Книга Дар - Даниэль Глаттауэр

Перед тем как в раскаянии броситься ей в ноги, я сделал еще один маленький крюк в филиал моего банка, чтобы и ему дать некий аутсайдерский шанс однажды удивить меня чем-то позитивным. И именно этим минимальным шансом он и воспользовался – я же знал, что этот день особенный: на мой счет поступило 3211 евро, гонорар «Нового времени» за очерк о Паевых, причем сперва я подумал, что они ошиблись и не там поставили запятую. Но нет, платеж состоял из двух траншей: сперва часть за текст, а потом следующие 2500 евро, которые были помечены как «разовый специальный гонорар». Короче говоря, они одарили меня поистине щедро, а на улице к тому же все еще светило солнце.

Само собой, я должен был поделиться моим счастливым гонораром с Мануэлем, и тут мне спонтанно пришла в голову мысль о новом велосипеде, – пока я не вспомнил, что его теперешнему велосипеду, собственно, всего три месяца. И тогда я дал наконец волю своей непривычной потребности в чем-то совсем другом: я решил купить велосипед себе самому, чтобы заново научиться ездить на нем, а потом совершать с Мануэлем велосипедные прогулки, то есть чтобы делать именно то, что давно уже сделал бы со своим настоящим сыном настоящий отец.

Раньше велосипеды были складные

В спортивном магазине Грубера на Шенбруннер-штрассе велосипеды – а их было тысяч пять – занимали целый этаж. Я в принципе ненавижу большой выбор любого рода, этот выбор симулировал якобы свободу, которая на самом деле являлась полной противоположностью свободе. Чем больше предложение, тем оно необозримее, а чем оно необозримее, тем непрогляднее, а чем непрогляднее, тем легче выдернуть из толпы неопытного покупателя вроде меня и обвести его вокруг пальца.

Поэтому я не особо озирался, а подождал, пока молодой человек в спортивной форме, по виду только что выигравший Тур де Франс и сбежавший от пробы на допинг в торговый центр, замаскировавшись под продавца, – в общем, я подождал, пока он ко мне обратится. И мы тут же вступили в диалог.

– Добрый день, вы что-то хотите?

– Велосипед.

– Какой велосипед?

– Не красный.

Он засмеялся.

– А о чем вы мечтали? BMX? Кросс-байк? Сити-байк? Круизер? Ретробайк? Горный байк? Трековый байк?..

Я вообще ни о чем не мечтал.

– А есть у вас складные велосипеды? – спросил я.

Понятия не имею, производят ли еще нечто подобное в наши дни. В 1980 году в Зиммеринге человеком считался лишь тот, у кого был складной велосипед.

– Складные велосипеды? – переспросил он.

Он был не очень хорошим продавцом, потому что с отвращением скривился.

– Может, вы имели в виду велоспед-гармошку?

– Понятия не имею. Раньше можно было складывать велосипеды, может, теперь на них можно играть, – ответил я.

Он засмеялся.

– А для чего он вам нужен? – уточнил он.

– Для езды на велосипеде, – ответил я.

Он снова засмеялся. Должно быть, у них на работе предоставляется не так много случаев повеселиться.

– То есть он должен быть по возможности дешевым и при этом хорошим. И чтобы легко катился. Я, честно признаться, давно уже выпал из темы. Я хотел бы совершать с моим сыном небольшие велосипедные прогулки – ну, там на Дунайский остров или в область затопления – разумеется, лишь в те моменты, когда затопления нет, иначе я был бы сейчас в отделе надувных лодок. У вас тут наверняка выделен целый этаж и для надувных лодок, не так ли? – сказал я.

Он пропустил это мимо ушей: не его специализация.

– А как вы смотрите на голландский велосипед? – спросил он.

– На слух звучит хорошо. Наверное, можно во время езды срывать тюльпаны?

На сей раз он не рассмеялся, хотя это действительно был хороший трюк, я считаю. Он показал мне пару нидерландских экземпляров.

– А это что такое? Они встроили сюда теннисную ракетку? – спросил я.

– Это кожух для защиты цепи. А на заднем колесе боковая обшивка, она бывает разных типов. И седло у этих моделей установлено так, что вы можете сидеть прямо. Это хорошо подходит для пожилых, я имею в виду, и для пожилых тоже, – уточнил он.

– Честно, как сказал бы мой четырнадцатилетний сын, это крутой велосипед? – спросил я.

Он как-то гадко рассмеялся.

– Я не знаю вашего сына, но голландские велосипеды называют также бабушкиными, – ответил он.

– О’кей, тогда другой, – сказал я.

Была еще серия, которая мне нравилась, пока я не узнал, что она принадлежит к семейству «фитнес-байков». После этого мой взгляд останавливался на паре красивых «ретровелосипедов», но ретро я был и сам по себе, для этого мне не нужен был специальный велосипед. Остановились в конце концов на очаровательном сити-байке с двадцатью одной скоростью и многопозиционным рулем, причем на самом дешевом, за двести девяносто евро, а выглядели они все равно все одинаково.

– Хотите проехаться на пробу?

– Прямо здесь, в магазине? Вы так хорошо застрахованы? – удивился я.

Мы порешили на маленьком испытании «сесть-сойти», которое прошло благополучно. На этом все было завершено, и мы вдвоем – мой новый велосипед и я – могли приступить к нашей первой совместной дороге домой – рядом друг с другом, разумеется, как это приличествует молодой паре.

Глава 10

Седьмое пожертвование

Во вторник после публикации моего разворота о бесплатном магазине Клара Немец прислала мне два имейла, снабдив их красными восклицательными знаками, в том смысле, что известие высокой срочности. Более короткий имейл был написан по поводу более длинного и гласил: «Дорогой господин Плассек, если вам не трудно, зайдите, пожалуйста, в редакцию, или давайте встретимся в каком-нибудь кафе. Мы должны на сей раз обсудить это более подробно. Сердечно, Клара».

Ага, только Клара, без Немец, это было, так сказать, мягким переходом с «вы» на «ты».

Второй имейл бросился мне с экрана прямо в лицо. Подтверждалось опасение, которое мучило меня целыми днями, а главное – ночами, причем опасение – это не вполне правильное слово. Ведь само по себе это было счастливым случаем или даже серией счастливых случаев. Но проблема состояла, к сожалению, в том, что я не подходил для такого рода счастливых сюрпризов.

Имейл исходил от «цельнометаллической» Нины из Подарочного центра на Таборштрассе, он был направлен в «Новое время» и сопровождался просьбой переслать господину репортеру Герольду Плассеку. Нина писала:

«Привет, господин Плассек, мы тут только что прыгали от радости и обязаны этим целиком и полностью вам. Нам кто-то прислал десять тысяч евро, просто так, не сказав, кто он или она, и ничего не требуя взамен. И для чего так много денег? – Для арендной платы!!! Чтобы мы и впредь могли давать нашим клиентам возможность обмениваться подарками. Чтобы мы не закрылись. Мы и так уже получаем кое-какую спонсорскую помощь, но самой большой суммой до сих пор были триста евро. И вдруг кто-то – он или она – посылает нам десять тысяч евро!!! С ума сойти! Возможно, это те же самые люди, которые несколько раз анонимно посылали в разные места по десять тысяч евро. А теперь, надо же, и нам! Мы все никак не можем поверить своему счастью! И этим мы обязаны, как уже сказано, вам! Почему? В конверте была именно ваша статья про наш магазин. Мы немного посомневались, нам ли вообще адресованы эти деньги. Но кому, кроме нас, они должны были достаться? Ведь они предназначены для нашей арендной платы. Мы просто невероятно счастливы.