Книга Беременная адептка - Анастасия Бельская

— Пусти.

— Ты обещала, Выскочка. И ты поговоришь со мной, а не то…

Я развернулась, приподнимая брови, готовая выслушать угрозу. Но тут же позорно опустила голову, потому что уткнулась в то, против чего была бессильна — синие глаза с глубокими кругами вокруг них, улыбка уголком губ, и более заострившиеся скулы, словно Диеро пару дней сидел на диете.

Что с ним произошло? Я обязана знать…

— Кайли! Куда вы?!

— Скоро вернемся, миссис Пруд. Личная беседа для уточнения обстоятельств, — ухмыльнулся Бер, и, больше не медля, поволок меня прочь.

Глава 34. Глупая, вредная, маленькая истеричка… Принадлежащая Ему.

— Так ты скажешь, как разбила планшет?

Голос Диеро так спокоен, что мне хочется сделать какую-нибудь глупость. Вроде сжать ногти на его руке, которую он сжимает, ведя меня по коридорам. Чтобы стереть с его лица этот раздражающий штиль, и увидеть боль вперемешку со злостью.

Может, я ненормальная, но не хочу вызывать у него равнодушие. Все, что угодно, у этого мужчины, но только не безразличные вопросы.

— Пыталась докинуть до одного очень приставучего парня с задней парты, — говорю я, и это просто детский сад.

Он останавливается, мельком оглядывает пустой закуток, и неожиданно толкает меня в него. Прижимает следом всем телом, не давая глотнуть воздуха, и заполняя собой все пространство передо мной.

Мне нравится чувствовать его тяжесть на себе.

Мне нравится, что он смотрит на мое лицо с бешенством, которое вырвалось из-под тщательно выстроенной маски.

И мне до одури хочется прикоснуться к его заросшим щекам.

— Тебя кто-то достает? — зло выплевывает Бер, и я на секунду позволяю себе мечтать, будто он ревнует.

Меня, эгоистку и истеричку, доставляющую кучу проблем, и ведущую себя как малолетка. Но не смотря ни на что, именно меня сейчас вжимают в стену, уперев руки по бокам от моей головы.

— Кайли.

Я улыбнулась уголками губ, и покачала головой. Мне хотелось вывести мужчину на эмоции, и я это получила, даже больше, чем рассчитывала. Но врать дальше я не собираюсь.

— Решила поиграть, девочка? — каким-то другим голосом интересуется он, — что ж, принимай правила, Выскочка.

Он отходит, выпуская меня из своего кокона, и вновь берет за руку. Ведет куда-то, и вскоре мы оказываемся перед кабинетом, где проходили наши занятия.

— Он закреплен за мной пока что, — объясняет мне Диеро, отпирая тяжелую дверь, и пропуская меня вперед.

— Платье нести? — немного нервно шучу я, потому что внезапно становится страшно.

Бер входит, запирая за нами дверь, и медленно ощупывает меня взглядом. С головы до ног, и так уверенно, будто имеет на это тело полное право.

— Без платья сойдешь, — неожиданно произносит он, ухмыляясь, и складывая руки на груди.

А я полностью теряюсь, потому что не понимаю — без платья, это в форме, или… Совсем без всего.

Я нервно дергаю жакет, переступаю с ноги на ногу, и не знаю, с чего начать. Если уж совсем придираться, то это он звал меня поговорить, так что можно ждать от него первых слов.

Но, к сожалению, я прекрасно понимаю, кому нужен этот разговор больше.

— Где ты был? — спрашиваю прямо и быстро, пока не успела передумать.

— А какие варианты, Кайли?

Диеро с интересом следит за моим лицом, и от него не укрывается быстрая смена эмоций.

Да, я злюсь. Я не хочу играть в шарады, пытаться оправдать его и вместе с болью выдавать несуществующие теории. Я хочу знать правду, то, как все на самом деле было.

И я имею на это полное право, раз уж он сам решил со мной поговорить.

Но вопрос прозвучал, и, чтобы увидеть мысли Диеро, я вываливаю самое логичное. И самое обидное.

— Судя по всему, ты читал мои сообщения, и знал, как я волнуюсь. А еще ты был на работе, я лично видела тебя вчера в «поисковике» у Глоствер. И, если ты решил не отвечать и не появляться в моей жизни четыре дня… То тут все очевидно.

— Поделишься? — он почти рычит, но мне плевать, так как от воспоминаний в груди заныло еще сильней.

— Я тебе наскучила, и ты решил исчезнуть из моей жизни. До рождения ребенка.

Поверить не могу, что говорю это так… Равнодушно. Почему внутри у меня ломает ребра, а снаружи я выгляжу почти статуей? Неужели это так работает со взрослыми, настоящими чувствами?..

Диеро слегка качает головой, будто пытается выбросить из своей головы услышанное.

А потом спокойным, почти «моим» голосом произносит:

— Я был под следствием, Кайли.

Что?

— Тогда, в кабинете у Глоствер, я признался ей в том, кто является отцом твоего ребенка. Сказал, что беру за это полную ответственность, и ей нет повода больше переживать за свою ученицу. К сожалению, в свою личную жизнь пускать эту женщину я не захотел, отчего она сделала вывод, будто в рассказанной мной истории слишком много странного. А уж после неудавшегося похищения, где именно я первым бросился тебя спасать… В общем, я не успел покинуть кабинет, как Глоствер доложила на мою работу все свои опасения.

Диеро до белых пальцев сжимает кулаки, и я чувствую себя… Опустошенно-счастливой.

Но не позволяю раствориться в признании до конца, потому что все еще держу в голове вопросы.

К счастью, Диеро больше не играет в глупые игры, а просто продолжает рассказ.

— Меня перехватили тут же, в академии. Не знаю, понимаешь ли ты, но вся ситуация со стороны выглядела чересчур серьезной. Мои коллеги не могли не отреагировать, и будь я хоть трижды начальником, должны были принять меры. На самом деле, я предполагал, что такое рано или поздно может случиться, и собирался сам внести ясность на работе. Но, честно говоря, такого развития событий просто не предвидел.

Бер осторожно потирает костяшками пальцев щеку, и мне очень хочется сделать все то же самое. Только не руками — головой.

— У меня конфисковали средства связи, и даже сняли с должности на время разбирательства. Провели допрос — даже несколько — где я смог, наконец, убедить комиссию, что не имею к похищению никакого отношения, и вообще никаких дурных намерений не предполагаю. Все это заняло кучу времени, массу формальностей, и тонну подписанных мной документов. Чтобы повесить на начальника Отдела обвинение, а затем его снять — это просто немыслимый геморрой, Кайли.

Я киваю, зная, что уже поверила. Даже если он не будет объяснять дальше — мое сердце уже растоплено, как шоколад на солнце, и стекает прямо в руки этому наглому мужчине.

Мужчине Моей Мечты.

И он продолжает говорить, подтверждая свое звание в моих глазах.