Книга Санаторий имени Ленина - Нина Стожкова

– Что нам теперь делать? – спросил Башмачков хрипловатым голосом, в котором угадывалось и нервное напряжение, и растерянность, и даже легкая паника.

– Придется посотрудничать с полицией, – сказала Лина. – Срочно разыщи следовательницу, нашу юную и прекрасную Аллу Романовну Белову. Надеюсь, лейтенант Белова все еще здесь. Уверена, что эта молоденькая, но бойкая не по годам сотрудница полиции уже успела допросить кое-кого. Короче, дружище Башмачков, действуй! Немедленно включай свое мужское обаяние, которого у тебя море, и как можно энергичнее маши перед симпатичным носиком Аллы Романовны корочками внештатного помощника полиции. Необходимо разузнать все, что происходило в этом тихом, однако чересчур глубоком омуте двадцать пять лет назад. Чует мое сердце, здесь придется основательно задержаться.

Предоставив Башмачкову возможность поразмыслить над ее словами наедине, Лина отключила связь. И тут же вспомнила про медицинский массаж, который должен был начаться через пять минут. Проклиная свою забывчивость, она потрусила в лечебный корпус.

«Кого же эти местные так боятся? – размышляла она на бегу. – Петр Воронов, конечно, отъявленный мерзавец, однако на роль Люцифера, который убивает юных девушек, он явно не тянет. Судя по рассказам бедной Марго, «крестный отец» «Черной розы» даже в те годы проявлял осторожность и появлялся здесь нечасто. Теперь же, когда рекламные объявления о борделях и проститутках в «Столичном сплетнике» ушли в прошлое, ему вообще не за чем здесь светиться. Статус не позволяет. К тому же, у Воронова помимо газеты и издательского дома имеется множество общественных обязанностей, и все эти заседания, круглые столы и переговоры отнимают немало времени. Вряд ли хозяину крупного бизнеса интересны события четверть-вековой давности. С другой стороны, Воронов меньше всех хочет, чтобы история «Черной розы» выплыла на свет божий именно теперь, когда его жена затеяла раздел имущества. Ему вряд ли понравится, если скандальная информация о его темных делишках и доходах попадет на страницы желтой прессы. Из-за информационной войны, объявленной супругой, он и так уже выглядит в глазах общественности настоящим чудовищем. Жестокий и развратный эгоист, к тому же патологический жадный. Люди уже поверили, что он из тех мерзавцев, кто готов отобрать у жены и детей последнее. Ни красавица Жанна, которая моложе его боле, чем на два десятилетия, ни сыновья, если верить словам супруги, никогда не были препятствием для его измен… Воронов, говорят, полигамен до патологии. Секс для него – настоящий наркотик, без которого он не в состоянии прожить ни дня. Допустим, это так. Все равно не ясно, зачем Воронову потребовалось убивать Артюхова и Марго? Черт, опять начинается хождение по кругу! Остается слабая надежда, что Башмачкову удастся взглянуть на эту запутанную историю не замыленным глазом и под каким-нибудь другим углом…».

Следователь с косичкой

Валерий Башмачков всей кожей почувствовал, что расследование Лины зашло в тупик, и теперь она ни за что от него не отвяжется, пока не выйдет на какую-нибудь более-менее правдоподобную версию. Ждать сенсационных открытий от полиции наивно, однако игнорировать силовиков в случае двойного убийства – не самая лучшая идея. Одним словом, Башмачков без особого энтузиазма отправился на поиски юной следовательницы Аллочки. Найти лейтенанта Белову не составило особого труда. Девушка сидела на лавочке рядом с немолодым мужчиной и записывала его рассказ на диктофон. Собеседники смотрелись рядом примерно так же, как смотрится старый высохший пенек возле молодой кудрявой березки. Со стороны могло показаться, будто юная, но продвинутая в вопросах современной жизни внучка уселась на лавочке рядом со своим «нафталиновым» дедушкой, чтобы открыть ему глаза на очевидные вещи. «Дед» то и дело гасил почти докуренную сигарету об урну, стоявшую возле скамейки, и тут же с кряхтением зажигал новую. Алла Романовна выглядела как обычная девчонка лет двадцати трех, и вряд ли сейчас кто-нибудь угадал бы в ней следователя из полиции. Башмачков подумал, что эта недавняя выпускница юридического еще очень зеленая и неопытная. Похоже, начальство поручило ей первое более-менее серьезное дело, а для этого послало «поработать в поле», так сказать. Заплетенная по-модному пушистая косичка и яркие заколки-бабочки в прическе не слишком вязались с ее ответственной должностью, однако вид у девушки был неприступный и очень серьезный. Закончив допрашивать охранника, нашедшего ранним утром труп Маргариты, Аллочка повернулась к Башмачкову с немым вопросом. Однако выслушав его, категорически отказалась общаться с «не пойми кем», сославшись на тайну следствия, требования закона, и прочие железобетонные правила. Не на того напала! Башмачков недаром был внештатным помощником полиции. Он не привык отступать от намеченной цели. Первым делом литератор подарил сотруднице полиции свою книжку, стремительно накатав на авантитуле следующую надпись:

«В день знакомства с самым очаровательным следователем России Беловой Аллой Романовной. С восхищением Башмачков В.М.».

– Ой, а я читала эту книжку, – впервые с момента знакомства на лице девушки появилась улыбка. – «Призрак Введенского кладбища». Круто! Это правда вы написали? С детства обожаю читать и смотреть в кино разные ужасы.

– Неужели вам на работе ужасов мало? – удивился Башмачков. – Мне-то казалось, что женщины, работающие в полиции, читают исключительно любовные романы, чтобы отвлечься от суровой реальности и окунуться в розово-голубой романтический флер, в фантастический мир яхт, тропических островов и красавцев-мужчин. Впрочем, не уверен, что полицейские вообще берут в руки книги из раздела «художественная литература». У вас, наверное, единственная настольная книга – «Уголовный кодекс»?

– Любовные романы, говорите? – вздернула курносый носик Аллочка, опустив замечание про кодекс. – Подобную чушь из принципа не читаю. Подобные книжки сочиняют и читают тетеньки за пятьдесят. В возрасте, когда только и остается, что жить воспоминаниями. Все что они выдумывают, сидя у себя на кухне, не имеет никакого отношения ни к любви, ни к реальной жизни.

– Увы, мои готические романы тоже далеки от соцреализма, – Башмачков притворно вздохнул, однако взглянул на девушку с чувством легкого превосходства.

– От ваших книг никакой правды жизни и не требуется. Главное, что страхи в них совсем другие, чем в жизни, какие-то ненастоящие. Читая ваши книги, боишься, как бы понарошку, точнее, как сказал Высоцкий, встречаешь ужасы «с гибельным восторгом». Между прочим, это здорово отвлекает от очень неприглядных вещей, с которыми я ежедневно сталкиваюсь в реальности. Как писал Горький, «свинцовые мерзости жизни» я вижу на работе каждый день.

– Простите, я ошибался в сотрудниках полиции! Оказывается, там работают весьма начитанные особы! Кстати сказать, мы с вами коллеги. – решился наконец сделать «каминг аут», то бишь, рубануть правду-матку Башмачков. Он небрежно предъявил Аллочке удостоверение внештатного сотрудника полиции. – Признаюсь, я взял сюда путевку, чтобы поработать несколько деньков в тишине и побыть на природе. А тут такое….

– И не говорите, – зашептала Аллочка, окончательно сменив гнев на милость. – очень убитую женщину жалко. Вначале этот мерзавец ее изнасиловал, а потом прикончил. Я тут поговорила с местными жителями, они все о Маргарите очень уважительно отзывались. Хорошего сына, говорят, вырастила. Да и сама она пахала будь здоров – и в доме, и в огороде… Мы-то в регионах, в отличие от вас, москвичей, прекрасно понимаем, сколько сил требуется, чтобы содержать дом и участок в полном порядке. Маргарита была настоящей труженицей и хорошей хозяйкой. Все местные в шоке. Никто не понимает, за что ее убили. Я обязательно узнаю, кто этот нелюдь, и уверяю вас, он ответит за все.