Книга Невеста княжича - Властелина Богатова

— Странно, возьмёт деревенскую? Поди уже обговорена женитьба его на дочке боярина какого, — буркнула она.

— Нет, Полеля, он сказал, что пусть отец что хочет делает, а со мной он обручится, — Купава посмотрела на Владу так, что невозможно было ей отказать.

Ей-то самой так же любовь голову вскружила, да только больше бед от того…

— Хорошо, — сказала Влада. — Возьму, коли желаешь.

Та подпрыгнула, даже в ладоши похлопала, закружилась, и Влада в большом удивлении смотрела на подругу. Всегда серьёзная Купава сейчас искрилась и лучилась, ослепляя своим счастьем, заставляя забыться Владу.

— Хочешь, платья нарядные выбери себе, какие приглянутся.

Купава вновь подступила к Владе и крепко обняла.

— Спасибо тебе, Влада, за всё. Ты не представляешь, как я благодарна тебе, — прошептала она сдавлено, едва ли не плача.

В дверь неожиданно постучали, заставляя утихнуть и повернуться к выходу. На порог, к великому удивлению Влады, ступила княжна Любомила, и Влада даже вытянулась при виде её у себя в опочивальне. Купава отступила.

— А я слышу шум с лестницы, решила, дай загляну. Утра доброго, — улыбнулась нежно Любомила, устремляя ласковый взгляд на Владу.

— И тебе, княжна, доброго… — рассеяно проговорила та, поднимаясь с лавки.

— Подружки милые, солнце какое ясное, пойдите погуляйте малость, оставьте нас. Поговорить мне нужно с княжной Владиславой, — обратила на Купаву и Полелю ясный взор Любомила, и просьба её прозвучала так доброжелательно, что Полеля, быстро соскользнув со своего места, подхватила Купаву, утягивая за дверь.

Любомила выглядела в это утро что лесная берегиня: льняные косы падали на широкий травяного цвета опашень, на голове венец драгоценный, расшитый камнями и мелким бисером, в ушах одинцы, на пальцах кольца да перстни. Княжна прошла к лавке, неловко присела рядом.

Влада робко опустила ресницы. Разговаривать с княжной, с дочкой князя Избора, правителя города Вяжера, не думала, что доведётся когда-либо, но ныне та сидела подле и смотрела на Владу открыто, как на равную.

— Я решила поближе познакомиться с тобой, ведь так и не довелось потолковать нам, мы же породнились, ятровки теперь. Как же повезло Мирославу с такой женой…

Влад разглядела цвет глаз её — тёмно-зелёные, как дубовый лист.

— Ты, наверное, много плохого слышала о княжиче, но скажу тебе, сколько я живу в Кавии, а это уже будет больше года, узнала за то время Мирослава. Есть, конечно, в нём слабости, но в душе он не такой, каким выдаёт себя.

Значит, Любомила пришла успокоить её. А разве давала она повод для этого?

— Спасибо, но волноваться не нужно, всё хорошо.

Если бы было это так! Влада вспомнила слова Званы, которые так и скребли душу.

Любомила улыбнулась ещё шире, взяла руку Влады своею, тёплой и необыкновенно нежной. Погладила.

— Видела бы ты, как он на тебя смотрит…

Влада смущённо опустила ресницы.

— Но я пришла не это тебе сказать. Если что беспокоить тебя будет, ко мне приходи, отныне можешь доверять, как сестре родной…

Влада смотрела на неё долгим взглядом и терзалась — говорить княжне о Грефине? А потом вдруг вспомнила, что обещала Зване не выдавать её, молча кивнула.

— Вот и ладушки. В любое время ко мне можешь приходить. Тревогами, горестями и радостями делись со мной, всё выслушаю, разделю, а где и совета дам… — с этими словами Любомила поднялась, кладя руку на уже заметный живот, прошла к двери, на пороге повернулась.

— В дороге со мной поедешь, рядом.

Влада встрепенулась — едва про Купаву не запамятовала. Поднялась с лавки.

— Есть у меня просьба небольшая…

— Говори, — тут же отозвалась Любомила.

— Могу я с собой подружку Купаву и своих девок дворовых Квету и Младу взять?

Та только укоризненно покачала головой.

— Спрашиваешь ещё! Ты вольна. Твоему желанию никто поперёк не положит слова. Разве только княгиня Митрица Светозаровна, но право, душа у неё настолько широка, что порой думаешь, нет благороднее женщины на свете, чем матушка Мирослава и Дарёна.

Влада отвела взгляд, хотела сказать, что есть матушка её Омелица, но смолчала.

— А ещё Полеля захворала малость, просьба моя отправить её в Калогост обратно, на родину, с ушкуем каким или с купцами местными. Я тут никого не знаю…

— Всё сделаю, можешь не волноваться. Тогда прощайся с ней, её заберу, как раз есть люди, в ту сторону отбывающие, с ними и отправлю, в безопасности доедет.

— Спасибо.

— Ну что ты, пустяки. Ты собирайся, путь наш будет долгий. А потом я приду за тобой, — с этими словами Любомила нежно улыбнулась и покинула опочивальню, оставляя Владу в одиночестве.

Во дворе терема стал подниматься шум да гомон: конюхи взнуздывали лошадей, слуги навьючивали сёдла. Гридни расхаживали по площадке, просыпаясь один за другим.

Влада прошла к столу с массивным зеркалом, выхватывая взглядом ларец драгоценный. Задумчиво провела пальцами по холодным камням, которыми был украшен короб, отомкнула замок, откинув крышку, вытянула подвеску, что волхв Оногость вручил ей перед отъездом. На нити подрагивала тонкая пластина, выкованная полумесяцем. Влада вспомнила свой короткий разговор с отцом. Будевой поведал, что это символ мудрости. Недаром Оногость вручил его Владе, чтобы помнила мудрость женщин лесного рода. О том, что сказала Звана, она решила забыть. Быстро повесила оберег на шею. Рука невольно коснулась холодного кольца Мирослава, висевшего у неё на груди. Отрешённо покрутила между пальцев широкий ободок, выпустила. Вытянула ещё одну ладанку — узелок с землёй родной и тоже воздела его через голову. На сердце стало легче. Но окутала нежданная грусть. Теперь она ещё дальше отправится от родной стороны.

Матушка, как она там… Владу отчаянно потянула домой. Снова проснуться на заре и прямо с постели бегом с подружками к берегу, чтобы окунуться в прохладную реку, а потом лежать на траве и смотреть на пуховые облака, вдыхая цветочную пыльцу.

Никак не желало сердце отпускать былое. Она всего лишь седмицу была в стольном городе, а казалось, будто целая жизнь минула.

Матушку навестит обязательно, когда всё уляжется…

Вернулись Звана с Полелей и Купавой. Понеслась суматоха с одеванием и сборами, подоспели и Млада с Кветой. В опочивальне поднялся такой шум и столпотворение, что у Влады кругом пошла голова. Слава богам, пришла Любомила, с ней они всеми спустились во двор, где народу было столько, будто оказались на ярмарке. Во дворе на породистых меринах важно восседала свита боярская с князем Святославом в окружении дружины — войском в сотню голов. Влада беспокойно всмотрелась и выискала взглядом Мирослава, а рядом и Дарёна. Они терпеливо ждали, щурясь на солнце. Тут же и княгиня Митрица со своими челядинками, и боярыни с дочерями своими — всех их Влада видела на обручении, но ни с кем не заговаривала, кроме Любомилы. Хорошо, что матушка послала с Владой Квету и Младу. Рада была княжна, что поехала с ней и Купава, которая светилась в наряде ярком, уподобляясь красе Зарнице. Распростившись с Полелей, Влада сошла с крыльца вслед за Любомилой и холопками. Для них подогнали лошадей. Владе досталась соловая кобылица жёлто-белой масти. Слуги помогли взобраться холопкам. Влада тоже вцепилась в луку, сунула сапог в стремя, готовясь подняться в седло, но её не спешили подсаживать. Недоумённо обернулась.