Книга Белые лисы - Брайан Джейкс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я вспомнил!
Дипплер подскочил, зажав уши:
— Зачем так кричать-то? Что вспомнил? Позднецвет встал и подошел к мечу, который притягивал его взор, словно магнит:
— Когда я был без памяти, со мной говорил Мартин Воитель!
Песенка с любопытством посмотрела на него:
— Не говори с мечом, а то ты бормочешь что-то, а нам не слышно! Что ты говоришь?
Позднецвет словно завороженный процитировал:
— Четыре вождя отправятся
За сердцем Рэдволла в путь.
Достоинство, честь и дружба
Им не дадут свернуть.
Мой меч понесут цветок
И зеленая палочка вместе,
А с ними короткий меч
И в мокром живущий месте.
Пока не упала роса,
Не говоря «Прощайте»,
За старые красные стены
Ступайте! Ступайте! Ступайте!
Дипплер уставился на друзей:
— Замечательно, но что все это значит?
Песенка покачала головой, удивленная непониманием землеройки:
— Ну неужели непонятно, Дипп! Это значит, что мы трое туда отправимся и вернем гобелен.
Дипплер подумал минутку и заявил:
— Но ведь мы не четверо вождей. Белочка пожала плечами:
— Ну, здесь я ничего не могу поделать. Но если Мартин говорит, надо повиноваться. Но ты прав, Дипп, тут есть кое-что мне непонятное. Например, тут говорится о цветах, но что это за цветок?
— Не кричи, все аббатство разбудишь! Это про меня. Песенка фыркнула:
— С чего это?
Позднецвет смущенно пояснил:
— Отец хотел назвать меня Подсолнух, но мама и слышать об этом не хотела и настояла, чтобы меня назвали Позднецветом. А у тебя, Песенка, — зеленая палка. Дипп, у тебя есть рапира, а это и есть короткий меч. Так что нас трое, хотя мы и не вожди. Кто знает, кто этот четвертый, живущий в мокром месте? Ясно, что мы трое должны идти!Дипплер начал понимать смысл стихотворения.
— Значит, сердце Рэдволла — гобелен, понятно. И нам придется уйти из аббатства до рассвета.
Позднецвет усмехнулся:
— Само собой понятно — они же нам запретят! Ты только подумай, мой отец считает это все глупыми играми. А думаешь, твои мама и папа и бабуля Эллайо тебя отпустят бродить по лесу, где полным-полно водяных крыс, Белолисов и неизвестно кого еще?
Песенка согласно кивнула:
— Конечно, они сразу нас остановят! Позднецвет осторожно снял меч со стены. Оружие Мартина Воителя сверкало в его лапах, как холодное пламя. Песенка и Дипплер тоже дотронулись до меча. Голос Позднецвета прозвучал строго и решительно:
— Мы вернем гобелен в аббатство. Дипплер посмотрел на друзей:
— И если удастся, я отомщу за Лог-а-Лога! Песенка улыбнулась:
— Я пойду с вами, ведь мы — друзья.
Позднецвет достал с полки широкий пояс с заплечными ножнами и надел его через плечо. Когда он пристегнул к поясу меч, тот лег ему за спину, лишь гарда возвышалась над плечом.
— Чего мы ждем, друзья? Скоро рассветет — вперед!
Почти незаметный в ветвях конского каштана, Моккан прислушивался к тому, о чем говорилось внизу. Он был хитрым и самым умным из Белолисов, поэтому считал, что за братьями и сестрами необходимо приглядывать. Вернувшись в лагерь первым, Моккан решил притаиться на дереве и послушать тех, кто возвращался позже. Первыми появились Эскрод и Вэннана в сопровождении крыс Билу и Дакла. Они развесили гобелен на кустах и уселись поесть возле своей добычи. Потом явилась Предак со своей группой крыс и Гельтор со своей. Разожгли костры, на которых начали готовить пищу, раненые занялись своими ранами. К тому времени как встало солнце, подошли отставшие крысы. Эскрод и Вэннана были героями дня, они с гордостью демонстрировали чудесный гобелен.
— Как это вам досталась такая добыча?
— Ну, мы пробрались в аббатство, там ранили троих, одного убили и стащили эту красоту!
— Жаль, что не было времени осмотреть все как следует. Могу поспорить, Рэдволл просто набит сокровищами.
— Они совершенно не умеют драться. Я убил большую сову — глупейшее создание.
— Ха, эти трое, наверное, до сих пор так и валяются на полу. Я так шмякнул эту землеройку, что у меня на топоре зарубка осталась.
Эскрод стоял возле Гельтора, хитро улыбаясь:
— А как прошла ваша атака? Глядя на вас, не скажешь, что попытка была успешной.
Гельтор дотронулся до раненого плеча и мрачно сплюнул в костер:
— Эллаг, сколько осталось воинов? От реки донесся ответ водяной крысы.
— Сто семьдесят три, сэр. Я только что пересчитал раненых.
Гельтор откинулся на спину, всматриваясь в голубоватый дым костра.
— Мы потеряли больше двадцати крыс. И Зирал! Вэннана отшвырнула недоеденный кусок:
— Что? Наша сестра мертва?
— Мертвее некуда. Я собственными глазами видел, как ее голова покатилась по земле. И отрубила ее здоровенная белка. Его называли Громом, и уж я запомню это имя!
Эскрод задумчиво дотронулся до краешка гобелена:
— Убит Белолис, думаю, королеве Сильф такая новость придется не по душе. А где наш великий вождь Моккан, который и придумал этот гениальный план?
Гельтор пнул ветку, выпавшую из костра, в небо взлетел сноп искр.
— Моккан! Не говорите мне о нем! Он слишком долго болтал с рэдволльцами, так что внезапной атаки не получилось. Как раз наоборот, они нас атаковали, теперь-то ясно, у них есть сильные воины. Какое-то время мы думали, что победим, но потом сзади накинулась банда землероек, не знаю уж, откуда они взялись. Тогда мы потеряли преимущество, а тут Моккан заорал, чтобы мы отступали, ну мы и побежали, словно и драться не умеем. Неудивительно, что он и носа в лагерь не кажет. Банглер!
Как только Гельтор закончил рассказ, в лагере появился Моккан: он прихрамывал, шатался, на его морде была гримаса боли. Он поднял лапу, призывая к молчанию, и заговорил:
— Все так, это моя вина. Я провалил все дело, посчитав рэдволльцев за дураков. Но послушайте! Вы все храбро сражались, нет зверей храбрее вас, особенно тебя, брат Гельтор, и тебя, сестра Предак… — Тут он сделал паузу и печально покачал головой, а затем продолжил: — А наша бедная сестра Зирал, убитая столь вероломно, после того как я приказал отступать! Как же я теперь возвращусь к нашей матери, королеве Сильф, как я скажу, что Зирал больше нет с нами? Гельтор, ты был прав, брат, и я должен был тебя послушать.
