Книга Виват, Новороссия! - Юрий Лубченков

Войны пришлось отложить. Надо было разобраться с тем, что уже навоевали. Когда Россия еще только вступала в Семилетнюю войну, она договором от 22 января 1757 года, заключенным с Австрией, обязалась содержать – также как и ее союзница – 80-тысячное войско в продолжении всей войны с Фридрихом, и кроме этого Россия должна была действовать флотом в 15 или 20 линейных кораблей и 40 галер, по меньшей мере.

Теперь же, проведя смотр этому, к счастью, практически не потребовавшемуся в битвах, флоту, Екатерина с отчаянием пишет своему первому министру Н.И. Панину: «Наше путешествие было так счастливо, что мы на следующее утро после отъезда из Петербурга уже были в виду флота. Передайте это моему адмиралу вместе с уверением в моей благосклонности. А вот что сохраните про себя, и что вам доставит не меньшее неудовольствие, чем мне: у нас в излишестве и кораблей, и людей; но у нас нет ни флота, ни моряков».

Приказ Екатерины о приостановлении боевых действий против Дании и сдаче командования Панину застали Румянцева на марше.

Человек прямой, он не задержался с ответом. 20 июля из Данцига он направил Екатерине прошение об отставке с позволением жить в деревне или ехать для поправки здоровья к целительным водам, что и было ему разрешено монаршим письмом от 5 августа. Он поселился в небольшом городке и чего-то ждал. И, действительно, он оказался прав. Между ним и императрицей завязалась переписка, суть которой сводилась к приглашению его вновь на службу и его колебаниям по этому поводу. Наконец 13 января уже нового 1763 года приходит очередное письменное приглашение Екатерины к службе, и сомнениям Румянцева настал конец. 31 января он письменно подтверждает свое согласие вернуться в Россию и еще в свое отсутствие получает Эстляндскую дивизию по письму Екатерины от 3 марта.

К этому времени первая волна эмоций, вызванная блистательной переменой судьбы, у императрицы уже прошла. Она стала более разумно и холодно оценивать своих подданных, принимая теперь во внимание не только тщательно выражаемую радость по случаю ее воцарения, но и – что у властителей получается хуже и реже – дарования человека, его способность принести реальную пользу государству в целом. Она оценила таланты Румянцева, чем и объясняется ее живая заинтересованность иметь его среди своих военачальников.

Он был одним из немногих знающих полководцев, за которым шла слава победителя. Он был храбр, хладнокровен, настойчив, справедлив, умел быстро воспользоваться ошибками неприятеля на поле боя. Румянцев был прост в обращении, доверял солдатам и был любим ими.

Вскоре после его прибытия в Россию, когда Екатерина получше узнала его, он неожиданно для многих назначается ею президентом малороссийской коллегии. Помимо всего прочего эта должность предполагала охрану границ России при взрывоопасном соседстве турок. Общепризнанная слава полководца, как верно решила Екатерина, в этом случае ее наместнику на Украине не помешает.

В этом случае произошел исторический курьез. В свое время отец Петра Румянцева был назначен на ту же должность президента малороссийской коллегии с заданием воспрепятствовать сепаратистским стремлениям казачьей старшины. При Елизавете гетманство, упраздненное было в предшествующие годы, вновь возродилось специально для Кирилла Разумовского, брата долговременного фаворита Елизаветы – Алексея Разумовского.

Постепенно свыкнувшись со своим гетманством, Кирилл захотел его сделать наследственным и в 1764 году попросил об этом Екатерину II.

Ему объяснили, что Переяславская Рада была не для того, чтобы он теперь опять выступал за отделение Украины от России, к чему объективно и вела его просьба. Разумовский, испугавшись за свое положение самого богатого человека в России, после подобных умозаключений монарха, поспешил подать в отставку со своего гетманства. Екатерина воспользовалась этим для окончательного уничтожения гетманства и замены его коллегией.

Назначенному президентом коллегии Румянцеву предстояло заняться решением задач, сходных с отцовскими. Екатерина советовала для этого запастись «волчьими зубами и лисьим хвостом».

Вскоре после получения энергичных предписаний он выехал из Петербурга к месту новой своей службы. В этой должности Румянцев останется до конца своей жизни, несмотря на множество других, время от времени получаемых им.

Закончился один из периодов его жизни. Покачиваясь в коляске, он ехал навстречу новым делам и заботам. Ехал умудренным жизнью и книгами человеком, ехал с уверенностью, что все необходимое им будет выполнено. Герой войны Семилетней, он ехал навстречу еще большей славе.

Именно еще предстоящие ему деяния позволят в самом начале следующего XIX века, уже через 15 лет после его смерти, сказать его современникам: «Всякому приятно знать деяния великих людей, а тем более своих соотечественников. Примеры образуют великих…

Русские могут славиться многими своими соотечественниками; в их летописях видны безчисленные примеры разительных доблестей и каждое почти царствование являет мужей истинно великих, мужей, которые в высокой степени блистают свойствами, искони отличавшими народ сей. Граф Румянцев был одним из первых участников блеска своего века».

Малороссийская коллегия была учреждена в составе 9 человек.

Румянцев – ее президент и генерал-губернатор Малороссии – «как поверенный Государя в отсутственном месте». Одновременно он назначен главнокомандующим всеми военными силами Украины.

Обязанности его были многочисленны и практически безграничны. На него возлагалось верховное управление всей областью. Он был обязан по своей должности «строгое и точное взыскание во всех подчиненных ему месте людей в той Губернии находящихся о исполнении законов и определенного их звания и должностей; почему и долженствует вступаться за всякого, кого по делам волочат, и принуждать судебные места той губернии решить такое-то дело, но отнюдь не мешаться в производстве онаго; ибо он только хозяин своей губернии, а не судья. Если б в судебном месте определено было, что не справедливо, то главнокомандующий может остановить исполнение, и доносить Сенату, а о времени не терпящих делах» даже самой императрице.

Кроме этого Румянцеву вменялось в обязанность «пещись до сохранении порядка безотяготительного, и иметь в полном своем распоряжении градскую и сельскую полицию. Чего ради он чинит пресечение всякого рода злоупотребления, а наипаче роскошь безмерную и разорительную, обуздывает излишества, безпутства, мотовство, тиранство и жестокости, предупреждает могущий быть недостаток в нужных для жизни припасах».

На Румянцева, как президента коллегии, генерал-губернатора и главнокомандующего, возлагалась обязанность производить точно и своевременно всевозможные сборы с населения, особое внимание обращая на набор рекрутов. На случай могущих последовать народных волнений, эпидемии, наводнения или пожара ему подчинялись военные командиры частей, бывших на этой территории, не считая воинских частей в гарнизонах и крепостях, бывших в его непосредственной юрисдикции.

Поскольку Малороссия лежала на южных границах государства Румянцеву предписывалось проявлять «бдение и предосторожности от соседей».