Книга Я, ты и дракон - Анастасия Маркова

Мужчина смерил меня ненавидящим взглядом и двинулся к лестнице, ведущей к выходу из замка. Вернее, покатился…

Я собиралась тихонько скрыться, но голос за дверью не позволил незаметно сбежать.

– Зайди, раз уж тут. Хоть посылать за тобой не надо.

Собравшись с духом, прошла в просторное помещение. Тибальт сидел в удобном кресле и постукивал пальцами по столу. Ожидала, что он отыграется на мне за подслушивание и претензии, выставленные толстяком, но хозяин замка говорил крайне спокойно, и ничто, кроме подергивающегося века и блуждавших в глазах огоньках, не выдавало его злости.

– Повремени пока с полетами.

– Хорошо, – мой голос надломился и напоминал воронье карканье.

– И скажи ему не высовываться покуда, если жить охота, – он встал из-за стола и подошел к окну. – Не думаю, что он откажется от Призрака и прекратит его поиски. Если понадобится, то вам придется улететь отсюда подальше. Пока можешь быть свободна, – вымолвил Тибальт после длительного молчания. Я стояла уже в дверном проеме, когда мне донеслось в спину: – Эх, Гордон, во что же ты меня впутал?..

Едва вбежала в комнату, бросилась к окну, из которого открывался вид на долину. Красного дракона, как и его седока, нигде не было видно. Невзирая на жару, тело сотрясала дрожь. Я обхватила себя руками и постаралась успокоиться. Благо, Смарагд каким-то образом отключился и не чувствовал охватившие меня эмоции.

Минут через десять в дверь раздался предупредительный стук, и после моего «войдите» в комнату заглянула Вивьен. Я была ей несказанно рада, она хоть отвлечет меня от грустных мыслей. Старшая по кухне ступала нерешительно, оглядываясь по сторонам и широко распахнув глаза. Наверняка моя реакция мало чем отличалась от ее, когда я впервые оказалась здесь.

– Как здесь красиво! – в восторге протянула женщина.

Я устроилась на краю диванчика и похлопала рядом с собой, приглашая ее присесть. Она сделала круг по гостиной, рассматривая интерьер, и только тогда медленно опустилась на бархатную обивку.

– Ты чего такая бледная? Не заболела ли? Если хочешь, приготовлю отвар. Наутро будешь как новенькая, – заволновалась она, пристально рассматривая меня. От пытливого женского взора редко что ускользало.

– Не волнуйся. Со мной все в порядке, – заверила ее и придвинула к Вивьен тарелку со сладостями. Я предложила ей воду, сок, но она от всего отказалась. – Вивьен, а у лорда Данге-старшего не могло быть незаконнорожденных детей?

– Кто же их знает, этих мужчин… – она пожала плечами и обратила свое внимание на мольберт, стоявший в углу комнаты. – Но мне не доводилось о таком слыхать. Это ты нарисовала?

Едва я кивнула, Вивьен подошла к нему, чтобы получше рассмотреть пейзаж.

– Очень красиво. У тебя определенно талант. А еще есть?

Я сходила в спальню, принесла стопку работ, которые прятала в шкафу, и положила на стеклянный столик. Старшая по кухне перебирала одну картину за другой и восторгалась ими. Настроение постепенно улучшалось. А кто ж, интересно, не любит, когда его хвалят.

Но когда она дошла до последней, краска схлынула с ее лица, и она схватилась за сердце. Я спешно налила стакан воды и протянула ей.

– Вивьен, что с тобой? Ты словно призрака увидела!

Сделав пару глотков, женщина, заикаясь, проговорила:

– Он словно живой, будто и не умирал. Та же притягательная улыбка, тот же жизнерадостный блеск в глазах. Тебе удалось передать все это.

– Кто «он»?

– Хозяин.

– Какой «хозяин»? – недоуменно посмотрела на Вивьен.

Я не могла понять, что заставило ее так разволноваться. Она подала мне портрет Рассела.

– Лорд Гордон Данге…

Я уставилась на картину красивого молодого мужчину, чувствуя, как стремительно в душе разрастается ярость. «Ну попадись мне теперь на глаза! Убью, закопаю и скажу, что так и было!»

Сколько бы ни старалась сдержать вихрь эмоций, он меня захлестнул, накрыл с головой, помутив разум. В мгновение ока я, ведомая гневом, очутилась у дверей комнаты Аннет и настойчиво постучала, требуя открыть. Однако никто так и не отозвался. Несомненно, она знала, что он жив, но строила из себя горем убитую сестру. Получалось, и Аннет, и Смарагд, не говоря уже про Рассела, оказавшегося Гордоном, все это время водили меня за нос. Мне немедленно захотелось получить ответ – ради чего? Зачем они, словно опытные кукловоды, дергали меня за ниточки и заставляли идти у них на поводу? Эта троица преследовала общую цель или у каждого была своя? Как им вообще удалось обвести всех вокруг пальца, устроить похороны, убедить стольких людей в смерти молодого лорда?

А Тибальт? Ему известно, что его двоюродный братец бродит по окрестностям замка живым, правда, немного потрепанным? И кем же? Наемниками? Драконом? А их нелюбовь была наигранной, или между ними на самом деле что-то произошло?

Желая поделиться своим открытием с нынешним хозяином замка, каковым себя считал Тибальт, направилась к рабочему кабинету, но дверь оказалась заперта. Подергав за ручку, мысленно прокричала:

«Смарагд! А ну, вылезай, ящерица ты хитрющая! Ты просто обязан немедленно мне все объяснить!» – однако, сколько ни звала дракона, он так и не вышел на связь.

Я в одночасье перестала понимать, что было правдой, а что ложью. Словно все оказалось мыльным пузырем, лопнувшим совершенно внезапно. Мне следовало успокоиться, остыть, иначе мой мозг мог взорваться от множества поселившихся в нем вопросов в сочетании с переполнявшим меня гневом.

Едва оказалась на улице, вдохнула полной грудью ночной воздух и побрела к озеру, подбрасывая носком обуви мелкие камешки, большие же просто пинала. Злость постепенно улетучивалась, уступая место опустошению, но негодование снова заклубилось в груди бурей, когда я на лесной тропе заметила очертания знакомой фигуры. Ситуация накалилась до предела.

– Ты… Ты… обманщик! – от эмоций у меня перехватило дух и пропали слова. – Конюх! Как же! Лжец! Это из-за тебя я оказалась в этом средневековье! Ты… ты лишил меня родного дома! Я столько натерпелась тут! Ради чего? Скажи мне! Ради ваших прихотей?!

– Вика, – мягко заговорил Рассел, то есть Гордон, но продолжить не смог.

– Я спрашивала тебя, кто ты! Но ты ни разу не намекнул, что и есть тот самый Гордон, которого едва ли не каждый считает погибшим.

– Вика! Сейчас не время и не место обсуждать это! – он стремительно сокращал между нами расстояние. – Давай ты успокоишься, и мы обо всем поговорим, хорошо?

– Да иди ты… лесом, полем и еще какими-нибудь эротическими тропами! Опять будешь мне лапшу на уши вешать? Как тебе верить-то после всего?! А я, кстати, дуреха верила! Тебе одному верила! – в груди щемило от сердечной боли, а глаза застилала пелена слез. Одна за другой они начали скатываться по щекам, но в темноте их вряд ли можно было различить.