Книга Кукушкины слёзки - София Привис-Никитина

Пощёлкав пультом, Анечка побродила по комнате, зачем-то переоделась в сарафан и ушла из квартиры, хлопнув дверью, чего Броня категорически не переносила. Это было Аничкиным «алаверды» за Севу, которого она уже заочно ненавидела.

Во вторник из очередного рейса вернулась изменившаяся до неузнаваемости Галина. Волосы убраны с шеи, приподняты на затылке. Чёткая линия шеи и плеч. Красавица! Изящная и необыкновенная.

Кого-то она Ане напоминала, но вот на ум никак не шло: кого? Поначалу Анечкина обида отбрасывала лёгкую тень на подругу, но не долго. Пошла распаковка чемоданов, на Аню выпрыгнул круглый браслетик, посыпалось монисто, и обиде пришлось отступить.

В жизни подруги, действительно, произошли счастливые изменения. Месяц назад на Алтае, в городе Бийске была нелётная погода. Вся группа сидела в местном кафе. Там Галя познакомилась с интересным парнем, и у них всё завертелось. Сейчас он срочно продаёт квартиру в Бийске, маленький домик на реке Катунь и уже в июне приедет к ней, чтобы остаться насовсем.

– Как-то быстро у вас всё сложилось. И потом, Галя! Домик в Бийске – это не бунгало в Майями. Ты с этого дома миллионершей не станешь. И что ты о нём знаешь? Я имею в виду не домик, а жениха твоего скороспелого? И что же ты мне раньше не рассказала?

– Ну, как-то робела что ли. Я Броне рассказала, а она говорит: «Молчи пока». Я и молчала.

– Ясно! – коротко бросила Аня. Ну, с Броней всё, действительно ясно, карга старая! Я ей устрою сватовство! Она у меня ещё слезами умоется. Даром что на сносях!

А с Галочкой произошли прекрасные превращения: осанка, поворот головы. Королева! В Аниной голове толкались смутные догадки.

– Галочка! А что ты сейчас читаешь?

– «Сагу о Форсайтах» Голсуорси. Ты же мне сама дала!

Вот оно откуда? Ирэн Форсайт! Чистая Ирэн – ни дать, ни взять! Вот откуда эта причёска, открывающая шею и плечи, это буйство волос приподнятых вверх. Ай да Галя! А ведь похожа и впрямь похожа. Браво, Галочка! И откуда что взялось? Осанка, взгляд то горделивый, то испуганный и загнанный. Вот что может сделать с человеком хорошая литература!

В субботу собирались всей квартирой к Илюше. Броня суетилась больше всех, раздавала советы, подлизывалась к Анечке, хлопотала лицом, но безуспешно. Анечка оставалась холодной и безучастной.

Но знакомство с Севой, тем, ни менее состоялось. Сказать, что Сева был симпатичный то же самое что промолчать. Сева был привлекателен вдоль и поперёк. Симпатия лезла из него, как тесто из квашни, и лицо он носил весёлое и доброжелательное. Аня этому не только не обрадовалась, а как-то даже возмутилась. В её представлении мужчина, которому она намеревалась сегодня же, здесь же дать решительный «отворот-поворот», не имел право на такую блистательную внешность.

Можно было бы не обращать внимания на потенциального жениха, но куда деть фактор личного обаяния? Глаза прикроешь, но уши? Он сыпал остротами, знал все новости. Причём, подносил их слушателю с забавными и точными выводами. В нём гуляли, как сквозняк, острый ум и не заштампованное мышление.

Аня прилегла на шампанское. Конец вечера смазал мудрую Анечкину режиссуру мести, и она приняла предложение Севы посмотреть его квартиру, в смысле послушать хорошую музыку в хорошей дружеской обстановке.

Заказали такси, захватили Броню и Галочку с сыном, довезли их до дома и двинулись в центр города. Севино убежище было именно в центре города, в одном из аппендиксов, ведущих от центральной улицы в тишину парков и аллей. Новострой был дорогой, можно сказать, фешенебельный был новострой. Не каждому по карману.

По идеально выложенным дорожкам подъезжали к башням блестящие, игрушечные в своей безукоризненности, машинки, шлагбаумы открывались и закрывались.

Начальником одного из многочисленных шлагбаумов был холёный чистенький старичок лет шестидесяти. Вежливый, скорый на комплименты дамам, корректно-сдержанный в общении с мужчинами. И откровенно хамоватый с заезжими, если, по его разумению, те не имели право на пребывание и даже гостевание в этом сказочном эдеме. Но Анечку принял благосклонно. Если Анечка ещё держала себя в рамках до дверей квартиры Севы, то уже в самой (двухэтажной) квартире, фактор великолепия ударил её током в две тысячи вольт! Насмерть! И Аня потеряла лицо.

Из динамиков лилась божественная музыка, Сева сыпал остротами и комплиментами, которые отвергали напрочь Бронины жалобы на легко – ранимость и сверхчувствительность мальчика Севы. А Аня наливалась алкоголем с отчаянием перетрусившего камикадзе.

Домой Сева привёз Анечку на такси, прислонил к косяку квартиры, надавил на звонок и растворился в ночи, как только услышал звуки ключей по ту сторону двери. Встречаться с Броней ему в такой ситуации как-то не очень хотелось. На звонок открыла Галочка, за ней подпрыгивала и волновалась пузатая Броня.

В дверях тонкой рябиной покачивалась Анечка. Пьяна она была до изумления. Броня сильно подобрала живот, чтобы Аня могла пройти и заискивающе, учитывая опыт общения с пьяными людьми, спросила:

– Ну что, понравился тебе жених-то?

Анечка нетвёрдой походкой пропутешествовала на кухню и припала к крану с холодной водой.

– Не – а! – икнула Анечка. – Не паанравился ваще!

– А что так?

– Пьяница потому… – и Аня рухнула посреди кухни.

Утро Анечка встретила с мокрым полотенцем на лбу и со стыдным чувством похмелья. Галя принесла холодное пиво и другие лекарства. До вечера Аня промучилась гамлетовским вопросом: было или не было? В смысле окончательного слияния. В конце концов, договорив последнюю бутылку шампанского, они пришли с Галей к обоюдному соглашению, что всё-таки, не было. Под сурдинку Галя выложила ещё раз свои новости, но уже в живописных подробностях.

В итоге получалась, что в июне к Гале приезжает принц на белом коне, и сам весь в белом, с мешком денег и с любовью в сердце. Все будут счастливы, кроме Анечки. Это Аня поняла для себя как дважды два – четыре!

Звонил Сева, но Аня к телефону не подошла, на Броню смотрела с презрением. Можно было подумать, что это не Анечку вчера собирали по частям, а сегодня целый день лечили, а именно Севу.

Хотя Сева-то оказался на высоте: не клят, не мят, вот здоровьем интересуется Анечкиным. Не говоря уже о том, что не воспользовался вчерашней Анечкиной беспомощностью, переходящей в легкую доступность. Но за это Аня возненавидела (этого святого, благородного юношу!) ещё больше.

Она не могла простить Севе своего морального падения. Если бы она могла отмотать назад вчерашний день! Она понадеялась, что с неудачником и пьяницей, Севой разделается на раз!

Недооценила противника, позволила себе налакаться в полной уверенности, что ей, практически непьющей женщине, можно расслабиться в компании с мужчиной, которого она не уважает. И сама попала в капкан, который поставила на него. Надо подальше держаться от этого сомнительного миллионера – алкоголика!