Книга Чего стоят их советы. Консалтинг как он есть - Чарльз Мэдиган

В кругах, где внешние приличия соблюдаются менее строго, предложение, которое Ру сделал Ронсону в тот холодный вечер, могли бы назвать более грубо – «откат». Француз предлагал следующее: Guinness выплатит Ронсону до 5 млн фунтов стерлингов (или $7–8 млн в зависимости от валютного курса) и покроет все убытки, если он продолжит скупать акции Guinness стоимостью до 25 млн фунтов (или около $40 млн). Конечно, Ру выразился не так прямолинейно. Ведь это была не сомнительная контора на задворках Нью-Йорка, а Лондон, где джентльмены ведут себя подобающе джентльменам, и Ронсон не был рыночным торговцем. Этот миллионер, самостоятельно добившийся успеха, и любимый промышленник Маргарет Тэтчер представлял собой впечатляющую фигуру в Сити – финансовом районе Лондона. Представители властных структур Лондона то и дело обедали с Ронсоном в Savoy; он тесно общался с богатыми и влиятельными людьми, был владельцем крупнейшей частной компании в Британии и получил множество шрамов в корпоративных войнах. В такой приличной компании слово «откат» просто нельзя было упоминать, и Ру назвал эти 5 млн фунтов «премией за выполнение», которая причиталась Ронсону после окончания битвы. Иными словами, Ронсон должен был получить вознаграждение в 5 млн фунтов стерлингов за приобретение этих акций, если бы Guinness выиграла схватку за Distillers. Ронсон молча выслушал эти подробности. Вся встреча заняла около часа. Затем Ронсон поручил Парнсу возобновить покупку акций Guinness, и Ру покинул здание с чувством выполненного долга.

В те головокружительные 1980-е почти любой деятель фондовой биржи Лондона решил бы, что молодой француз, посетивший офис Heron в холодный зимний день 1986 года, работает в Guinness. Ведь этот промышленный гигант не только доверял Ру щекотливые поручения, но и с его помощью информировал прессу о себе и своих ресурсах. Ру некоторое время выполнял обязанности директора по финансовым стратегиям и развитию в Guinness, входил в совет директоров компании и занимал один из двух кабинетов на четвертом этаже ее центрального офиса (в другом работал председатель совета директоров Эрнест Сондерс). Да, Guinness сдержала данное через Ру обещание, выиграв битву за Distillers: Ронсон получил свою премию в 5 млн фунтов. Но на с а мом деле Оливье Рей монд Ги Р у никогда не состоял в штате Guinness. Он был консультантом по менеджменту в фирме, которая оказывала услуги Guinness, – Bain & Co., одной из самых влиятельных и уважаемых компаний в отрасли менеджмент-консалтинга по всему миру.

В дальнейшем Ру стал одиозной фигурой в истории Guinness, поскольку участвовал в процессе передачи нелегальных платежей уважаемым британским магнатам, в том числе Ронсону. Через несколько лет в связи с этим разразился скандал, потрясший финансовые рынки Лондона. Получив гарантии отсутствия судебного преследования, Ру стал основным свидетелем со стороны государственного обвинения против своих бывших коллег. Ронсон, Парнс и бывший председатель Guinness Эрнест Сондерс оказались в тюрьме во многом из-за показаний Ру. Но рассказ о его роли в скандале с Guinness – нечто гораздо большее, чем история закулисных махинаций на лондонских финансовых рынках. Это также важный аккорд в истории Bain & Co., скрытной консалтинговой фирмы, чье название – синоним весьма тесных связей с клиентами.

Сегодня в Bain & Co. работает более 1300 консультантов, а дорогостоящий офис расположен в бостонском торгово-офисном комплексе Копли-Плейс. Во многих отношениях Bain уже не та компания, в которой работал Ру. Большинство людей, занимавших ключевые посты во время скандала с Guinness, уже давно ушли, включая основателя фирмы Уильяма Бейна. Оливье Ру уволился в 1987 году, через месяц после того, как он перестал работать с Guinness как с клиентом, и за пару лет до дачи показаний против своих бывших коллег; но ушел он не с пустыми руками, получив от фирмы $900 000. Место Уильяма Бейна в итоге заняла Орит Гадиеш – яркая израильтянка с любовью к драгоценностям, которые особенно заметны в мире строго одетых консультантов по менеджменту. В результате ее восхождения на пост председателя Bain стала одной из немногих крупных фирм по менеджмент-консалтингу, где во главе стоит женщина. Сейчас у фирмы более 500 клиентов в 60 странах, а доходы оцениваются в $450 млн, что более чем вдвое превышает этот показатель в период работы Ру. И хотя Bain затмевают более крупные компании по стратегическому консалтингу, например McKinsey & Co., эта фирма остается в первых рядах по влиянию на советы директоров корпораций. Среди ее нынешних или прошлых клиентов – Chrysler Corp., Baxter International, Monsanto, Dun & Bradstreet, Microsof, Digital Equipment Corp. и многие другие.

Но, как бы ни отличалась нынешняя Bain от прежней, во многом она до сих пор напоминает ту компанию, которая оказалась замешанной в скандале с Guinness. Уровень секретности там сейчас ниже, чем во времена Ру, но она остается самой скрытной среди крупных консалтинговых компаний Америки. Фирма также продолжает строить очень тесные отношения со своими клиентами, а ведь именно это привело к проблемам с Guinness. Bain и сейчас гордится своими практическими умениями: фирма не просто дает рекомендации, но и помогает их воплощать. Существует фирма Bain Capital, имеющая связи с Bain & Co. и расположенная прямо напротив офиса Bain; она находится в финансовых отношениях с некоторыми клиентами этой консалтинговой фирмы. Bain & Co. иногда образует со своими клиентами такие тесные связи, что звучат предложения установить определенные ограничения для подобного сотрудничества. «У меня, наверное, накопилось больше опыта работы с Bain, чем у 98 % других представителей клиентов, – говорит Джеймс Тобин, поработавший с консультантами Bain над 19 отдельными проектами в 1980-е годы, когда он занимал пост исполнительного вице-президента и директора по операционным вопросам в компании Baxter International, Inc. – И я очень высоко оцениваю сотрудников Bain – настолько высоко, что прибегаю к их помощи и сейчас [на посту президента Biogen, американской биотехнологической фирмы]. Консультанты Bain обладают не только блестящим умом, но и прекрасными человеческими качествами, а в консалтинге такое бывает не всегда. Но несомненно и то, что они склонны заходить слишком далеко. Работая с ними, мне все время приходилось выступать в роли “дрессировщика львов” и осаживать их». Да, не все подробности роли Bain в скандале с Guinness стали достоянием гласности. Выяснив, как фирма оказалась в него вовлеченной и как изменилась с тех пор, мы увидим некоторые из лучших и худших свойств этой скрытной влиятельной организации. Это также проливает долгожданный свет на туманное понятие профессиональной этики консультантов по менеджменту.

Дворцовый переворот

Не случайно Bain & Co. столкнулась с трудностями из-за слишком тесных связей с клиентом. С момента основания фирмы в 1973 году Уильям Бейн стал намеренно внедрять непривычный для этой отрасли подход. По общим отзывам, Бейн – сын оптового продавца пищевой продукции в Теннесси – был полон свойственного южанам аристократизма. В свои лучшие дни в Bain & Co. он производил впечатление надменного человека, джентльмена настолько же изысканного, как и восточная керамика, заботливо расставленная в его элегантном кабинете в синих тонах, который один журналист описал как «святая святых». Бейн всегда был в отличной физической форме, занимался бегом и любил теннис. Всегда ухоженный, он держал на столе бутылочку Dr Pepper и производил впечатление сдержанного и рассудительного человека. Но лежавший на специальной подставке баскетбольный мяч с автографом Реда Ауэрбаха – знаменитого тренера команды Boston Celtics – наводил на мысль, что этому спокойному фасаду не стоит слишком доверять. Дух конкуренции был в Бейне так же силен, как и в великом игроке Celtics Ларри Берде. К тому же Бейн был очень скрытным человеком. В этическом кодексе фирмы были большие пробелы, но за введение строжайших правил конфиденциальности она получила прозвище «КГБ в менеджмент-консалтинге».