экономическую свободу именно предприятиям, а не чиновничьим министерским структурам. С этой целью премьер и его команда рассчитывали опереться на директорский корпус.

Рыжков Н. И.: «Ещё в 1983 году мы потихоньку начали этот вечный путь с высвобождения из-под гнёта командно-распределительной централизации первичного звена экономической цепи – предприятия. Но всё это носило характер подзаконности, некоей правовой нелегальности. Нужен был Закон СССР,