Книга Любовь и удача - Дженна Эванс Уэлч

– Извините. – Я босиком выбежала в коридор, а из него – в столовую и тут же врезалась в Иэна, в руке у которого, разумеется, была кружка с горячим кофе.

– Эдди! – завопил он, расплескав содержимое кружки на ботинки. – Куда ты несешься?!

Я чуть не согнулась пополам от облегчения. Оперлась ладонями о колени и подождала, пока выровняется дыхание.

– Я думала, ты меня тут оставил.

– Оставил? С чего ты взяла, что я на такое способен? – Он широко раскрыл глаза и хмыкнул, довольный своей шуткой.

Иэн смеялся. Смеялся. Неужели он забыл о вчерашней ссоре?

Он схватил с кухонного стола салфетки и вытер обувь.

– Да-да, как смешно! Просто ужасно. – Я подтолкнула его локтем. Синяк под глазом выглядел уже не так печально. Края начали отдавать тускло-зеленым.

– Над чем смеемся? – спросил Роуэн, подходя к нам.

Я посмотрела на очаровательно взъерошенные волосы Роуэна и его сегодняшнюю футболку: кот в круглых очках и с молнией на лбу, а снизу надпись: «МУРРИ КОТТЕР».

– Над тем, что у меня посттравматическое расстройство, – буркнула я. – Поскольку меня бросили.

– Ничего нового, – заметил Иэн. – Оно у тебя давно и обостряется всякий раз, когда кто-нибудь из нас переходит на новую ступень учебы. Я опасался твоего нервного срыва, еще когда переходил из младшей школы в среднюю.

– Иэн, захлопнись, – потребовала я, но все же немного смягчилась, потому что дразнил он меня по-дружески. – Кстати, почему ты сегодня в хорошем настроении?

Брат поднял руку с телефоном:

– Мне не хватает всего двух подписчиков до десяти тысяч. Я завоевал их сердца фотографиями со Сли-Хед и из Буррена.

– Здорово, – искренне произнесла я. Мне хотелось сказать, что у него замечательные статьи, но я не готова была обсуждать их в коридоре «Края радуги», когда мы оба облились кофе. Этот момент должен быть особенным.

Иэн радостно кивнул:

– Надеюсь, следующая остановка поможет перевалить за десять тысяч. Одевайся, мы уезжаем в пять.

– Может, в шесть? – предложила я.

Роуэн посмотрел на меня и улыбнулся.

– Пять, – отрезал Иэн. – Не зли меня, сестренка.

Национальный парк Килларни

Ну как, гвоздичка, прониклась древесными прелестями Ирландии? Заметила, как близко растут друг к другу деревья, как сплетаются ветви, лаская друг друга с уважением и любовью? Как по-твоему, похоже на нас с тобой? На то, как хорошо мы друг друга понимаем?

По-моему, тоже, ласточка. По-моему, тоже.

Давай вместе подумаем над тем, сколько труда стоит за каждым деревом. Ты хоть когда-нибудь размышляла об этом, моя милая читательница? Через сколько преград пришлось пройти дереву, чтобы стать таким, какое оно есть сейчас? Взять хоть этих гигантов у тебя за окном. Предок секвойи прибыл на наш цветущий остров издалека. Птицы и звери переносили крупные семена тиса и дуба через перешейки, некогда соединявшие Ирландию с Великобританией и Европой. Легкие семена, как у березы и ивы, прилетали по воздуху. Но это было лишь начало пути. Крошечные ростки много трудились. Они росли, вытягивались, стремились к солнцу.

А это напоминает мне о том, как трудишься ты.

Про какой труд я говорю? Конечно же, про труд сердца, моя ягодка. Про труд ноющего сердца. Это все, что тебе остается. И нельзя ни откладывать, ни срезать путь. Людям всегда хочется обмануть боль. Найти хитрость, тайный портал, куда без лишних метаний можно нырнуть и выскочить на той стороне, где все хорошо.

Но без метаний никак. Это заложено в самом процессе. Не бывает сердечной боли без… в общем, без боли. И не важно, чем ты себя отвлекаешь – килограммами мороженого, походами по магазинам, сном по одиннадцать часов в день, – сердечную боль тебе не перехитрить. Она никуда не спешит и ничего не требует, лишь точит червем сердце и дожидается, пока ты будешь готова ее принять.

Это ужасно настойчивый чертенок.

Так возьми себя в руки, ягодка. Хватит топить боль в музыке, счетах по кредитке и интернет-расследованиях. Смирись с ней. Совладай с ней. У тебя много работы, и чем раньше ты к ней приступишь, тем быстрее сможешь беспечно порхать по лесу, как беззаботный лесной дух, сияя от счастья.

ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ ДЛЯ РАЗБИТОГО СЕРДЦА. Готова, милая читательница? Так я и думала. Отыщи дерево, которое тебе близко, и устройся у его ствола. Усаживайся поудобнее. А потом скажи вслух, что больше всего тебя мучает, из-за чего тебе обиднее всего. Не запинайся. Не отводи взгляд. Посмотри правде в глаза. Почему ты должна раскрыться именно дереву? Да потому, что деревья – прекрасные слушатели.

Выдержка из книги «Ирландия для путешественников с разбитым сердцем: Нестандартный путеводитель по Изумрудному острову», третье издание

– Вот отстой, – сказал Роуэн.

– Согласна, – ответила я.

Мы оба выбрали большое дерево, поросшее мхом, и Роуэн сел с одной стороны ствола, а я с другой. И пока что домашнее задание для разбитого сердца только терзало это самое сердце. Впрочем, в терзаниях задание, похоже, и состояло. Думать о том, что тебя гнетет, – все равно что смотреть на яркое солнце. Оно жжет глаза.

Я поежилась и потерла покрывшиеся мурашками руки. Одежда у меня опять промокла до нитки. Ночь на стоянке «Края радуги» не сотворила с Клевер чуда. Сиденье превратилось из мокрого во влажное, и хотя Брэдли пожертвовал несколько полотенец для операции «Не дадим Эдди превратиться в вареную крысу», шорты у меня пропитались влагой еще до того, как мы выехали на главную дорогу.

И это было не единственное, что меня тревожило. Лина нашла места на самолет, который прибывал в Дублин завтра вечером, а Рен умудрился добыть три билета на «Электрик-пикник», чтобы мы могли пойти на концерт все вместе. Когда я прочла сообщение от Лины, меня охватило волнение. Вдруг Рен мне не понравится? Или хуже: я не понравлюсь ему? Могут ли сосуществовать бойфренд и лучшая подруга, если у них друг к другу взаимная неприязнь? А если не могут, кого прогоняют прочь?

Я обхватила себя руками и посмотрела на деревья, стараясь думать о чем-нибудь другом. Лес утопал во мхе. Каждая веточка, каждый ствол мерцали под его покровом, и все вокруг мягко светилось зеленым.

– Надо закончить до того, как вернется Иэн, – сказала я.

Мы уговорили Иэна прогуляться, но я подозревала, что его надолго не хватит. Ему явно не терпелось посетить следующее место, связанное с его любимой группой.

– Хорошо, ты первая. Что тебя мучает больше всего? – спросил Роуэн.

Сложный вопрос. Прилюдное унижение? То, что я подвела своего брата? На ум пришел неожиданный ответ.

– Хуже всего, что я не прислушивалась к себе. Не обращала внимания на то, что должно было меня насторожить. И сама себя подвела. – Я медленно выдохнула, и меня захлестнула грусть. – А ты? Что тебя больше всего мучает?