Книга Баллада о Максе и Амели - Давид Сафир

Я подползла к нему поближе и крепко прижалась своим телом к его черному меху. Макс перестал вскрикивать и слегка подергал лапами, касаясь ими моей спины. Затем его дыхание сравнялось с моим, и я стала прислушиваться к тому, как мы дышим, пока и сама не заснула.

29

– Ох и любишь же ты поспать! – прощебетала Синее Перышко прямо мне в ухо, порхая возле меня. – Уже время вставать. Нам пора отправляться к морю!

– К морю? Нет, к горам! – вскочил Макс.

Его морда оказалась на одной высоте с птицей, на расстоянии менее чем одного собачьего туловища от этой пернатой твари. Я задалась мыслью, помнит ли Макс все еще о своем сне и стоит ли рассказать ему о том, что приснилось прошедшей ночью мне. Я решила этого не делать. То, что я узнала о душах, было таким поразительным, что при дневном свете показалось мне абсолютно нереальным.

Синее Перышко перелетела на ветку повыше и уже оттуда, сверху, – ей, похоже, очень нравилось находиться выше нас – ответила Максу:

– Эти твои горы находятся далеко отсюда. Прежде чем мы до них доберемся, нам придется двигаться вдоль моря, через леса и затем через холмы.

Прежде чем кто-то из нас смог ей что-то ответить, она крикнула:

– Кто доберется до моря последним, тот бестолковая собака.

Едва мы поняли, что Синее Перышко нас дожидаться не будет, как тотчас же устремились вслед за ней через парк, а затем по все новым и новым улицам, ведущим из города прочь. Мы бежали всю первую половину дня, не сделав ни одной остановки. Наконец мы оказались возле огромной реки, которую Синее Перышко называла Дунаем и величина которой произвела на меня сильное впечатление. Смогу ли я переплыть такой водоем, если это потребуется? Вряд ли.

Мы побежали вдоль берега реки, пока не оказались возле огромного плоского камня, который лежал на металлических конструкциях и тянулся от одного берега реки до другого. Синее Перышко уселась на одну из конструкций и прочирикала:

– Здесь вам нужно перебраться на другой берег.

Макс тут же побежал вперед, а вот меня это сооружение так напугало, что я осталась стоять на месте. Мне не верилось, что этот камень выдержит мой вес и что я не упаду в реку.

– Ну, давай, вперед, Рана! – прочирикала птица и полетела дальше.

Макс остановился и сказал:

– Ты не должна бояться, мост выдержит.

– Я не боюсь! – возразила я, не желая выставлять себя трусихой.

– Ну конечно, не боишься, – сказал Макс.

Хотя он наверняка учуял мой страх, но ничего больше не сказал, чтобы меня не унижать. Он просто медленно пошел вперед, чтобы продемонстрировать мне, что этот камень наш вес выдержит. Я последовала на мост за Максом, осторожно ставя одну лапу перед другой и ожидая, что вот-вот рухну в воду. Макс почувствовал, что я не могу подавить свой страх. Он сказал:

– Иди со мной по краю.

– Ты что, с ума сошел?

Он прошел дальше и просунул свою голову между двумя металлическими прутьями. Я остановилась на расстоянии в одно собачье туловище от него. Эти прутья уж очень сильно напомнили мне о тех клетках, в которых ловцы собак запирали своих жертв.

– Иди сюда и сделай то, что сделал я! Ты увидишь кое-что замечательное!

Хотя Макс и сам побывал в одной из тех клеток, его, похоже, ничуть не пугали прутья моста, между которыми он просунул голову. Я подошла к нему, просунула голову между двумя другими прутьями и посмотрела сверху на то, как струится вода и как у ее поверхности плавают туда-сюда живые существа. Макс сказал, что это рыбы, и пояснил, что он был знаком с такими существами благодаря предмету, который называется аквариумом и который стоял в его доме. Интересно, есть ли на свете существа, которых люди не старались бы подчинить себе?

Я увидела, как по поверхности воды плывут куски древесины, и заметила, что их мокрый запах, поднимаясь наверх и смешиваясь с запахами прибрежной травы и воды, преобразуется в запах, который вытесняет мой страх упасть в воду. Макс от этого страха уже избавился.

В этот момент, находясь на такой большой высоте, я вдруг получила кое-какое представление о том, что ощущает Синее Перышко, когда летит.

Я стала завидовать тому, что она может видеть мир с высоты. Если промежуточный мир и в самом деле существует, в нем мне хотелось бы парить в воздухе. Даже еще выше, чем Синее Перышко. Выше, чем любая птица. И любое облако. Мне хотелось бы находиться очень далеко от любой опасности. И от любой боли.

И пока я в своих мыслях летела высоко в небесах, Синее Перышко вдруг накакала мне на мордочку. Я потрясла головой, вытерла мордочку сначала об один железный прут, затем о другой, отошла от прутьев и пролаяла летающей надо мной вредной птице:

– Что это значит?

– Мы не можем позволить себе медлить, – ответила она, совсем не забавляясь тем, что только что сделала. – Нам необходимо сегодня вечером оказаться у моря. Только в том случае, если мы будем торопиться изо дня в день, нам удастся добраться до холмов за лесами еще до того, как начнутся осенние дожди. А затем – добраться до гор до того, как начнутся снегопады.

– Только попробуй еще хотя бы раз на меня накакать! – пролаяла я.

Мне было безразлично, что сказала Синее Перышко. Я высоко подпрыгнула и попыталась схватить ее зубами. Пусть даже это было бесполезно, я хотела показать этой птичке, что я могу разорвать ее зубами в клочья, если только захочу это сделать.

– Ты лишь попусту тратишь силы, – сказала Синее Перышко и полетела дальше.

Я некоторое время полаяла ей вслед, а затем перебежала по мосту, окунула свою мордочку в воду и стала тереть ее о траву. Я терла ее до тех пор, пока запах птичьего помета не стал более-менее терпимым. Макс подошел ко мне и весело замахал хвостом.

– Это не смешно, – рявкнула я.

Макс попытался заставить себя перестать махать хвостом, но это ему не удалось.

– Это… не… смешно! – повторила я.

– Пожалуйста, больше этого не говори, – попросил он.

– Почему?

– Потому что в таком случае мне придется сказать: «Да нет же, это очень даже смешно», – засмеялся он и еще веселее замахал хвостом.

И я – я! – попросту не смогла на него больше сердиться. Мне было приятно видеть Макса вот таким. Веселым. Я вдруг даже обрадовалась тому, что Синее Перышко накакала мне на мордочку. Я не стала бы возражать, если бы она сделала это еще разок. Ради этого пса, который сумел избавить меня от моего страха, я была готова стерпеть что угодно.

30

На берегу этой реки не жили люди, а потому съедобных объедков там не было. Во второй половине дня я была уже готова есть траву, лишь бы только как-то утолить свой голод (трава здесь возле воды росла высокая и ярко-зеленая). И тут вдруг я учуяла вдалеке незнакомых животных. Их запах пробудил во мне потребность, которая до сего момента была мне неведома: мне захотелось разорвать их на части! Мне захотелось их сожрать!