Книга Другой мужчина - Ксения Черногорская

И тут я увидел, что у неё дрожат губы. Она быстро-быстро замотала головой, а потом часто-часто заморгала, изо всех сил стараясь не заплакать. Ей явно было сейчас очень плохо и мне стало до одури её жалко. Я пересел на её диванчик, обнял её и прижал к себе. Она уткнулась мне в грудь и секундой спустя я почувствовал, как тихо затряслись её плечи.

С этим однозначно нужно было что-то делать. Сама она не справлялась и я вдруг понял, что и не справится. Что не получится у неё выйти из этой ситуации с тем достоинством, с которым она хочет, если я не возьму на себя активную, ведущую роль. Что корит она себя за собственные же чувства, мечется между долгом, который себе едва ли не навязала и своим желанием быть со мной. Я прям чувствовал, как она вжималась в меня и это очень было похоже на крик о помощи.

Я прижимал её к себе, целовал её волосы, гладил, гладил по спине и утешал. И она пригрелась в моих объятиях так трогательно, так доверительно, что я наконец-то для себя понял главное. В том числе потому, что она в моих объятиях успокоилась. Понял, что не хочу никому её отдавать. Моя она. Свою я женщину обнимал. И хорошо так сразу стало, спокойно. Будто камень с души свалился.

Придерживая за плечи, я немного отстранил её от себя. Это удалось не сразу, она вцепилась в меня, как котёнок в свитер. Тихонько поднажал, чтобы видеть её глаза:

- Олечка, - сглотнув, сказал я, - скажи мне, пожалуйста, ты ведь со мной хочешь быть, да?

- Я не могу... - прошептала она и снова по её щекам покатились слёзы.

Я аккуратно вытер их пальцем, поцеловал по очереди оба её заплаканных глаза и снова прижал к себе. А она снова в меня вцепилась. Поторопился я, похоже. Не успокоилась она ещё.

Минут десять мы вот так сидели точно. Уже и кофе остыл. А потом она сама как-то зашевелилась, выбралась из моих объятий - я руки убрал, выпрямилась и внимательно на меня посмотрев, сказала:

- Прости, пожалуйста...

- За что? - не понял я.

- За эмоции... Тяжело в себе всё держать.

- Глупышка ты, - с нежностью усмехнулся я. - Хорошо, что ты поплакала. Полегче ведь стало?

- Полегче, - она благодарно улыбнулась.

- Ну и хорошо, - кивнув, ответил я. - Кофе новый закажем, да?

Она куснула губу, потупилась.

- Я бы чаю лучше. Жасминового.

- Хорошо, конечно, - с готовностью ответил я, позвал официанта и сделал заказ.

Я остался сидеть на диванчике рядом с ней, только полубоком повернулся к ней, чтобы видеть во время разговора. А она ко мне.

- Оль, тебе одной надо побыть, - убеждённо сказал я. - Правда. Вот послушай доброго совета. Сердце послушать. Проблемы отпустить.

- Боюсь я снова одной быть, Игорь... Я всю жизнь одна... Если бы не Гришка, с ума бы сошла, наверное...

- Не говори глупостей, - покачал я головой. - И я не об одиночестве говорю.

- А о чём? - распахнула глаза она.

- Об уединении.

Она с горечью усмехнулась:

- А разница есть?

- Огромная, Оль, - ответил я. - Ты можешь мне довериться?

- Не знаю... - тихо сказала она, глядя мне в глаза. - Правда не знаю. Вроде бы хорошо мне с тобой, вот правда хорошо, но ведь это может пока ты своего не добился. А потом что? Наиграешься - выкинешь? А мне сына на ноги ставить. Я не могу так, Игорь... Не девочка уже... И вот мечусь и сама себя ругаю...

Слова её обижали, были неприятными, потому что повода я не давал. Но одновременно с тем я понимал, что для себя она мыслит очень даже резонно и что страхи её понятны. Вопрос в том, со мной она больше головой или сердцем? И вот этот вопрос и был для меня теперь самым важным. Вроде бы сердцем, но это может быть потому так, что она сейчас из-за хмыря этого своего переживает, а я эти её переживания на нас с ней примеряю. Пока она будет метаться, ничего я не пойму. А у меня рисков с ней не меньше. Если не больше. Ладно. Всё равно такие вещи так сразу не понять. Её однозначно нужно было освободить от собственного капкана. Только без её согласия этого не сделать.

- Значит так, - твёрдо сказал я. - Ответь мне на два вопроса. На оба честно. Чтобы я помог.

- Хорошо, - сказала она.

- Первый. Ты хочешь, чтобы он вернулся?

Она закусила губу и посмотрела на меня взглядом человека, ожидающего наказания. Покачала головой. А потом лицо её вновь исказилось из-за внутренний страданий.

- Ты себя за это винишь?

Она кивнула и посмотрела в сторону. По щеке её катилась слёза. Мне было её очень жаль, но этот разговор был необходим.

- Посмотри на меня, пожалуйста, - попросил я.

Она повернулась ко мне. Глаза красивые, с ума сойти можно. Только покрасневшие, заплаканные.

- Первое, - сказал я. - Я тебе денег дам. Подарок на прошлый день рождения твой. Безвозмездно. Просто подарок, понимаешь?

- Не очень... - прошептала она.

- Как его зовут, напомни?

- Женя...

- Женя ведь кредиты твои погасил, верно?

- Да...

- Так вот я тебе денег дам. Отдай ему. Чтобы виноватой себя перед ним не чувствовать.

Она так на меня посмотрела, будто я гадость какую-то сказал. Вспыхнула. Руку к груди приложила, встала.

- Ты чего? - не понял я. - Сядь, успокойся. Я ничего обидного не сказал.

- Ты меня перекупить хочешь, да?

- Ну что ты говоришь-то, дурёха? - опешил я. - Я хочу от груза твоего тебя избавить. Чтоб ты не должна была ему ничего.

- Так и он мне тоже кредит безвозмездно закрывал! - воскликнула она. - С теми же словами! Подарок был! Устала я от этих подарков и этих долгов! Выпусти меня!

Признаться, я опешил от такой её реакции. И ненадолго даже внутренне вскипел. Встал и отошёл чуть в сторону, давая ей возможность выйти из-за стола. Пускай идёт, раз хочет. Но и остыл я быстро. Её можно было понять. Глупо требовать от женщины, которая несколько лет тянула одна ребёнка, чтобы она рассуждала по-женски, имея возможность полагаться на мужчину, доверяться ему. Тем более, что пока что я ничем не зарекомендовал себя в отношении того, насколько мне можно ей доверять. Впрочем, и она тоже. Мы просто основывались на том, что честны друг с другом.

- Прости, - сказал я. - Я не прав.

Она обернулась и пристально, оценивающе посмотрела на меня. И видно было, что она остывает.

- Ты меня прости... - сказала она.

Я подошёл ближе, обнял её.

- Не торопись уходить, ладно? Оплачу счёт, выйдем вместе. Я отвезу тебя, куда скажешь. Мне в офис нужно будет заехать только после восьми, а до тех пор я свободен.

- Хорошо, - прошептала она.