Книга Клады Отечественной войны - Александр Косарев

Вы будете смеяться, но и эта легенда не завершает загадки окрестностей деревень Дорогинь и Марьино. У хутора Блинова, оказывается, был приметный колодец с дубовым срубом. Так вот в этом колодце будто бы нашла своё упокоение богатая серебряная посуда, и якобы со стола самого графа Чернышева. Рядом с кузницей и колодцем к тому же росла сосна, и на её коре были вырезаны сабля и крест... Не правда ли, странные знаки были вырезаны на сосне? Вам так не кажется? Совершенно не характерны они для русского фольклора. А вот для польской шляхты такие символы очень даже свойственны и даже традиционны. И сабля, и крест постоянно и в массовом количестве встречаются на польских гербах и старинных знамёнах.

Таким образом, у нас имеется чрезмерное сосредоточение кладоискательских легенд на крохотном участке, в общем-то, и ничем особым не примечательной местности. И из всех известных нам исторически значимых событий там происходило только одно — массовое передвижение польской конницы в конце октября 1812 года. Вот и делайте теперь соответствующие выводы...

* * *

29 октября

«Ночью и утром холодно, небольшой мороз. Почва немного подмёрзла. Утром, при переправе через реку Колочь, утонуло несколько гвардейских пушек, их хотели переправить вброд».

«Его Величество почти в авангарде, вестфальцы — голова колонны. Армия двигалась по дороге густыми, беспорядочными толпами, артиллерия и

армейские фуры посередине, кавалерия и пехота подле. Холода давали себя уже чувствовать. Не все были одеты хорошо, многие носили ещё летние штаны, ни у кого, в общем, не было перчаток и тому подобных тёплых вещей.

Это был несчастный день, отступление французской армии преврати-лось в бегство. В пути находились более 12-ти часов и за это время прошли 57 вёрст. Небольшая остановка была в Колоцком монастыре, чтобы забрать раненых».

«Мы оставляем наш ночлег (в Можайске) в 7 часов утра и в 6 часов вечера достигаем Гжатска; по пути останавливаемся в монастыре (Колоцком), служившим госпиталем для раненых, для того чтобы забрать их в проезжающие повозки. Ужасно зрелище этих искалеченных несчастных, которые все желают быть увезёнными. Несмотря на значительное число экипажей, средств для перевозки недостаточно и приходится браниться с провожатыми, отказывающимися принимать раненых».

(В тот момент в монастыре было около 1000 раненых, не имеющих возможности передвигаться самостоятельно.)

«Гжатск — хорошенький городок, при нашем первом вступлении в него стоял, сожжён за исключением двух или трёх домов. Холодно».

Оценим состояние и положение французской армии на конец октября. Судя по дневниковым записям и прочим документам, положение отступающих войск достаточно стабильное. Потеря железной кровати некоторыми ещё воспринимается как значительная утрата, и многие и многие тысячи повозок всё ещё набиты доверху. Набиты так, что класть раненых просто некуда. От Можайска до Гжатска 63 км. Кастеллан проехал его на верховой лошади со своим небольшим обозиком за 11 часов. 5 с четвертью километра в час — совсем неплохая скорость, которая свидетельствует о пока ещё достаточной резвости его лошадей.

В тот день полки «молодой» гвардии проезжали мимо Колоцкого монастыря. По приказу императора раненых укладывали на повозки маркитантов. Но через некоторое время маркитанты побросали их под разными предлогами — и всё для того, чтобы не лишиться добычи, которую везли из Москвы и которой были нагружены все повозки.

В ночь с 29 на 30-е впервые шёл снег. К вечеру 29-го бесконечного дня императорская колонна достигла Гжатска. Колонна русских пленных количеством до 2000 человек двигалась впереди императора. Их конвоировали португальцы, испанцы и поляки. В разорённом войной Гжатске отступающие неожиданно наткнулись на остатки обоза, посланного из Франции для императорского двора.

Вот в этом месте мне хотелось бы остановиться и вставить маленькую, чисто поисковую главу, названную мной:

Загадочная роща

О том, что в районе современного Гагарина (бывшего Гжатска) французами было спрятано «нечто», я догадывался довольно давно. Но приступить к целенаправленным поискам в том районе всё время что-то мешало. Единственное, что в конце концов подтолкнуло меня к более решительным действиям, было письмо, пересланное мне по случаю одним из соратников. Оглашу некоторые сведения из него, поскольку они впрямую касаются обсуждаемой нами темы.

«Попытаюсь Вам описать некоторые подробности, которые мне известны относительно укрытия французами некоей поклажи, которую они, возможно, сделали в нашей местности. Легенду эту я услышал ещё в 90 году, но особо не придал ей значения, до тех пор, пока не стали всплывать некоторые подробности от других очевидцев.

Первое, что я слышал, это была история о том, что приезжали два раза исследователи: 1 раз возможно в 80-81 году из исторического музея г. Москва, второй раз в 85 г. был в нашей местности Иван Дмитриевич Миляев, который... Далее стали появляться некоторые подробности: 1 призн.: Эту историю слышал сотрудник нашего краеведческого музея — Орешников, он умер в апреле 2003 года, но его рассказ в своё время записал мой знакомый, и я слышал его запись.

...зашла речь о визите работников из Исторического музея. Орешников рассказывал, что на план этого места в советское время у французов была обменена скульптура Наполеона I, если этот обмен подтвердится, то можно предположить, что это достаточно серьёзно. Орешников слышал обрывки разговоров рабочей комиссии, в состав которой входили: Кончаков Иван Васильевич, бывший директор нашего краеведческого музея, Бомот... возможно, он зам. директора Исторического музея, Стародубцев, бывший начальник милиции... что они два дня (по ночам) делали раскопки — окружали это место милицией и под свет фар производили раскопки, это место находится от реки Гжати в шагах... (количество шагов неизвестно) в р-не стрельбища. Это место мне было известно. Недавние поиски результатов не дали — площадь достаточно большая и, не имея более точного плана, обнаружить что-либо будет затруднительно — на этом месте лес и около берега заросли черёмухи, которая осложняет приборный поиск, а также минувшая Вторая мировая война.

2-й визит — был уже Миляев И. Д., как мне удалось узнать, он организовал экспедицию в этот район и пытался привлечь командира поискового отряда для поиска на местности со щупом, но что-то не сложилось и в его изысканиях... Он говорил, что уже многое позабыл, но помнит, что во время поисков пошёл сопутствующий “подъёмный материал”, но финансирование кончилось, и работы пришлось свернуть».

Письмо, конечно, малоинформативное, однако вполне достаточное для того, чтобы всё же преодолеть лень и съездить в современный Гагарин, своими глазами посмотреть на размах поисковых работ, которые вроде бы там проводились (при свете фар). Этому была, разумеется, и ещё одна причина. Вот что писал об этом времени бесславного похода Арман де Коленкур.

«29 октября мы (гл. квартира с императорским обозом) прибыли в Гжатск. Стоял сильный мороз. Здесь в районе Гжатска зима давала себя чувствовать более сильно, чем под Боровском. Люди хорошо переносили наши длинные переходы, несмотря на морозы и дурное состояние дорог. Но с лошадьми дело обстояло иначе. Дурное качество корма, добываемого в восьми верстах от главной дороги, изнуряло лошадей. Лошади, не отличавшиеся особо мощным сложением, погибли все. В запряжке шли резервные лошади, да и их не хватало. Мы начали уже бросать свои повозки на дороге».