Книга Игры на свежем воздухе - Наталия Курсанина

- Леди!

Тишин подхватывает меня за талию, разворачивает и принимает на свой клинок опускающийся на меня удар.

- Бегите к центру лагеря! Там кони! Сейчас соберем всех уцелевших и пойдем на прорыв! А, чтоб тебя! - это уже к ордынцу сумевшему ранить в руку наемника, - Получи! Давай вперед! Чего стала?

- А ты?

- А я за тобой!

В какой-то момент приказ об отходе достигает всех. Сумбурные поединки стали смещаться в определенном направлении. Сзади загораются подожженные наемниками телеги - последняя заградительная линия, уже переставшая быть таковой, но еще способная послужить дымовой завесой.

- Гей! - меня подхватывает Тишин на казацком коне и закидывает за спину, - Держитесь, леди!

Да уж как-нибудь удержусь! Не хочется выглядеть совсем уже новичком, но на крупе, позади всадника я еду впервые. Высокая лука больно врезается в низ живота, к тому же тебя подкидывает при каждом скачке коня. Еще приходится смотреть за спину, чтобы вовремя отбить направленный в спину удар. Бешеная скачка только начинается, а до леса надо еще доскакать. И желательно живыми.

Мы вылетели, кто вдвоем на одном коне, кто один. Я оглянулась по сторонам. Как же нас мало! Человек двести - не больше. И это из тысячи ста! Пятая часть… А до леса доскачет еще меньше. Ордынцы не собираются нас отпускать за здорово живешь. За спиной дробный топот копыт - оглядываться страшно.

«Мы можем стрелять! Расходитесь!» - Боги, как же я рада тебя слышать Тауэр!

- Фабис! - кричу я.

Он оглядывается, и я машу рукой в сторону.

- Расход! - командует во всю силу легких офицер и я часть людей сворачивает направо, а часть и мы с Тишином налево. А из-за деревьев в нас летят стрелы.

Знаю, что не попадут в меня, а все равно страшно, когда видишь темную тучу, закрывающую на мгновение небо, а потом неумолимым росчерком летящую вниз.

Пусть теперь покричат козаки, сраженные меткими стрелами скайль-т-тэйлей!

Ближе к замку к нам присоединился Тауэр. Махнул рукой - мол, все в порядке.

- Скайль-т-тэйли?

«Уйдут. За них не беспокойся. Не ранена?»

Ах, какая забота! Прямо отеческая!

- Нет!

Где-то среди тех, кто нас сейчас прикрывал были и те, кто убивал детей. И я снова не смогла посмотреть в их глаза.

30

За столом было людно и очень громко. Я сидела с краю и пыталась запихнуть в себя почти остывшую пшеничную кашу с капустным пирогом вприкуску. Кусок не лез в горло. Обида выплескивалась сквозь сжатые зубы сдержанными ругательствами. Поводов для ругани хватало.

Вчера, едва влетев в ворота замка, я еле успела остановить Вячеслава Ивановича, готовящего подрыв южной башни. Получила едкое и циничное: «Привет, сестричка!» от его дочки, что тоже не улучшило моего, и так находящегося ниже плинтуса, настроения. Вдобавок, после того, как Фабис и другие командиры рассказали об Орде, барон с советниками почему-то решили, что в этом виновата я. Грубо послать их не хватило сил, по причине полной апатии к происходящему, но когда стал вопрос об освобождении Рандира и барон заявил, что убийца будет сидеть в тюрьме, чтобы не происходило снаружи - я психанула и вышла, громко хлопнув напоследок дверью. На автомате добралась до еще не занятой моей бывшей комнаты, и просто рухнула ничком на кровать. Сил не было даже на то, чтобы расплакаться.

Утром меня разбудил гул голосов под окнами. Так как широкие окна выходили во внутренние дворы, а с наружной стены были только бойницы, то я поняла по раздававшимся крикам и реву животных, что в замке стремительно возрастает количество обитателей. Из пригорода.

К завтраку я опоздала. Но мне милостиво выделили остывшую кашу и кусок пирога, а также место за длинным общим столом.

Тут меня и нашел Тишин, а чуть погодя в дверях я различила долговязую фигуру эльфа. Следит, чтобы со мной ничего не случилось.

- Ты поела? - Тишин подвинул локтем какого-то детину и нагло уселся напротив меня. - Как ты себе чувствуешь?

Соврать не получилось, поэтому я просто поджала губы и промолчала. Буду я ему рассказывать, что у меня болит! А болит больше всего то, на что не пожалуешься. Пятую точку я позавчера и вчера хорошо сбила.

- Доедай давай, тебя все ждут. - Тишин подвинул мне кубок с разбавленным вином.

- А за чем я ВСЕМ нужна? - с горечью спросила я. - Я же виновата, что Ордынцы пришли! Я виновата, что Рандира пытали! Я виновата, что Улетов здесь оказался! Я везде виновата…

Тишин подпер голову рукой и с интересом посмотрел на меня.

- Что? - не выдержала я, когда его молчание стало слишком красноречивым.

- Глупая… - усмехнулся он, - Знаешь, какие баталии развернулись в зале, когда ты ушла?

- Нет, - буркнула я и уставилась в кубок. Обида перегорела в чувство беспомощности и горечь вины. - И знать не хочу…

- Улетов пообещал барону, что оторвет ему язык, если он посмеет еще раз оскорбить его приемную дочь. Фабис объяснил, что если бы не твое предупреждение, то выживших бы не было совсем, а Бальдар дурак такой, какого еще днем с огнем не сыщешь. Его поддержали Аглай и Олекса. А по поводу Рандира - тут барон прав, как ни крути. Посидит пока - ничего с ним не станется. Не беспокойся - теперь его никто и пальцем не тронет. Ну что, удовлетворил я твое любопытство?

- Нет, - я подняла голову, - ты еще не сказал, какое решение было принято.

- О! - восхитился Тишин, - мыслишь как воин! Замок оборонять будем - это к магу не ходи! Сдаваться никто не собирается. Барон был сначала против, чтобы горожан в замок пустили, но горожане сами узнали про Орду и тут же ломанулись внутрь. А тут уже закрывай - не закрывай ворота, а людей на погибель не оставишь. Ну, доела? Идем?

Надо было пройти через двор. Вокруг стояли телеги, орали люди, ржали кони, кое-где вспыхивали разборки стихийно перерастающие в драки - бардак был ужасающим! Среди этого бедлама пытались протиснуться воины, но им перегораживали дорогу кострища и оглобли, приходилось идти гуськом, чтобы не наступить на вертящихся под ногами детей.

- Это ужасно! - не удержалась я.

- Что? - не понял Тишин.

- Это всё! Почему не организован приём горожан, распределение по замку? Почему не выделены комнаты? - я была в растерянности.

- Комнаты заняли богатые, а все остальные во дворе. - Спокойно ответил наемник.

Мы проходили через коридоры, перебираясь через сундуки и тюки с вещами и драгоценностями. Когда я увидела в огромном бальном зале одного человека, восседающего как король среди сваленной утвари, а рядом стояли солдаты и отпихивали от дверей желающих войти, мне стало совсем горько. Эти люди, этот замок был обречен на осаду, а может быть и на взятие. А они воспринимали войну как временное неудобство и не собирались поступаться своим положением даже ради собственной жизни. Мне это напомнило час пик в трамвае - вот так же один человек встанет на проходе и самому стоять не удобно, потому, что все толкают, и не проходит в середину, где свободно. Это даже не собака на сене - это намного хуже. А таких зажравшихся уродов еще надо защищать в поте лица своего. Не хочу!