Книга Эротический цирк - Микки Леоне

— О чем ты размечталась, моя сладенькая? — вывел ее из задумчивости хриплый от возбуждения голос Алдоуса. — Раздвинь-ка лучше пошире ноги! — добавил он, вставая на колени.

— Я думала о том, какая я все-таки счастливая!

Данни улыбнулась и глубоко вздохнула.

Алдоус раздвинул ее срамные губы и лизнул. Его шелковистые кудри приятно щекотали ей живот. О смысле жизни Данни размышлять расхотелось. Она закрыла глаза и сладострастно застонала, уносясь под облака. Язык Алдоуса проникал в ее лоно все глубже и глубже.

Глава двенадцатая

Всеобщее возбуждение пропитало воздух вокруг цирка. Здесь все дышало теперь не покоем скромного сельского быта, а воинствующей роскошью. Насыщенный ароматами дорогой парфюмерии, мягкий ночной ветер разносил по округе непривычную смесь громких голосов, хлопанья автомобильных дверей, шороха шелковых нарядов и хруст гравия под ногами вальяжных гостей.

Спрятавшись за шторой, Данни наблюдала за приездом все новых и новых гостей, разодетых так, словно они прибыли на светский бал. Это были люди самой разной наружности: высокие господа в шикарных костюмах с изящными блондинками, повисшими на руке у своего спутника, лысые толстяки с завитыми усами, дородные вдовы с бриллиантовыми ожерельями, свободные художники с хвостиками на затылке и в помятых бархатных пиджаках. Поодиночке или группами, все они устремились в дом, где их приветствовала Фов. Затем гостей угощали шампанским и легкой закуской и сопровождали до их мест в шапито.

Площадка перед домом была забита лимузинами — «роллс-ройсами» и «мерседесами», а также спортивными автомобилями дорогих моделей: «порше», «феррари» и «астон-мартин».

Внезапный стук в дверь комнаты вынудил Данни отойти от окна. К ее немалому удивлению, оказалось, что к ней пожаловала француженка. Длинное черное вечернее платье Фов интимно шуршало и таинственно переливалось.

— Не ожидала? — войдя в комнату, с улыбкой спросила она.

Данни кивнула и промямлила:

— Я думала, что вы заняты приемом гостей, мадам. Вон их сколько понаехало! — Она махнула рукой на окно.

— Шикарная публика, не правда ли, милочка? — Фов присела на табурет возле кровати и поманила Данни пальцем. — Я пришла, чтобы благословить тебя и пожелать удачи, ведь это твоя премьера!

— Я вам очень признательна! — ответила Данни, тронутая вниманием к ней занятой женщины.

Фов скользнула взглядом по фигуре Данни, и та густо покраснела, вспомнив, что на ней только прозрачное шифоновое платье. Короткое и воздушное, оно лишь подчеркивало наготу ее тела. Данни непроизвольно прижала руки к груди.

— Не надо стесняться, — хрипло сказала француженка.

Она протянула руку и похлопала Данни по животу и бедрам. Сквозь тонкую ткань проглядывали волосы на лобке и соски упругой груди. Фов осталась довольна увиденным и с улыбкой добавила:

— Красивая молодая женщина не должна стыдиться своего обнаженного тела!

— Но ведь я не красавица! — Данни наигранно рассмеялась. Ей и раньше делали подобные комплименты, но за две недели к ним было трудно привыкнуть, и Данни всякий раз краснела.

Сейчас у нее даже перехватило дух от слов Фов, и она догадалась, что хочет сблизиться с этой миниатюрной француженкой. Влечение к ней она ощутила впервые, когда услышала в телефонной трубке ее хрипловатый грудной голос. Это чувство окрепло после их личного знакомства. Но в тот момент Данни не осознавала дремавшего в ней желания, не знала, что такое подлинное сексуальное раскрепощение, и не пробовала ласк женщины. Теперь она испытала все это!

Данни опустилась на колени и погладила Фов по плечам. Охваченная внезапным порывом, она наклонилась и поцеловала француженку в пухлые блестящие красные губы.

Фов раскрыла чувственный рот и, прижавшись к Данни всем своим пылким телом, умелыми движениями принялась гладить ей спину. Вскоре ее пальчики сжали Данни ягодицы.

— Ты моя сладенькая малышка! — шептала Фов, обводя пальцем ее анус. — Ты, оказывается, проказница! Мне очень приятно, но всему свое время! Мне пора. Встретимся после представления и проведем вместе всю ночь. Только вдвоем, я и ты. А сейчас я должна тебя покинуть!

Дрожа от возбуждения, Данни встала, чувствуя, как по внутренней стороне бедер течет густой сок. Низ живота потяжелел и напрягся.

— Я очень нервничаю, — призналась она, теребя подол платья. — Меня терзают смутные предчувствия.

— Я уверена, что все будет прекрасно, — сказала Фов. — Только не робей.

Она провела пальцем по бедру Данни и, почувствовав на ней вязкую ароматную жидкость, поднесла палец к губам и облизнула его. Вкус внутренних соков ее новой пассии привел Фов в восторг. Ее глаза засияли, суля Данни восхитительную ночь. Фов резко выпрямилась, легонько шлепнула девушку по попке и велела ей готовиться к выступлению в шапито.

— Обязательно надень пелерину! — посоветовала она и, сняв изделие из черного атласа с вешалки, накинула его на плечи Данни. — Иначе тебя изнасилуют по дороге! И не один раз!

По телу девушки пробежала легкая дрожь.

— Спасибо, Фов, за все! — выдохнула она, застегивая пелерину и беря со столика бикини. Фов махнула рукой:

— Желаю удачи и приятного вечера, моя сладенькая! Поболтаем после шоу. Пока! До новой встречи!

Данни проводила ее затуманившимся взглядом.

Едва лишь Данни выглянула из-за кулис и увидела пустую арену цирка, на которой ей предстояло впервые предстать перед взыскательной публикой, как душа у нее ушла в пятки. У нее возникло ощущение, что этих нескольких часов ей не пережить. И куда только подевался опыт, обретенный на занятиях с Айвеном и Алдоусом! Знания и навыки словно бы испарились, выжженные безотчетным страхом.

С каждой минутой в шапито оставалось все меньше свободных красных плюшевых кресел: зрители, сняв верхнюю одежду, рассаживались по местам. Богатые дамы и господа оживленно обменивались первыми впечатлениями, шутили и протирали бархотками бинокли, сверкая бриллиантовыми запонками и перстнями.

Живо представив, как три сотни пар глаз станут рассматривать самые укромные уголки ее тела, Данни затрепетала и передернула плечами.

— Нервничаешь? — раздался у нее за спиной знакомый голос.

Данни обернулась и обомлела: в костюме шпрехшталмейстера она увидела Айвена впервые.

Белоснежные бриджи, заправленные в начищенные до блеска кавалерийские сапоги черного цвета, облегали его выпуклые ягодицы и таинственный бугорок в промежности. Безукоризненно белая сорочка подчеркивала яркость красного фрака с черными бархатными лацканами. Из-под черного цилиндра ниспадали на плечи серебристые локоны, напоминающие гриву свирепого льва, а черный кожаный кнут в руке придавал ему вид бесстрашного укротителя.

— Ты восхитителен! — выдохнула Данни. Сердце от волнения готово было вырваться у нее из груди, тело таяло от вожделения. Наставник одарил ученицу горделивым взглядом и промолвил: