Книга Удовольствие - Ангелина Алябьева

-Лика, ты не…-Анжелика впервые оборвала женщину, не дав досказать еще одну отвратительную тираду, направленную против Беллы, ибо запас терпения уже иссяк, оставив несколько капель, грозящихся усохнуть из -за новой порций бесполезных советов.

-Достаточно!Я насытилась сполна услышанным! Попытайся раз пересмотреть то, что ты натворила! Твое высокомерие и уверенность в абсолютной правоте стали причиной развода между вами с папой! К тому же, ты обманывала свою дочь, которая так нуждалась тогда в твоем сострадании и честности! Ты отравила мне жизнь, наполнив каждый вздох ядом к Жиральду, постоянно подливая масло в огонь, сравнивая его и Сандера, возводя последнего на пьедестал почета, а он ничем, к сожалению, не отличается от Жиральда Лароша! И я никогда, запомни, никогда не рожу Сандеру ребенка! Не надо изображать недоумение, мама, потому что ты понимаешь, почему я зарекаюсь об этом! Дети -это плод истинной любви и незапятнанной веры между мужчиной и женщиной, чего у нас не было и не будет!

Круто развернувшись на каблуках, Анжелика направилась в левую сторону, исчезнув через несколько секунд за поворотом, оставляя Катерину бороться с угрызениями совести и призраками прошлых лет, кричащих о трагическом последствии импульсивных действий. Наверное, еще никогда она не сталкивалась с бьющий наотмашь жесточайшей правдой. Беды, приходящие на ее долю, непосредственно вызваны ужасным характером. Неужели она, в сущности, конченная стерва и плохая мать?

Анжелика бесшумно захлопнула дверь, остановившись на пороге, внимательно следя за тем, как мужчина, повернувшийся к ней спиной, наклонив голову, слегка сгорбился, иногда подергивая здоровым плечом, что -то бормотал под нос, тщетно стараясь пришить отлетевшую пуговицу к рубашке.

Зачем она пришла? Для чего ищет проблем там, где их, наверняка, нет? Почему идет на поводу запретных желаний?

Она вздрогнула от неожиданного мужского оклика, хотя могла поклясться, что он никак бы не заметил ее, погруженный в трудное занятие, да и находилась Лика вдали от его взора.

-Анжелика, проходи! Окажешь мне услугу?

-Жиральд, я…-Она неловко кашлянула, придав голосу твердости, и без фальши и сарказма спросила то, что волновало ее на протяжении всего дня. -Как ты? Как твое самочувствие?

-До определенного момента все было хорошо, -тихо выругавшись, Жиральд демонстративно указал взглядом на катушку ниток на ладони. -Раньше я просто менял рубашку, но запасной одежды сейчас у меня нет, а через полтора часа незапланированная операция. Не голом же мне подготавливать пациента и разговаривать с его родственниками? Анжелика, ты, я уверен, справишься лучше меня, да?

Анжелика рассеяно кивнула, подойдя ближе и протянув руку. Пальцы Жиральда скользнули по внутренней стороне ее ладони, немного погладив теплую кожу, пока он вручал ей нитку с иголкой от чего по всему телу прошелся электрический разряд. Стоп! Ей следует управлять ситуацией, а не подаваться напряжению.

Вдев нитку в ушко иголки, она принялась методично пришивать оторванную пуговицу к накрахмаленной белоснежной рубахи, силясь не реагировать на мускатный аромат, перемешанный с лосьоном после бритья, исходящий от Жиральда. Предательская память живо и красочно преподнесла ей обрывок минувших мгновений, когда она также застегивала ему пуговицы, краснея и смущаясь от близкого контакта с его мускулистым телом. Стоит случайно проникнуть рукой под его рубашку, как взорвется вулкан огненного желания. От последнего во рту Анжелики пересохло, и она невольно облизала губы.

-Ты не вспоминала обо мне? Честно, прошу, ведь от твоего ответа сейчас зависит то, что произойдет со мной после.

Она завязала узелок, и склонившись к груди, откусила лишнее, незаметно вдохнув в ноздри неповторимый запах, возбуждающий порочные фантазии. Подняв голову, Анжелика встретилась с потемневшими голубыми глазами, устремленными на ее подбородок. То ли она не успела увернуться, то ли время замедлило ход, но Жиральд медленно убрал нитку с ее нижней губы, мучительно проведя по ней подушечкой холодного пальца.

-Вспоминала или нет? Забыла или нет?

-Нет, Жиральд, я не вспоминала о тебе. Только, когда дышала, постоянно думала об одном профессоре, любящим шоколад и мидии, -выпалила Анжелика, прежде чем до нее дошел смысл собственных слов. На секунду ей показалось, что ее подготовленный ответ отличался от прозвучавшего, так что же повлияло на нее, затмив разум настолько, что она перестала контролировать речь?

-Правда? -Радостная улыбка озарила его хмурое лицо, и Анжелика едва не подтвердила то, что понесет за собой непоправимые последствия. Если с ее уст сорвется желанное для него «да», весь мир перевернется.

Чертыхнувшись от мужчины, Анжелика нарочито небрежно бросила нитку на стол и сцепила руки на груди, всей позой выражая хладнокровие и нетерпеливость.

-Что скрывает от меня мой муж? Тебе известно? Говори, Жиральд, потому что мне необходимо знать, с кем я живу. Пожалуйста, не лги, договорились? Я требую, наконец, правды, а не придуманных историй.

-У меня скоро операция, поэтому нет возможности и желания портить настрой обсуждением твоего мужа, -подчеркнул Жиральд, надевая очки, тем самым давая уяснить, что он не будет ничего рассказывать, принимая вид занятого доктора.

-Ты ведь обещал! -удрученно воскликнула Анжелика, получив в ответ слабую ухмылку:

-Обещал -значит скажу. Давай встретимся вечером, хорошо? Я как раз подготовлю доказательства. Согласна? Я заеду за тобой.

Игра. Она снова чувствовала, что втянута Жиральдом в странную игру, где победа неизвестна, как и поражение, без сомнений, угрожающее оставить значимый отпечаток на судьбах трех. Что задумал Жиральд? Чем обернется для Анжелики? Какая тайна упорно хранится Сандером? Три тяготивших вопроса, пошатнувших моральное равновесие девушки.

До того, как ретироваться, Анжелика скорее для мнимого спокойствия, чем для Жиральда, бросила через плечо:

-Твоей любви нет места в моей жизни.

Когда за ней захлопнулась дверь, Жиральд Ларош сел в кресло, удивленно приподняв бровь. Ох, Анжелика, опасается стать зависимой от подсказок сердца, полагая, что оно до добра не доведет. Зря, он, например, давно повиновался ему, не смея возразить и поступая по его велению. Голос сердца не ошибается, а разум, застеленный обидой, отказывается верно соображать.

Он обязательно докажет ей, как иногда надо подаваться эмоциям.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

ПРАВДА НА ОСТРИЕ НОЖА.

Серое небо потемнело, казалось, что оно предвещало нечто ужасное, а последние лучи солнца испуганно спрятались за плывущими облаками, будто прячась или тайно наблюдая за последующими событиями.

Люди часто характеризуют подобную погоду, как скверную, хотя для кого -то она является отражением собственной души. Где нет ни света, а лишь царствующая темнота, которая сейчас готова исчезнуть, оставляя пустое пространство, блеклое и бесцветное.