Книга Insight. Мартин Гор – человек, создавший Depeche Mode - Деннис Плаук

Впрочем, скоро его затронуло событие, которое он бы предпочел навсегда вычеркнуть из своей жизни: узнав о беременности Сюзанн, мать Мартина рассказала ему, что Дэвид Гор не был ему родным отцом. Оказывается, Мартин появился на свет в результате короткой любовной связи Памелы Гор с неким афроамериканским солдатом, военная часть которого тогда дислоцировалась в Англии. Расовые конфликты начала шестидесятых побудили мать Гора скрывать этот роман. Происхождение мальчика выдавали разве что его кудри, но Памела Гор опасалась, что гены передадутся через поколение. Рождение темнокожего ребенка могло вызвать немало вопросов.

Сначала Гор был вне себя оттого, что мать скрывала это на протяжении всей его жизни. «Ты не поверишь, но мой старик – чернокожий!» – рассказывал он одному старинному школьному приятелю. По его словам, Гор позже отыскал своего родителя, обитавшего в бревенчатой хижине на юге США вместе со своим отцом, биологическим дедушкой Гора. Годы спустя Флетчер рассказал журналу Revolver о впечатлениях, которыми Мартин поделился с ним после встречи с настоящим отцом в Вирджинии: «Мы похожи с ним как две капли воды». Автор статьи в Revolver был убежден, что в песне Goodnight Lovers из альбома Exciter 2001 года Гор намекал на не принесший счастья роман его родителей: «When you’re born a lover, you’re born to suffer / Like all soul sisters and soul brothers». В любом случае, попытка воссоединиться с семьей в Вирджинии не стала для него радостным событием. «Ничего не вышло», – отмахивался Гор от вопросов после возвращения из Америки. Он и по сей день предпочитает избегать этой темы.

Дочь Мартина Вива Ли Гор появилась на свет 6 июня 1991 года. И оказалась обладательницей абсолютно светлой, не внушавшей никаких подозрений кожи. Несколько недель спустя гордый отец пригласил гостей в свой дом в Хартфордшире, чтобы с размахом отметить это событие. Одновременно с рождением ребенка отмечали новоселье и день рождения самого Гора, которому только-только исполнилось тридцать. Он очень хотел попробовать себя в новой для него роли гостеприимного хозяина и превзошел самого себя, создав специально для этого знаменательного вечера глэм-рок-дуэт The Sexiest Boys. Сам Гор, разумеется, был в этом дуэте гитаристом-вокалистом, а его друг из группы The Mission Уэйн Хасси играл на барабанах. Идея создания дуэта, вероятно, родилась на одном из совместных музыкальных вечеров: Хасси многие годы регулярно приезжал к Гору, чтобы послушать его богатую коллекцию пластинок под опытным руководством их владельца.

Обязательной составляющей таких вечеров было море алкоголя. Гор рассказывал, что под конец вечеринки только ему удавалось добраться до шкафа с пластинками. «Ты непременно должен услышать это», – заплетающимся языком говорил Гор своему гостю, который уже давно блаженно храпел.

Задачей дуэта The Sexiest Boys вовсе не было раскрыть глубину творчества любимых сочинителей Гора Курта Вайля или Леонарда Коэна. Его первое и единственное выступление было задумано скорее как развлечение для гостей и, главное, для самих Гора и Хасси. Изображая самых настоящих мачо, они наполняли сад песнями Гэри Глиттера и грубыми гламурными интерпретациями песен ABBA с импровизированной сцены в беседке. Как слетевшие с катушек мушки-однодневки, The Sexiest Boys осваивали рок-н-ролльные клише одно за другим. Тогда еще Гор и представить себе не мог, что за тысячи километров от него, в далеком Лос-Анджелесе, фронтмен группы Дейв Гаан занимался примерно тем же самым, только не шутки ради, а на полном серьезе. Когда полгода спустя Гор позвонил Гаану в Лос-Анджелес, чтобы сообщить о планах относительно записи следующего альбома, то сразу почувствовал, что что-то изменилось. Перспектива возвращения к студийной работе вызывала у Дэвида скорее негодование, чем бурный восторг. На мгновение Гору даже показалось, что Гаан подумывает покинуть группу. Только демоверсии песен Гора убедили его вернуться в Европу записывать новый альбом.

Их продюсер Флад тоже почувствовал раскол в группе, когда по приглашению Гора присоединился к работе над следующим альбомом Depeche Mode. Исходя из опыта своего сотрудничества с U2 он решил, что чисто рабочая атмосфера студии не пойдет на пользу Depeche Mode и что разумнее будет арендовать дом, оснащенный всем необходимым оборудованием для записи. После долгих поисков выбор пал на милую виллу в отдаленном районе Мадрида, облюбованном дипломатами. Участники группы до сих пор шутят, что их там ожидало все что угодно, только не дипломатия. Большим заблуждением было рассчитывать на то, что парни моментально преодолеют взаимную разобщенность и сразу же бросятся в работу над альбомом. Они отказались от какой-либо подготовки к записи, посчитав это пустой тратой времени. Когда февральским вечером 1992 года накануне вылета в Испанию ребята вновь встретились в одном из лондонских баров, они уже год как не чувствовали себя группой.

За это время и Гор, и Флетчер, и Уайлдер сильно изменились. Однако самым большим сюрпризом стал внешний вид Гаана. Он отрастил волосы, заметно похудел и прихватил с собой из своих вылазок по бульвару Сансет в Западном Голливуде вместе с узкими брюками и распахнутым жилетом с полдюжины новых татуировок. В знак любви к своей новой супруге Терезе он украсил свою руку аббревиатурой «TCTTM-FG», что расшифровывалось как: «Teresa Conway to the motherfucker Gahan» («Ублюдку Гаану от Терезы Конвей»). Уже на этой первой встрече с группой Гаан, используя все возможности американского сленга, восторженно рассказывал о крутых молодых альтернативных рок-группах, с которыми он познакомился в Лос-Анджелесе. Особый интерес он испытывал к эзотерической группе Jane’s Addiction, которая открыто демонтировала свою сексуальную озабоченность, увлечение расширяющими сознание препаратами и уж точно не была образцом сдержанности.

Так что Дейв ожидал от нового альбома Depeche Mode пламенной апологии рока. Блюзовые демозаписи Мартина от этой идеи были очень далеки. Потому после прибытия в Мадрид Дейв потребовал, чтобы группа взяла на вооружение новые методы работы и больше ориентировалась на инструментальную музыку. Гор и Уайлдер приняли его предложение отчасти с неохотой, а отчасти с любопытством. Гор взял в руки электрогитару, Уайлдер – бас, потом они включили драм-машину – и вперед, за работу! Для группы, которая до сих пор воспринимала работу над песнями как программирование на синтезаторах, такое начало репетиции стало настоящей революцией. Больше всех был разочарован Гор. С одной стороны, он хотел поддержать Дейва, чтобы тот не растерял остатки воодушевления, но, с другой стороны, он не был уверен в результативности таких методов работы. Терпение Depeche Mode было не бесконечным. Гаана, в отличие от Гора, мало заботили медленные темпы создания Songs Of Faith And Devotion. А когда изначальный скептицизм остальных участников группы сменялся общим раздражением, вокалист группы запирался в своей комнате на последнем этаже виллы, зажигал свечи и благовония и принимался созерцать свой беспокойный внутренний мир сквозь призму последних текстов Гора. Можно только догадываться, какое количество одурманивающих веществ он перед этим принимал вне дома без ведома своих коллег.

Несомненно, его сиплый надломленный голос как нельзя лучше подходил для исполнения Condemnation. После записи альбома Гор категорически отрицал, что все его новые песни связаны с состоянием Дейва: «Неправда. Я никогда не пытался писать с позиции Дейва. Если ты, будучи автором песен, пытаешься думать, как кто-то другой, то рано или поздно потеряешь нить собственных рассуждений. Только когда ты пишешь о собственных чувствах, ты точно знаешь, о чем говоришь».