Книга Снежная королева - Джоан Виндж

– Я – Мун. Я… – Она поколебалась, ощущая их недоверие. Она по-прежнему не знала, что лучше: сказать правду или солгать. – Я только недавно познакомилась с Миро. Он меня сюда подвез.

– А потом привел в эту таверну? – Кресс наклонился к ней и нахмурился. – Просто так? Что он тебе сказал?

– Ничего. – Мун отодвинулась от него поближе к старой женщине. – Мне, по правде говоря, все равно, кто меня подвезет. Я только хочу поскорее попасть в Карбункул. Он… сказал: вы поймете. – Она повернулась к Элсевиер, встретилась взглядом с ее внимательными темно-синими глазами, прячущимися в паутине морщинок.

– Пойму – что?

Мун глубоко вздохнула и вытащила трилистник сивиллы из-под свитера.

– Вот это.

Элсевиер явно была поражена; Кресс снова сел и выпрямился. Существо у камина прошипело какой-то вопрос, и Кресс ответил ему: «Она сивилла!»

– Что ж… – Элсевиер почти с облегчением вздохнула. – Для нас это большая честь. – Она посмотрела на своих спутников. Кресс согласно кивнул. – Насколько я понимаю, зимнее полушарие Тиамат – не самое лучшее место для предсказателей. Как это похоже на Миро – вечно он во все вмешивается. – Она вдруг улыбнулась, открыто, но очень устало. – Нет, нет, ничего… просто, когда я смотрю на тебя, такую молодую и мудрую, то чувствую себя старой и глупой.

Мун потупилась, по-прежнему судорожно водя пальцем по неровной столешнице.

– Я всего лишь сосуд, куда изливает свою мудрость Хозяйка. – Она машинально повторила традиционную формулу. Они тоже были инопланетянами, и все же они, как и Миро, как и островитяне, реагировали на нее, пожалуй, с уважением и страхом. – Я… думала, что инопланетяне совсем не верят в могущество Хозяйки. Все говорят, что это вы заставляете жителей Зимы ненавидеть предсказателей. Почему же вы не испытываете ненависти ко мне?

– А ты не знаешь? – недоверчиво спросил Кресс. И посмотрел сперва на Элсевиер, потом на существо у камина. – Она что же, не понимает, кто она такая?

– Конечно, не понимает, Кресс. Служители Межгалактического Кордона желают сохранить на этой планете тьму, невежество и незнание элементарных научных законов, а предсказатели – настоящие маяки знаний. Правда только тогда, когда люди понимают, что означает их свет. – Элсевиер задумчиво прихлебывала пиво. – А ведь мы можем положить начало Золотому Веку на этой планете! Знаешь, Кресс, мы, наверное, самые опасные инопланетяне, когда-либо посещавшие Тиамат…

Мун слегка нахмурилась.

– Что вы хотите этим сказать? Почему это я не понимаю, кто я такая? Я сивилла. Я отвечаю на вопросы.

Элсевиер кивнула.

– Но не всегда эти вопросы бывают правильно заданы. Зачем тебе в Карбункул, Мун, если тебя там ждет только ненависть?

– Я… мне нужно отыскать своего двоюродного брата.

– Это единственная причина?

– Это единственное, что для меня важно. – Он принадлежит мне.

Она посмотрела на трилистник, зажатый в руке.

– Значит, он для тебя просто родственник?

– Нет.

– Ты его любишь? – в голосе звучала нежность.

Мун кивнула, проглотив комок, невесть откуда взявшийся в горле.

– Он – единственный, кого я люблю и буду любить. Даже если никогда не смогу отыскать его…

Элсевиер потрепала ее по плечу своей скрюченной морщинистой рукой.

– Да, дорогая, я тебя понимаю. Ради иного человека босиком готов пройти по адским угольям. Интересно, почему вдруг кто-то один так сильно начинает отличаться ото всех остальных…

Мун покачала головой. И от меня самой?

– А вы из Карбункула? – Она вскинула на Элсевиер глаза. – Может быть, вы видели его там? Он такой рыжий…

– Увы, нет. Мы не из столицы. Мы здесь… временно. В гостях. – Она посмотрела в сторону двери, словно вдруг вспомнив, чего они, собственно, ждут.

– А… а что вы имели в виду, когда говорили, что вопросы бывают заданы неправильно?

Дверь таверны вдруг резко распахнулась, словно кто-то хотел вообще вышибить ее, и с грохотом стукнулась об стену. Мун одновременно с остальными вскинула глаза, и ее вопрос повис в воздухе.

В темном дверном проеме возникли две человеческие фигуры: стройный невысокий мужчина и высокая плотного сложения женщина, оба инопланетяне, в отлично сшитой форме полиции Гегемонии. В шлемах. С оружием наизготовку.

– Легавые! – пробормотал Кресс еле слышно. Рука Элсевиер потянулась к горлу, застегивая ворот плаща, надетого поверх оранжевого комбинезона. Потом вдруг темнокожая рука ее бессильно упала.

– В чем дело? – Мун с трудом удержалась, чтобы не вскочить, когда Силки боязливо спрятался за спинкой ее стула. – Кто это такие?

– С этими тебе лучше близко не знакомиться, – тихо сказала Элсевиер и еще раз отхлебнула из кружки, прежде чем посмотреть прямо в глаза незваным гостям. – Что ж, инспектор. Проинспектировать нас решили? Сегодня вы далековато забрались.

– По-моему, и вполовину не так далеко, как вы. – Женщина-полицейский сделала несколько шагов по направлению к ним, внимательно на них глядя и не опуская оружия.

– Боюсь, я не очень-то вас понимаю. – Элсевиер улыбнулась, сдерживая гаев. – Это просто частная вечеринка, а, мы полноправные граждане Гегемонии, и, по-моему, то, как вы ворвались сюда…

– Да ладно тебе! – Женщина-полицейский махнула рукой и сурово поджала губы. – Ваш корабль засекли еще при подлете; на этой планете вы находитесь нелегально. Кроме того, я обвиняю вас в контрабанде запрещенных товаров. Вставайте! Все, все! И руки за голову!

Мун по-прежнему сидела, застыв и глядя то на Элсевиер, то на Кресса, то снова на Элсевиер; но сами они смотрели только на полицейских. Трилистник впился ей в ладонь – она слишком сильно стиснула кулак, догадавшись вдруг, что этих людей следует бояться. И поспешно спрятала трилистник под свитер.

Однако женщина в форме полицейского заметила это движение и подошла к ней; Мун видела, как она сперва нахмурилась, а потом на ее лице явственно проступило изумление – точно такое же, как у тех двух парней в порту. Второй полицейский тут же предусмотрительно посторонился, заметив, что Элсевиер и Кресс разом вскочили на ноги. Мун почувствовала, как Элсевиер легонько толкнула ее под локоть и, поднимаясь, неловко уронила стул, так что тот с грохотом упал на пол.

– Давай, Силки! – прошептала Элсевиер, и тот, отделившись от стула Мун, пополз к дальней двери, через которую они тогда и вошли. Мун оказалась прижатой к камину, пока полицейские решали, в кого раньше выстрелить, и тут Кресс, схватив со стола пивную кружку, разбил ею лампочку, свисавшую на проводе с потолка; посыпались голубые искры, и сразу стало очень темно.

– Быстрей!

– БиЗед! Взять его!

– Мун, держись подальше! – Элсевиер довольно грубо оттолкнула Мун, та споткнулась в темноте о собственный стул и чуть не упала, тут же налетев на стол. У нее за спиной слышались шум и крики. В полутьме она заметила, что женщина-полицейский пытается поймать Элсевиер за плащ, как-то машинально схватила со стола вторую пивную кружку и со всей силы обрушила ее на плечо женщины-полицейского, услышав, как та застонала от боли. Элсевиер удалось вырваться, и она повлекла Мун за собой к выходу.