Книга Встреча с Вождем - Алексей Махров

За спиной снова рвануло, но как-то… иначе, что ли? Батоныч на бегу обернулся. Над крышей вокзала вспухало, медленно втягиваясь внутрь самого себя, здоровенное огненное облако, до дрожи напоминавшее ядерный взрыв в миниатюре. Похоже, прямое попадание в двадцатипятитонную цистерну с бензином, ни солярка, ни мазут так бы не взорвались. Звиздец тому эшелону, что на соседнем пути стоял – Бат успел заметить, что он наполовину состоял из наливняков. Да и их поезду скорее всего тоже. Если горящее топливо начнет разливаться, мало никому не покажется. Даже если паровозная бригада прятаться не побежала, это ничем не поможет: с двумя разбитыми и сошедшими с рельс платформами состав с места не сдвинется.

– Вон туда давайте, – заметив свежую, еще дымящуюся воронку, полковник рванул к ней. Нормальное укрытие. Это снаряд вопреки известной пословице прекрасно попадает дважды в одно и то же место (сам видел, причем неоднократно), а вот авиабомба – нет. Ну, если, конечно, бомбежка не ковровая…

Съехав на заднице на дно вслед за Очкариком, Батоныч помог спустить вниз беспомощно мотавшего головой раненого. В воронке сразу стало тесно, так что остальные остались на поверхности. Поколебавшись, Владимир Петрович махнул Баранову:

– Старшина, давай к нам, поможешь. Остальным – найти укрытие и пережидать налет. Выполнять, быстро!

– Матвеич, жгут нужно… а, спасибо. – Без особого удивления – чему удивляться, собственно? Человек опытный, воевал, – Бат принял от танкиста брезентовый поясной ремень, перетянув бедро сержанта выше раны. Хотел разорвать края пропитавшейся кровью брючины, но его аккуратно оттеснил плечом Баранов:

– Дозвольте я сам. А вы пока бинт подготовьте. – Старшина протянул запечатанный перевязочный пакет.

Пока полковник возился с индпакетом, раздирая зубами плотную обертку, прошитую по краю суровой ниткой, мехвод аккуратно распорол ткань ножом, освобождая рану. Рана, с точки зрения Батоныча, выглядела достаточно хреново – вроде и не особенно большая, но с какими-то рваными краями. Совместными усилиями наложили тугую повязку, во время которой сержант окончательно потерял сознание. Не то от потери крови, не то от болевого шока. Увы, больше ничем Бат ему помочь не мог: привычной по прошлой жизни аптечки с омнопоном под рукой не имелось. Собственно, никакой аптечки не имелось, и Бат мимоходом подумал, что об этом они с Виталиком не подумали. А ведь введение в армии даже самой простенькой аптечки с обезболивающими и противошоковыми препаратами и обучение красноармейцев принципам первой помощи могло бы существенно снизить потери! Очень существенно! Все, вернется в Москву, напишет обстоятельную докладную на имя Самого. А уж тот пусть подключает специалистов Наркомздрава[41], пусть думают, как ситуацию исправлять. Тем более что про антибиотики в переданных Сталину документах было достаточно много информации.

Бомбардировка меж тем сместилась в сторону: зенитчикам удалось отогнать самолеты от станции. Неприцельно отбомбившись по окраинам и подъездным путям, «Штуки» убрались восвояси, оставив после себя затянутое дымом горящих эшелонов и зданий небо…

Глава 11

17 июля 1941 года, окрестности Слуцка

На рассвете мы, наскоро приведя себя в порядок и перекусив, продолжили движение, направившись в сторону Слуцка. Ха, смешно, кстати, звучит «мы»! Эдакая компания лучших камрадов, решившая совершить увлекательный вояж по местам моей боевой славы, блин! Да я таких камрадов, как мои нынешние попутчики, весь этот неполный месяц только и делал, что при первой же возможности отправлял в Вальхаллу всеми доступными средствами. А сейчас – какая ирония судьбы! – вынужден трястись с ними в одной автомашине, делая вид, что все идет как нужно.

Еще и маршрут фрицы проложили так, словно и на самом деле старались воссоздать мой боевой путь. Сначала Брест, затем Клецк, в окрестностях которого я оставил в лесу изрешеченный немецкими пулями «УАЗ» (о судьбе которого так, кстати, ничего и не узнал) и выходил из окружения с набитым предназначенными Сталину документами чемоданом в руках. Сегодня вот будет Слуцк… Ну с последним-то как раз понятно – согласно моей легенде, именно там, на месте боя «Т-72» с танками Моделя, я и спрятал драгоценный планшет. А «электронное устройство для перемещений во времени» – еще немногим дальше, в лесу под Бобруйском, где мы с Батонычем тоже неслабо нахлобучили фрицев при помощи «сорок четвертого» и подошедших к нам в помощь пехотинцев и осназовцев лейтенанта ГБ Сереги Наметова. Правда, тот бой для меня лично закончился весьма печально, но танк, насколько я понял из разговоров абверовцев, нашим удалось благополучно эвакуировать. Надеюсь, что и Бат с Очкариком добрались наконец до Самого…

Когда проезжали по застроенным одноэтажными домиками окраинным улочкам Клецка, я неожиданно узнал одну из них. Да что там «узнал» – вон и проломленный штакетник приусадебного участка, и развороченные колесами полуторки грядки огорода, и приметный сарайчик, в который врезалась полуторка, когда пулеметная очередь убила шофера. Самого грузовика уже нет – утащили трофейщики. Точно, то самое место, где героически погиб сержант госбезопасности Харитонов, перед тем фактически арестовавший меня на площади! Снова нахлынули воспоминания – знакомство со старшим следователем райуправления НКВД Анатолием Абрамовичем Лернером, бывшим школьным учителем, его шок, когда я назвал пароль и он сверился с полученной директивой, которой до того не придал значения. Короткий бой с фашистскими «байкерами» вот в этом самом огороде, и мой прорыв из окружения на трофейном мотоцикле. Встреча с боевыми товарищами – летчиком, танкистами и артиллеристами, как и я выходящими из окружения, – и недолгое путешествие на трофейном полугусеничном бронетранспортере. И моя очередная «гибель» при взрыве заминированного немецкого автомобиля… В тот момент я даже не предполагал, что совсем скоро мне предстоит встретиться с ними снова – летчиком-истребителем Захаровым, танкистами Гавриловым и Барановым, артиллеристом Головко, следователем Лернером…

– А вот, кстати, комиссар, – неожиданно спросил обернувшийся ко мне Гелен, – как-то все забываю спросить… а отчего вы, сражаясь в этом вашем чудо-танке, оставили столь ценный прибор где-то в лесу?

Как же, прямо взял и поверил! Так ты, сволочь немецкая, и позабыл спросить, угу. Небось выжидал, выбирая подходящее время, чтобы застать глупого «рюсски» врасплох. Так не дождешься, фриц, и не таких на… одном месте вертели…

– Простите, Рейнхард, но с чего вы, собственно, взяли, что в этом танке находился именно я? – предельно вежливо спросил я.

– А разве нет? – Похоже, полковник и на самом деле удивился.

– Нет, там воевали мои товарищи. О, а я разве не рассказал, что нас тут несколько?

– Несколько человек? – уточнил полковник.

– Да, несколько… десятков человек… – скрывая улыбку, кивнул я. – К сожалению, я не танкист, господин полковник. Обычный пехотный офицер. Когда ваши вызвали авиаподдержку, я как раз находился на позициях. Признаюсь, атака пикирующих бомбардировщиков – крайне неприятная штука. Вот я и предпочел спрятать прибор. Поместил его в полевую сумку, сверху прикрыл каской и присыпал землей. Вполне нормальная предосторожность, согласитесь? Вещь хрупкая, малейший осколок или отброшенный взрывом камень – и все. В этом времени его не починишь, сами понимаете.