Книга Невеста на полставки - Диана Рымарь

Я откликнулась на огромную кучу вакансий, отправила свое резюме в массу организаций, а толку всё еще ноль целых ноль десятых. Никто мне не позвонил, не ответил. Такое ощущение, что я невидимка, и это продолжается не один день.

Хоть где-то должны же брать без опыта работы? Я, кстати, уже не совсем без опыта. Нашла кучу учебников, форумов и даже онлайн-курсов, обучающих премудростям работы менеджерами и секретарями. Просматриваю, читаю, просвещаюсь. Потихоньку изучаю программы Word и Excel. Сложно, но как ни странно помогает одна из любимых фраз мамы Марисоль: «Не боги горшки обжигают!» Мне бы немножечко помощи, и я уверена, справилась бы.

Кстати, во многих вакансиях пишут — научим! Но на мое резюме всё равно нет отклика… Интересно, они персонально меня не хотят учить или им в принципе такие кандидаты, как я, без надобности? Я понимаю, как выгляжу для предполагаемых работодателей — девочка, только что закончившая школу и не имеющая каких-либо навыков, но всё равно обидно.

Я бы пошла куда-нибудь учиться, хоть на вечерние курсы секретарей. Но всё это — деньги, а их пока даже в ближайшем будущем не предвидится.

Думаю, я могла бы устроиться куда-нибудь горничной или поваром, но у меня нет медицинской книжки и денег на то, чтобы ее сделать. И честно говоря, мне совсем не хочется работать в этих сферах. До сих пор в мечтах вижу себя в офисе за компьютером. Эх… когда есть нечего, тут уже не до мечтаний.

К слову, в качестве горничной у меня опыт о-го-го какой, но не хочу думать, что это мой потолок. Я ведь не глупая, в школе училась хорошо. Но как я поняла, в Москве устроиться горничной в приличное место — тоже целое дело. Здесь немало горничных даже с высшим образованием, что уж говорить обо мне.

«Никому я здесь не нужна… Тут таких, как я…»

Краем уха слышу разговор Марии Ивановны по телефону:

— Да? Правда? Вот это да… Спасибо тебе, Петровна!

А после громкий возглас:

— Златочка, дорогая, беги сюда!

Иду в ее спальню, застаю хозяйку заседающей в кресле с абсолютно счастливым выражением лица.

— Всё! Проблема решена! — заявляет она мне.

— Какая проблема? — скромно интересуюсь.

— Главная! — заявляет она так, будто других вариантов ответа быть не может. — Мы нашли тебе работу!

— Правда? — я подпрыгиваю на одном месте, хлопаю в ладоши. — Это же здорово!

— Конечно, здорово! Правда, не ахти какая… но всё ж трудиться можно! Продавцом в ларек неподалеку. Пиво, чипсы, всякая мелочовка… Да ты, наверное, и сама видела у нас за углом. Хорошее место! Проходное! График три дня через один, с восьми утра до десяти вечера, платят немного, но зато помогут быстренько сделать санкнижку… Всё ж лучше, чем ничего, правда?

После этих ее слов весь мой энтузиазм испаряется.

«Это не работа… Это двадцать седьмой котел ада!»

Мария Ивановна моей реакции не замечает, продолжает самозабвенно вещать:

— За пару недель освоишься, еще и понравится. Там вон Людка, соседка снизу, работает в соседнем ларьке уже девятый год! Тоже когда-то в Москву приехала восемнадцатилетней девчонкой, и ничего, освоилась! За Федьку вон замуж выскочила и хорошо живет!

Видела я этого Федьку и Людку эту, а вот счастья в их глазах не приметила. Эту парочку как ни встретишь, всё время какие-то уставшие, замученные. Ну, если Людмила работает в таком месте, и не мудрено.

И все-таки отказываться от работы — любой работы — мне сейчас не по чину: не имею такого права, очень деньги нужны.

— Спасибо, Мария Ивановна, — говорю ей и быстрее убегаю, чтобы не заметила моей реакции.

Человек старался, помогал. Увидит, что я недовольна, еще обидится.

Возвращаюсь на кухню, выключаю ноутбук, а потом прямиком в спальню. Чувствую, как в горле растет нешуточных размеров ком, утыкаюсь в подушку.

«Всё будет хорошо! Обязательно будет!» — старательно успокаиваю себя.

Только не очень-то у меня это выходит. Так и вижу себя на месте этой Людки.

«Уходить из дома ни свет ни заря, возвращаться затемно, немножко поспать, успеть чуточку прибрать — и опять на работу, а там и целый один выходной, за который нужно сделать миллион дел.

Зарплата — прелесть! Хватит только на самый необходимый набор продуктов на месяц, чтобы с голоду не помереть, ну, еще квартиру оплатить, конечно, коммуналку, куда ж без нее. Одежда? Какая нафиг одежда! Обувь? Стоптанные сапоги, какие были у моей родной бабули на десять зим вперед.

Но главное — работа-то какая интересная! Пиво выдавай, деньги получай — мечта. Так развивает… Ценный опыт! После такого в любую компанию возьмут с дорогой душой!»

Представляю себя через десять лет с таким же усталым лицом, как у Людмилы, и хочется выть от тоски. Человек так прожил девять лет и ничегошеньки в своей жизни не поменял.

Сама не замечаю, как начинаю реветь почти в голос.

Можно пойти и по другому пути — согласиться переехать к Энгрину. Он со мной развлечется, как ему заблагорассудится, а когда надоем — пошлет подальше, как ту девушку-секретаря. Думаю, полгода ему хватит с головой, чтобы наиграться от души, а потом меня из квартиры поганой метлой погонит, прямо как его папаша.

Слезы льются всё активнее. Так глубоко ухожу в себя, что даже не замечаю тяжелых шагов в коридоре, вздрагиваю от стука костыля в дверь.

— Злата, я войду? — спрашивает Мария Ивановна.

Мы с ней обычно живем с дверями нараспашку, поэтому сейчас она входит даже не дождавшись моего ответа.

Быстро вытираю слезы, откидываю мокрую подушку, поворачиваюсь к старушке. Мои старания пропадают даром, Мария Ивановна сразу замечает какое у меня зареванное лицо.

— Так! Я не поняла, а ты чего тут сопли на кулак наматываешь?

Мычу в ответ что-то невразумительное, а она тем временем продолжает:

— Я думала, ты обрадуешься работе!

— Я рада! Правда!

— Оно и заметно…

— Просто… Просто я другую работу хотела…

Мария Ивановна внимательно на меня смотрит.

— Ну, не иди в ларек, коли не нравится. Устраивайся туда, куда хочешь!

— А куда хочу — не берут!..

Чувствую, как глаза опять щиплет от слез. Смахиваю слезинки пальцами, но они настырные, тут же набегают снова. Хватаю подушку и опять утыкаюсь в нее лицом.

Слышу, как хозяйка квартиры подходит к моему дивану. Садится рядом, говорит ласковым тоном:

— Ну-ну, девочка, что за соленые океаны?

Гладит меня по голове, обнимает. И от этого мне становится почти приятно, почти хорошо. Убираю подушку с лица, поворачиваюсь к ней, говорю уже почти не всхлипывая:

— Я возьмусь за работу… Понимаю, что в моем случае не до выбора…