Книга Странности нашей эволюции - Кит Харрисон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Различия в культуре привели к появлению групп с различной социальной организацией в разных частях света. Если эти культурные группы останутся в изоляции, может ли на их основе возникнуть новый вид людей со своими отличительными особенностями организма?
Из истории известно, что люди весьма охотно создают отдельные группы. Это видно на примере разных рас, стран и языков. Даже говорящие на одном языке, но проживающие в разных местах, зачастую отличаются особенностями произношения и поведения, хотя в последнее время различия стираются благодаря развитию транспорта и возросшей мобильности населения. Но ни различия в языке, ни стремление выбирать себе партнеров среди представителей своей культурной группы до сих пор не привели к появлению вида, отличающегося от современного Homo sapiens. Различия, приведшие к разделению нашего вида на несколько рас за последние 60 000 лет, были слишком поверхностными, а языковые группы за пределами Африки образовались и того позже. Люди просто были разделены слишком недолго, чтобы в отдельных популяциях успели накопиться значительные отличия.
Сегодня мир постепенно вступает в эру глобальной культуры, и, скорее всего, культурные отличия будут не увеличиваться, а, наоборот, постепенно стираться, а их влияние на эволюцию — уменьшаться.
Более подходящий кандидат на фактор естественного отбора — это болезни. В прошлом их влияние на популяции было чрезвычайно сильным, да и в настоящее время это основная причина смертности. Но люди умирают от самых разных болезней, и только некоторые из них связаны с анатомическими особенностями нашего тела, так что насколько они будут влиять на дальнейшую эволюцию внешнего облика человека, остается неясным. Например, если кто-то заболел малярией, то это никак не связано с размером его ноги или выступающим подбородком.
С глобальным потеплением и увеличением числа международных воздушных перевозок стоит ожидать естественного расширения географии болезней и ареалов обитания переносящих их насекомых. Для стран и континентов, население которых не обладает иммунитетом к этим болезням, это может обернуться серьезной проблемой. Если из-за этого сократится рождаемость целого поколения, то, возможно, болезни и в самом деле повлияют на физические черты человека в некоторых районах. Но вряд ли такие обстоятельства значительно повлияют на внешний облик человека в целом.
Если естественный отбор по сопротивляемости к болезням и может как-то повлиять на наш организм, то перемены, скорее всего, затронут иммунную систему или биохимический состав. Но даже в таком случае для серьезных перемен потребуются эпидемии глобального масштаба с ужасающе огромным числом летальных исходов. При общем населении Земли в шесть с лишним миллиардов человек это кажется маловероятным. По крайней мере, мы на это надеемся.
Кроме того, болезням противостоят технологии изготовления лекарств, которые должны спасать потенциальных жертв эпидемий. Правда, если лечение будет проводиться примерно так же, как и сегодня (а сегодня, например, эффективное лекарственное лечение СПИДа доступно далеко не везде), то успешная борьба с болезнями будет вестись в лучшем случае на региональном уровне, а в худшем — вообще отсутствовать. В настоящее время СПИД занимает четвертое место в мире среди самых распространенных причин смерти после сердечно-сосудистых заболеваний, инсульта и респираторных заболеваний (от всех их в большей степени страдают люди старшего возраста). К концу 2005 года от СПИДа умерло более 25 миллионов человек, а заразилось вирусом примерно 40 миллионов, в основном — в Африке, южнее Сахары. Количество новых зарегистрированных случаев во всем мире до сих пор растет, и неизвестно, когда эпидемия пойдет на спад, но даже при нынешнем распространении она вряд ли способна изменить облик нашего вида, хотя уже и изменила некоторые особенности поведения.
Войны, как и болезни, способны убивать миллионы. В одном из самых своих ужасных обличий, в виде так называемых этнических чисток, они представляют собой целенаправленное уничтожение отдельных групп населения. Но несмотря на то что такие войны оборачиваются катастрофическими последствиями для этих групп, а также, теоретически, и для их генов, они вряд ли способны изменить облик целого вида, общая популяция которого насчитывает шесть с лишним миллионов индивидов.
Современная среда обитания нашего вида отличается от той среды, в которой происходило его эволюционное развитие. Мы загрязнили атмосферу химическими выбросами. Мы постепенно меняем химический состав своей пищи, обрабатывая ее пестицидами с консервантами и добавляя в нее искусственные вещества. Все двадцать четыре часа в сутки на наш организм воздействует электромагнитное излучение в виде радиоволн различной частоты, посредством которых передают радио– и телесигналы различные устройства от спутников до местных вышек и от мобильных телефонов до коммуникаторов. Нас также окружают электрические поля от сотен бытовых приборов, которыми мы обставили свое жилое пространство, — от электрических лампочек и пылесосов до кухонных комбайнов и компьютеров. Мы забываем об этом, потому что у нас нет органов, воспринимающих электромагнитное излучение, ведь до XX века ничего этого не было. Разовьются ли у нас специальные органы? Только если от этого будет зависеть наша способность к размножению. Если разнообразное электромагнитное излучение будет влиять на наше здоровье на раннем этапе жизни или будет непосредственно воздействовать на нашу репродуктивную систему, то, возможно, какие-то средства его обнаружения и появятся. В настоящее время нет никаких доказательств, что такое воздействие существует, хотя, конечно, было бы глупостью не вести наблюдение за этими новыми факторами окружающей среды и за их воздействием на человека.
Электричество уже изменило нашу жизнь так, как эволюция и не предполагала. Благодаря дешевым и удобным источникам искусственного света мы можем продлевать день вне зависимости от времени года, но это сказывается на нашем организме. Наше тело естественным образом реагирует на освещенность. В умеренных широтах зимой, когда светлое время суток длится недолго, человек без искусственного света часто спит до 16 часов в сутки. При доступном искусственном освещении время сна сокращается почти наполовину. Искусственный свет нарушает природную схему выработки гормонов. Гормоны — это химические вещества организма, изменяющие наше физиологическое состояние или воздействующие на определенные органы. Некоторые гормоны вырабатываются в зависимости от дневного ритма. Даже если нарушения в их производстве и не являются непосредственной реакцией на искусственное освещение, то смена режима сна и бодрствования все равно не проходит бесследно и сдвигает наши внутренние часы. Мы также сдвигаем свои внутренние часы, когда совершаем воздушные перелеты на большие расстояния, нарушающие наш естественный цикл дня и ночи.
Мы ощущаем эти нарушения, потому что наш организм (а заодно и его обмен веществ) приспособился к стабильному чередованию света и темноты, дня и ночи. Скажется ли наша тенденция нарушать естественный ритм тела на нашем эволюционном развитии, будет зависеть от того, насколько много людей будет задействовано в таком нарушении и насколько оно повлияет на нашу способность заводить детей. Но даже если будут задействованы миллиарды людей и такая смена режима повлияет на их репродуктивные способности (что само по себе маловероятно), то вряд ли у людей, работающих допоздна или часто летающих самолетами, появятся общие генетически обусловленные черты, способные изменить анатомию нашего вида. Ведь не бывает такого, чтобы, например, у всех, кто работает допоздна, глаза были расположены ближе друг к другу, а у всех, кто летает международными рейсами, отсутствовали мочки уха.
