Книга Стихия любви - Барбара Картленд

Альдору поцелуй герцога привел в волшебный экстаз.

Ей казалось, что они приблизились к вратам рая.

Других мыслей просто не было.

Божественные огни вспыхивали вокруг. Это был огонь самой любви, которая влекла их друг к другу.

Когда Альдоре показалось, что она вот-вот растворится в волшебстве его поцелуя, герцог поднял голову и посмотрел ей в глаза.

Девушка только крепче прижалась к нему, опустив голову на его плечо.

Герцог чувствовал ее смущение, и оно казалось ему восхитительным, волнующим, завораживающим.

— Так скажи, что ты чувствуешь ко мне? — попросил он снова слегка охрипшим от волнения голосом.

— Я… я люблю тебя! — прошептала Альдора. — Я… люблю тебя, хотя не уверена, что ты отвечаешь мне тем же!

Герцог сильнее сжал ее в своих объятиях.

— Я люблю тебя, моя дорогая! — сказал герцог. — Я так боялся, что никогда не смогу преодолеть твою ненависть и потеряю тебя навсегда!

— Как я могла быть такой глупой?! Я люблю тебя! Я боялась, что ты никогда не полюбишь меня!

— У меня впереди вся жизнь, чтобы доказать, как сильно я тебя люблю!

Он вновь поцеловал ее, еще нежнее и требовательнее, чем раньше.

— Я никогда не испытывал подобного восторга! — прошептал герцог, когда они оба обрели способность говорить. — Как тебе удалось сделать со мной такое?

Прежде чем она успела ответить, он проговорил:

— Но мы же знаем ответ! Мы принадлежали друг другу в прошлой жизни и все эти годы, сами того не зная, искали новой встречи.

— Ты… правда в это веришь? Я уверена, что все так, но… мне так стыдно… что я не сразу узнала тебя.

Герцог рассмеялся:

— Я ведь тоже не сразу узнал тебя! Когда ты сидела здесь, на бревне, и корчила страшные рожицы, это было не так просто сделать!

Альдора уткнулась ему в плечо и прошептала:

— Как ты мог полюбить такую дурочку?

— Ты спасла мне жизнь! Теперь ты просто не имеешь права отправлять меня в Индию одного. Кто же там будет заботиться обо мне?

Альдора на мгновение задержала дыхание.

— Ты… уверен, что я нужна тебе? Я не надоем тебе, как все другие женщины?

Герцог понимал, что она имеет право на такие сомнения.

— Взгляни на меня, Альдора! — попросил он.

Она подчинилась, и герцог увидел в ее глазах затаившийся страх.

— Послушай меня, дорогая, — начал он. — Я хочу объясниться прямо сейчас, чтобы это никогда больше не вставало между нами.

Он посмотрел ей прямо в глаза.

— Ты знаешь, что в моей жизни было немало женщин.

Но все, что я испытывал к ним, было лишь физическим влечением. Для меня ты красивее и желаннее их всех вместе взятых, но это не главное. У тебя есть что-то очень важное, чего они лишены.

— И… что же это?

— Твой внутренний мир, твоя интуиция. Мы вдохновляем друг друга. Мы интересны друг другу. Но даже это еще не все. У тебя есть нечто большее.

— Большее? — переспросила Альдора.

— Я не могу объяснить это одним словом. Наверное, это то, что называют душой. Мы мыслим и чувствуем одинаково. Мы дополняем друг друга, как половины единого целого. Даже церемония бракосочетания не сделает нас ближе, чем мы уже есть. Это предначертание свыше, что мы наконец обрели друг друга.

— О, как прекрасно, что ты так думаешь! — воскликнула Альдора. — Я всегда мечтала, чтобы рядом со мной был человек, способный так возвышенно мыслить и чувствовать!

— Я хочу твоей любви! Хочу понять все, что понимаешь ты, и научиться всему, что знаешь ты!

— И я хочу того же!

Эти слова прозвучали как клятва.

Их губы вновь слились, как сливались воедино их души.

Номер для новобрачных на одном из самых мощных и современных лайнеров, направляющихся в Индию, был роскошно убран цветами.

В воздухе разливался тонкий аромат нежных лилий.

Хобсон вынес в коридор корзины с экзотическими фруктами, которые принесли стюарды.

— Столько им не съесть до золотой свадьбы? — услышала Альдора его ворчание.

Она рассмеялась и вошла в каюту, расстегивая дорожную пелерину, накинутую поверх небесно-голубого шелкового платья, в которое она переоделась сразу после свадьбы. Платье дополняла соломенная шляпка, украшенная страусовыми перьями.

Герцог предложил ей пользоваться услугами Хобсона и не брать с собой горничную из Англии.

В Калькутте к услугам Альдоры будет множество опытных людей, обученных женами предыдущих наместников.

— За границей слуги-англичане скорее обуза, чем помощь, — говорил герцог. — Хобсон — единственное исключение. Я бы не смог обойтись без его помощи.

— Разумеется! — согласилась Альдора. — Для меня тоже очень важно, что он будет с нами!

Ее тон показался герцогу каким-то загадочным. Заметив это, Альдора сказала:

— Это благодаря Хобсону я поняла, что мое впечатление о леди Лоусон было неверным.

Ей было неловко признаваться в этом, и поэтому она старалась не смотреть на герцога, но ей хотелось, чтобы он знал: она ни в чем его не винит.

Герцог положил руки ей на плечи и тихо произнес:

— Я давно выбросил из своей памяти других женщин, Альдора. Забудь про них и ты. Я люблю тебя! И мое чувство растет с каждой минутой.

Потом он нетерпеливо добавил:

— Ну почему надо так долго ждать официальной свадьбы? Это невыносимо!

Альдора счастливо рассмеялась.

— Всего три недели, дорогой! Я не знаю никого, кто бы так стремительно приближался к алтарю!

— Для меня эти три недели дольше трех столетий! — вздохнул герцог. — У меня такое ощущение, что мы живем на разных планетах, хотя и можем держать друг друга в объятиях!

— Что поделаешь! Это мама настаивает на том, чтобы подготовить приданое, хотя большая его часть все равно прибудет значительно позже.

— Ты знаешь, с твоей стороны было очень жестоко, когда ночью на яхте ты приблизилась ко мне в полупрозрачном пеньюаре. Я едва сдержался, чтобы не обнять тебя!

— А я-то верила, что ты страдал от болей! — улыбнулась Альдора.

— Я страдал от того, что не мог обнять тебя, не мог поцеловать, не мог сказать, как сильно тебя люблю! И это было действительно больно.

— Я… не понимала этого тогда!

— Мне казалось, что я смогу завоевать тебя, только если уверю в полном своем равнодушии! Правда, я боялся, что и это не поможет.