Книга По ту сторону жизни - Александр Чиненков

— Вот телефон, звони и отменяй свой приказ немедленно! — сжал кулаки комиссар. — Чую, наломают дров наши подчинённые, а гореть синим пламенем не им, а нам.

Майор встал.

— Разрешите идти? — сказал он.

— Да, но только после того, как объяснишь мне свой промах с «поимкой» товарища Шмель, — помрачнел Заковский. — Из твоего доклада я понял, что ты упустил её!

— Так получилось, прошляпили, — вернулся на стул Гарин. — Она же много лет прослужила в органах, и её так просто не возьмёшь.

— Нет, такой ответ не принимается, товарищ майор, — покачал головой комиссар. — Вот её с сообщниками я разрешаю найти, арестовать и допросить «с пристрастием». На всё про всё даю неделю. Она очень нужна нашим коллегам из Сибири, а мы друг другу обязаны помогать!

20

Мавлюдова разбудил кот. Грязный, весь в угольной пыли, он вышагивал по одеялу и мурлыкал, помахивая пушистым хвостом. Глядя на него, Азат старался сообразить, действительно ли произошло то, что как кошмар всплывало в памяти, — правда ли то, что Митрофан Бурматов действительно посетил его дом.

Как ужаленный он подскочил с дивана. Бурматов «приветливо» заулыбался.

— А я уже собирался будить тебя, «товарищ Рахимов», — сказал он, опуская докуренную папиросу в переполненную окурками тарелку. — Собирался вылить на тебя ведро холодной воды, если просыпаться не захочешь!

— Я думал, что ты приснился мне, а ты… — Азат тяжело присел на диван и оглядел стол, пытаясь отыскать на нём недопитую бутылку.

— Ты помнишь, о чём мы говорили вчера? — поинтересовался гость, внимательно разглядывая помятое лицо Мавлюдова. — Могу напомнить или мозги вправить, если из башки наша беседа выветрилась.

Азата затрясло и снова охватило ощущение, что всего этого просто не может быть!

— Вчера, прежде чем ты утратил способность соображать и ворочать языком, я задал тебе вопрос: почему ты сдал энкавэдэшникам Кузьму? — напомнил Бурматов. — Я не дам похмелиться, пока ты мне на него не ответишь! Хоть сдохни!

Мавлюдов нервно облизнул пересохшие губы.

— И что я вчера ответил? — морщась от головной боли, поинтересовался он.

— Ты нёс всякую чушь, и я ничего не понял, — солгал Митрофан. — А сейчас я собираюсь выслушать тебя трезвого. И упаси бог, если ты солжёшь хоть полслова!

— Хорошо, — с тоскою разглядывая пустые бутылки на столе, сказал Азат. — Когда я пришёл на завод, со мною было несколько человек. Я узнал Кузьму в Антоне Мартынове, обвинил его во вредительстве, назвал врагом народа, и его забрали в НКВД. Этот ответ тебя устраивает?

— Трудно сказать, что «устраивает», но я тебе верю, — сказал Митрофан озадаченно. — Говори, что потом стало с Кузьмой. Где искать мне его, выкладывай.

— Провели следствие, Малова обвинили во вредительстве и расстреляли бы, наверное, — ответил Азат. — Но я спас его.

— И каким же образом? — удивился Митрофан.

— Я забрал его к себе в лабораторию, — нехотя пояснил Азат.

— В лабораторию? Ты собирался проводить над ним опыты?

— Нет, такими делами я не занимаюсь, — поспешил откреститься Азат. — Я только хотел подержать его немного взаперти да и отпустить на все четыре стороны.

— Что-то мне верится с трудом в твою искренность, — усомнился Митрофан. — Раз ты забрал Кузьму к себе, так где же он? Покажи мне его.

— Показал бы, да нет его, — усмехнулся Азат. — Его забрали у меня и куда-то увели. Насколько мне помнится, я ещё вчера рассказывал тебе об этом.

— Может быть, — нахмурился Митрофан.

— Ещё как может, — поморщился от приступа головной боли Азат. — Я хорошо помню. За ним из Сибири пожаловала его бывшая любовница «товарищ Шмель». Она увела его и чуть меня не застрелила.

Услышав о Маргарите, у Митрофана вытянулось лицо — вчера пьяный Мавлюдов о ней и словом не обмолвился.

— А она как про Кузьму узнала? — спросил он.

— Она мне об этом ничего не сказала, — признался Азат вздыхая. — Явилась как снежный ком на голову, постреляла в санитаров, и… Сам не знаю почему, но в меня она не выстрелила, хотя… Хотя по её безумным глазам я видел, что собиралась.

— Я бы не расстроился, если бы Ритуля вышибла тебе мозги, — позлорадствовал Митрофан. — Тогда поведай мне про Алсу, жену Малова. Надеюсь, её-то я смогу увидеть.

— Её нет, а могилу — можешь, — ответил Азат, ёжась от собственных слов. — Но я не виноват в её смерти. Она сама отравилась.

— Так-так-так, а ну подробней? — насел на него Митрофан. — Всё рассказывай о смерти несчастной Алсу, иначе…

Азат замер от ужаса, увидев кастет, нанизанный на пальцы правой руки Бурматова. В ожидании удара он зажмурился, и в это мгновение послышалось гудение въезжающих во двор машин.

Затем раздались выкрики, топот сапог, и у окон появились одетые в форму мужчины. Дверь распахнулась, в проёме появился молодой офицер в кожаном пальто с пистолетом в руке. Мавлюдов зарыдал и запричитал то ли от страха, то ли от ожидания побоев, но…

Вошедшие разбрелись по дому и приступили к обыску, бесцеремонно заглядывая в шкафы и тумбочки и выбрасывая на пол всё их содержимое. Офицер остановился перед Бурматовым и Мавлюдовым и окинул их суровым взглядом:

— Стойте спокойно и назовитесь, кто есть кто!

— Я хозяин этого дома, — дрожащим голосом пояснил Азат и кивнул на Бурматова. — А вот он преступник! Он явился, чтобы ограбить и убить меня. Прошу вас, товарищи, немедленно его арестуйте.

— А вы, наверное, профессор Мавлюдов? — поинтересовался офицер, глядя на него. — Предъявите, пожалуйста, документы.

Он перевёл взгляд на Бурматова.

— А вы кто будете, «уважаемый»? Почему хозяин дома указывает на вас, как на преступника?

— Я португалец и гость вашей страны! — гордо вскинув голову, заявил Митрофан с акцентом. — А к господину профессору я обратился с просьбой обследовать меня. Я наслышан о нём как о специалисте в области медицины высочайшего мирового уровня!

— Врёт он всё, не верьте ему! — запротестовал Азат, подходя к офицеру и протягивая паспорт. — Он преступник, троцкист. В годы Гражданской войны служил в контрразведке армии атамана Семёнова, а потом сбежал за границу! Теперь вот явился, чтобы свести со мной счёты. Он хотел убить меня, товарищи!

— Вы согласны с тем, в чём обвиняет вас профессор? — просмотрев паспорт Мавлюдова, обратился к Бурматову офицер. — А он обвиняет вас в тяжком преступлении, и…

— С перепою можно заявить что угодно, — усмехнулся Митрофан. — У так называемого «профессора» белая горячка. Он пьёт уже неделю, и вот результат. Я рад, что вовремя распознал эту личность и не доверил ему своё здоровье!

— Это кого, ты меня душевнобольным назвал, мерзавец? — почувствовав себя защищённым, завопил осмелевший Азат. — Товарищи, арестуйте его! Увезите в Управление, а там установите его личность!