Книга Пыль дорог - Ксения Баштовая

— Рихар, — грозно начал он, — я говорил, что подсматривать нехорошо?

— Молодец, что не послушался? — хихикнул мальчишка, копируя интонацию отца.

— Пороть тебя надо, — тоскливо вздохнул Ирдес, оглядываясь по сторонам. И вряд ли в поисках ремня.

— Это непега… педа… пегаич… педаич…

— Непедагогично?

— Ага! — радостно закивало кудрявой головой дитятко.

— И кто тебя только таким словам научил? — Бубновый туз спрашивал скорее для себя, совершенно не надеясь услышать ответ. Каково же было его удивление, когда в комнате прозвучало:

— Дядя Тишт!

— Напомни мне когда-нибудь его убить, — хмыкнул Ирдес, подхватывая сына на руки и выходя из комнаты.

Разговор с «торговцем иголками» Фабиар попросту не запомнил — да и зачем? Тренти спрашивал по анкетному списку, не обращая особого внимания на слова господина Герада. Гораздо больше стражника интересовало поведение его собеседника. Увы, но здесь юношу ждало разочарование. Господин Герад, как и полагается честному верноподданному Его Величества, на все вопросы отвечал практически мгновенно. Голос был ровен и деловит. Лицо — спокойно. Короче, ничто не вызывало ни малейшего подозрения.

Добравшись до здания городской стражи, тренти, старательно избегая мест скопления народа и начальства, быстрыми перебежками направился в свой кабинет. А что еще оставалось? Практически половина срока истекла, а по проверке как было информации с гулькин нос, так и осталось.

Увы, но дойти до кабинета без происшествий Кроссарту не удалось: начальство, успешно спрятавшееся в коридоре за кадкой с полузасохшим фикусом, рванулось к тренти и, постукивая ногой по полу, грозно вопросило:

— Н-ну?

Стражник про себя помянул всех известных богов и, как можно честнее глядя в глаза боггарту, доложил:

— Работаем.

— И как?

— Результаты уже есть.

К счастью для Кроссарта, О'Кадоган не потребовал предоставления этих самых результатов прямо здесь и сейчас. Видимо, его мысли были далеко. Иначе чем еще объяснить, что коротышка задумчиво почесал голову и изрек:

— Ладно, разберешься со своим делом потом, а пока — на! — И сунул в руки оторопевшему тренти толстую папку.

— Что это? — Фабиар уставился на переданный ему скоросшиватель, как на живую кобру, впрочем, сравнение подобрано не совсем верно — с коброй тренти вполне мог бы найти общий язык.

— Чепуха, — отмахнулось начальство. — Задержали тут парочку жуликов, допросишь и выставишь их за пределы города.

— А нельзя отдать дело кому-нибудь другому? — возмутился стражник. — Я, между прочим, занят!

— Ничего. Закончишь с ними — займешься остальным.

В этот момент тренти как никогда пожалел, что на территории Гьерта нет общего закона. Как хорошо, говорят, в Септиане — там жуликов вешают. А тут — допрашивай, выводи за пределы столицы, и все лично, лично. Никакого тебе отдыха.

Начальство, однако, придерживалось иной точки зрения.

— Вперед — работать! — подпрыгивая на месте, рявкнул боггарт.

Оказалось, что капитан нагнал больше страху, чем того требовалось: короткий допрос, препровождение господ мошенников, Рока и Аргиля Эсколло, за город — и можно со спокойной совестью возвращаться к разбирательству смерти Румиела.

— …Скажите, вам знакомо имя Тишт Доран?

— Разумеется. — Голос темного эльфа на записи ровен и деловит. — Кажется, это библиотекарь?

— А вы знаете всех библиотекарей Алронда?

— Ну что вы, как можно. С полгода назад сыну захотелось получить книгу с картинками, пришлось обращаться в Императорскую библиотеку. А потом просрочили время возвращения — так и познакомились.

Тренти гневно сжал в кулаке сухую поганку, из которой уже с полчаса лилась чуть насмешливая речь «торговца иголками». Голос, звеневший в небольшом, скромно обставленном кабинете, захлебнулся на полуслове, а Фабиар стряхнул с ладони крошево гриба и, облокотившись о стол, устало склонил голову. Как же это все надоело — ни одной ниточки.

И ведь можно ж поклясться, что и библиотекарь, и эльф имеют к смерти архивариуса хотя бы косвенное отношение. Но все эти выводы основаны на голой интуиции. Начальство попросту не поймет.

Но ведь есть же какие-то неувязки! Есть! Что-то по возрасту сына господина Герада, что-то по записи на поганках… Но вот что?

Меж тем самая страшная головная боль Фабиара тоже не сидела без дела. Ирдес сдал ребенка на руки матери и сейчас мерил шагами кабинет.

Честно говоря, Ирдеса беспокоил совсем не исход дела — с Тиштом уже все обговорили и решили, — гораздо больше главу гильдии воров нервировали сроки, поставленные заказчиком: кольца должны быть доставлены к следующему вечеру.

— …Да вы с ума сошли! Вы думаете, что говорите? Какие, к Великому духу, два дня — тут неделя нужна, не меньше!

Теперь пришла очередь тролля улыбаться:

— Ничего не знаю, дон Герад, ничего не знаю. Если бы вы приняли мое предложение вчера, у вас было бы три дня…

Эльф мотнул головой, отгоняя неприятные воспоминания, и в который раз пересек кабинет. Пора было определиться, что же делать дальше.

Червовая гильдия испокон веку располагалась на окраине города. Хочешь развлечься — иди пешком до особняка. Не можешь себе позволить: боишься, что собьешь ноги, а то и попросту остынешь, — найми паланкин или карету, что тут думать?

Эльф, не обращая внимания, что на город спускаются сумерки, по старинке пошел пешком. Поднялся по мраморным ступеням, прошел через гостеприимно распахнувшиеся двери и… шарахнулся в сторону, когда на шее у него повисла, радостно вереща, ярко накрашенная светлая эльфийка:

— Ирдес, какая встреча… О, простите, дон Герад, но вы не поверите, как я рада вас видеть!

Бубновый туз скорчил улыбку, осторожно расцепляя руки червы:

— Взаимно, Илейшериа. Донна Корсолиани у себя?

Эльфийка обиженно поджала губки:

— Конечно, у себя, но я думала, ты ко мне зайдешь! А то появился впервые за столько лет — и сразу к старухе.

— Я по делу, — отрубил эльф, проходя в глубь холла. Эльфийка обиженно топнула ногой и, проводив главу гильдии воров печальным взглядом, опустилась на один из множества диванчиков, стоявших в зале.

Старая гоблинша, с кожей цвета только начавших распускаться весенних листьев, возлежала на диване, неспешно потягивая виноградный сок из глубокого бокала.

— Донна Корсолиани, — вежливо кивнул в знак приветствия бубновый туз, прижав ладонь к сердцу.

— Ах, дон Герад, какая встреча! — прокашляла женщина, не пытаясь встать с софы и протягивая гостю сухонькую ручку, украшенную тяжелым перстнем с жемчужной вставкой.