Книга Последняя жемчужина - Лия Флеминг

Эбен любил ее не больше, чем она его. Достаточно было увидеть, как засветились ее глаза при виде того бывшего квакера без гроша за душой, чтобы все понять. Романтические чувства не обязательны в удачном браке, они могут быть, но их может и не быть. Он знал, что по-настоящему любить он всегда будет только жемчуг, а объектом его вожделения оставалась Китти. Слава Богу, женщины не испытывают таких плотских желаний.

Он исполнит свой долг, и она будет в достаточной степени занята его наследником и другими детьми, и тогда он сможет удовлетворять свои тайные желания. Маргарет не в чем упрекнуть, она девушка привлекательная, толковая, преданная и усердная в работе. Она нужна ему для внешней благопристойности. Свои мысли о юной Китти он таил даже от самого себя. Его выбор пал на Маргарет, и это было разумным деловым решением. К тому же она, возможно, немного утолит его страсть к ее сестре. Несмотря на свое более низкое происхождение, она станет ему хорошим партнером, и прислугой, и помощницей в магазине, матерью его детей и домашней хозяйкой. Ее поведение безупречно для работающей девушки, а грубоватый акцент хоть и режет ухо, но его можно будет выправить, преподав ей уроки правильной речи. Он будет так одевать и содержать ее, что никто не упрекнет его за этот выбор и никто не узнает в миссис Эбенезер Слингер прежней Греты Костелло.

Он заметил, что она, глубоко задумавшись, смотрит в окно кафе. Она повернулась к нему:

– Почему вы остановили свой выбор на мне? – Она устремила на него пристальный взгляд своих синих глаз. – Я же всего лишь ваша служанка, которая волею случая кое-что знает о жемчуге.

– Дело не в этом, моя дорогая Маргарет. Вы обладаете другими качествами, которые я ценю. Это преданность семье, ответственность, к тому же у вас есть чутье на то, что приносит пользу, а этому нельзя научиться. Мне не обойтись без ваших разумных советов. Вы мне нужны, чтобы я не отрывался от земли и не прыгал слишком высоко. Вы знаете, что я уже давно и совершенно искренне вами восхищаюсь. Ну и, кроме того, кто сможет оформить витрину лучше, чем вы?

Он протянул ей руку, и она с улыбкой крепко ее сжала.

– Вы согласны! Это событие надо отметить бокалом хорошего вина.

– О нет, я не могу! Я дала обет, – испуганно произнесла она.

– Вот видите, вы уже обуздываете мои вредные привычки.

Они оба рассмеялись. Эбен улыбался, радуясь тому, что все идет по плану. Свой договор о партнерстве они скрепили чашкой чая.

* * *

«Что я делаю?» – думала Грета, глядя в окно поезда, когда они возвращались домой.

Мысль о том, что они теперь помолвлены, вызывала у нее внутри холодок. Она мало что знала о человеке, у которого работала, но он, похоже, полагал, что они подходят друг другу и составят хорошую пару даже при том, что она не принадлежала к его сословию. Отчасти его интерес к ней ей льстил, но, с другой стороны, мысль о том, на что она решилась ради своей семьи, приводила ее в ужас.

Она знала, что ее родные будут рады за нее и довольны тем, что ее брак обеспечит и их будущее. Несомненно, все от этого только выиграют, и все же чего-то не хватало. Она посмотрела на Эбена, но внутри у нее не шевельнулось никакого желания. Возможно, роскошь подобных чувств могут позволить себе только богатые. Правда, одного ее взгляда на черноволосого Эдмунда было достаточно, чтобы она взволновалась больше, чем ей того хотелось бы. Она не была ровней этому молодому человеку во многих отношениях; он образован и талантлив, в то время как она всего лишь окончила школу и ничего не смыслила в искусстве. Лучше уж довольствоваться тем, что ей доступно, и это будет благоразумно и позволит ей и ее родным выбраться из этого болота, коим является Уэлмгейт. Она должна быть благодарна Эбену за предоставленную возможность улучшить свое положение. Умом Грета все это понимала, но ее сердце жаждало большего.

19

Йорк, весна 1884 год

В то утро Китти, помогая Грете одеваться для свадебной церемонии, заметила, что вид купленного в магазине наряда, лежащего на кровати, вызывает у сестры дрожь.

– Еще не поздно изменить свое решение, – сказала Китти, вертясь перед большим зеркалом, взятым напрокат у портнихи.

Она любовалась своим платьем подружки невесты с изящным турнюром, сшитым из шелка цвета абрикоса и отделанным серебристо-серой каймой.

– Я сдержу свое слово, и я вполне довольна этим шагом, – не вполне уверенно произнесла Грета.

Предложение Эбена явилось для нее нежеланной неожиданностью, но она свыклась с этой мыслью за время их совместного времяпрепровождения в последние несколько месяцев. С ним бывало интересно, когда он говорил о таинственности и красоте жемчуга и рассказывал ей о том, как его добывают по всему миру.

Основную часть приготовлений к церемонии бракосочетания он взял на себя. Они должны были обвенчаться в англиканской церкви Святой Елены в Стоунгейте. Она бы предпочла миссионерское собрание, но когда Эбен стал настаивать на венчании в Кафедральном соборе, они достигли компромисса, остановив свой выбор на небольшом старинном храме, расположенном неподалеку от их магазина. Каждое воскресенье она сидела рядом с ним, слушая объявление об их бракосочетании[15], наслаждаясь атмосферой этой древнейшей из церквей. Поначалу ей было нелегко разобраться в требнике, а клятвы, которые им предстояло произнести друг другу, вызывали у нее трепет.

Сдержав свое обещание, Эбен подыскал небольшой дом для матери Греты и Тома поближе к железнодорожной станции, на берегу реки, противоположном тому, где находился Уэлмгейт. Глаза матери светились от счастья при виде этого выкрашенного в светлые тона жилища; в доме были даже кран с холодной водой и канализация, а на заднем дворе – собственная уборная. Так что теперь, когда все родные Греты были устроены, разве у нее могли оставаться какие-либо сомнения? Китти вскоре должна была переселиться к шляпнице, и уже была нанята новая служанка по имени Элси. Радостные перемены ожидали каждого из их семейства, и сомнения Греты развеивались, когда она думала о том, сколько счастья принесет всем ее замужество. Оно влекло за собой множество хороших событий. Том будет сопровождать ее к алтарю в своем новом костюме-тройке. Он теперь был уже крепким пятнадцатилетним юношей, питающим надежды вскоре поступить на военную службу.

Свой наряд Грета выбирала из соображений практичности. В конце концов она остановилась на темно-синей шелковой с серебряной искрой юбке и приталенном жакете из той же ткани, отделанном серебристо-серой тесьмой. Она не собиралась тратить предоставленные Эбеном деньги на белое платье, чем вызвала немалое недовольство Китти.

– Ты бы замечательно смотрелась в серовато-белом шелковом платье. Темное – для вдов.

– Зато оно немаркое, – возразила Грета.