Книга Чапаев - Владимир Дайнес

«Приезд тов. Троцкого (под Казань) внес решительный поворот в положение дел. В поезде тов. Троцкого на захолустную станцию Свияжск прибыли твердая воля к победе, инициатива и решительный нажим на все стороны армейской работы. С первых же дней и на загроможденной тыловыми обозами бесчисленных полков станции, где ютились Политотдел и органы снабжения, и в расположенных впереди — верстах в 15 — частях армии почувствовали, что произошел какой-то крупный перелом. Прежде всего это сказалось в области дисциплины… Жесткие методы тов. Троцкого для этой эпохи партизанщины, недисциплинированности и кустарнической самовлюбленности были прежде всего и наиболее всего целесообразны и необходимы. Уговором ничего нельзя было сделать, да и времени для этого не было. В течение тех 25 дней, которые тов. Троцкий провел в Свияжске, была проделана огромная работа, которая превратила расстроенные и разложившиеся части 5-й армии в боеспособные и подготовила их к взятию Казани».[89]

После переговоров Чапаева с Троцким, свидетельствует Савин, Василий Иванович согласился принять командование дивизией. 21 сентября Троцкий и сопровождающие его лица прибыли в деревню Раевка, где располагался 1-й Николаевский полк. Личный состав полка был построен для смотра. Троцкий обошел строй, поздоровавшись с бойцами, которые довольно дружно отвечали:

— Здравие желаем, товарищ Троцкий!

После этого председатель РВСР произнес речь: «— Товарищи красноармейцы! Славные дела полков Николаевской дивизии хорошо известны Советской Республике, которая высоко их ценит. Имя командира бригады товарища Чапаева популярно и гремит со славой по всей Республике России. Чтобы отметить отличившиеся полки Николаевской дивизии Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет дарует полку Революционное знамя. Для отдельных вырабатываются особые нагрудные знаки отличия, но ввиду того, что они не получены, н от имени Совета Народных Комиссаров и Исполнительного Комитета приказываю выдать каждому красноармейцу в виде подарка месячный оклад содержания, то есть 250 рублей, не считая обыденного получаемого ими жалования. Призываю Вас поклясться, в знак чего поднять левую руку к верху, что все как один человек будут сражаться до последней капли крови с заклятым врагом рабочих и крестьян — с буржуазией, эксплотаторами, наемниками капиталистов и не сложут своего оружия до окончательной победы пролетариата. В ответ прозвучало громогласное:

— Клянемся!»

Примерно также происходило посещение и других полков дивизии. Чапаев, воспользовавшись присутствием председателя РВСР, обратился к нему с просьбой переименовать 1-й и 2-й Николаевские полки соответственно в «Полк Пугачева» и «Полк Стеньки Разина». Троцкий тут же объявил бойцам о переименовании полков. Председатель Реввоенсовета Республики сдержал свое слово о переименовании полков. В приказе командующего 4-й армией от 25 сентября 1918 г. отмечалось:

«…3. 1-й и 2 советские полки Николаевской дивизии народным комиссаром по военным делам именем Совета Народных Комиссаров по ходатайству начальника Николаевской дивизии Чапаева переименованы: 1-й — в Пугачевский советский полк, а 2-й — в полк Стеньки Разина…».[90]

По итогам смотра частей дивизии были сделаны следующие замечания:

«1. Начтадив Галактионов не знал, сколько людей в дивизии, сведения подал непроверенными, отъезжая в Ершов не доложил начдиву. Много сделано упущений в штабе дивизии во время отсутствия начдива Захарова в Вольской дивизии.

2. Нет технической связи в полках со штабом дивизии.

3. Отказ командира I бригады Чепаева исполнить приказание командарма, доносить в штаб дивизии о ходе боев как можно чаще, выразив его словами, что я не верю штабу и бумажек его знать не хочу, уйду со своими частями и Вы получите донесение тогда, когда мною будет занят какой-либо пункт.

4. Плохо налажен аппарат снабжения, требуются специалисты.

5. От населения есть заявления, что плохо рассчитываются за забираемые частями продовольствие, фураж и пр. предметы войскового обихода».

Общий вывод по дивизии Николаевских полков был таков: «Дивизия вполне крепкая, полна революционным духом и горит желанием ударить на врага и взять Самару. Хозяйственный аппарат хотя и страдает и возможно, что бывают случаи неправильной траты денег вследствие плохого учета продовольствия и имущества, но люди все сыты — жалоб не раздается. Немного омрачает картину плохое исполнение частями дивизии приказаний, исходящих от Штаба Армии, но надо надеется, что опыт покажет необходимость слушаться Штаб Армии, вернее Революционный Совет Армии, так как ему больше известно общее положение фронта, чем отдельной единицы, которая дальше своего и соседних участков не может знать, что делается на всем фронте армии и таким образом могут быть случаи, что занятия какого-либо пункта с боем и жертвами неприятеля окажется бесполезным усилием, так как на участке другой дивизии может случиться обратное и по стратегическим соображениям придется сделать отход».

Сразу видно, что общий вывод сделан специалистом, обладающим военными познаниями. Итак, все потуги противопоставить Троцкого и Чапаева обречены на провал. Несмотря на ряд недостатков, имевшихся в деятельности Василия Ивановича, его боевой опыт и достигнутые успехи перевесили. Не без участия Троцкого он получил повышение в должности. 22 сентября начальник штаба 2-й Николаевской советской дивизии П. Г. Галактионов подписывает за В. И. Чапаева приказ следующего содержания:

«Личным приказом командующего 4 армией я назначен начальником 2 Николаевской дивизии и сего числа вступил в командование ею…».[91]

Свою подпись под приказом поставил и политкомиссар дивизии П. Сидельников. В состав 2-й Николаевской советской дивизии, которая 25 сентября приказом по 4-й армии была переименована в Николаевскую дивизию, вошли полки, созданные из партизанских отрядов Новоузенского, Николаевского и Малоузенского уездов Самарской губернии и двух добровольческих отрядов пензенских и балашовских рабочих. Для пополнения дивизии был проведен призыв пяти возрастов — 1893–1897 гг. рождения, а также унтер — офицеров двух возрастов. В соответствии с планом Сызрань — Самарской наступательной операции войска 4-й армии должны были наступать на Самару. В директиве командующего Восточным фронтом от 20 сентября отмечалось:

«Перехвачено донесение противника, из которого видно, что под Казанью чехословаки разбиты нами наголову. Отряды Каппе ля и Степанова отступают на восток. Я имею основание предполагать, что в настоящее время силы противника в Сызрани и Самаре крайне ничтожны. Кроме того, части 1 и 4 армий нигде не встречают серьезного сопротивления. Приказываю с утра 21 сентября 1 и 4 армиям начать решительную атаку. Сызрань и Самара должны быть и могут быть взяты в ближайшие дни».[92]