Книга Леопард в изгнании - Андрэ Нортон

«Хуже всего, что он таскает с собой эту малышку даже сюда», — подумал секретарь де Шарантона. Шарль Корде не мог понять, что пугает его больше — дряхлый высокородный выродок или его миниатюрная златокудрая протеже.

Со времени своего прибытия в Новый Орлеан де Шарантон полюбил окружать себя юными девицами из знатных семей города. Маленькая Дельфина Маккарти была обожаемой дочерью знатной новоорлеанской семьи.[46]Смешанная шотландско-креольская кровь сулила семилетней крошке в будущем стать невероятной красавицей. Большинство детей боялись тайных подвалов под городом, но малышка Дельфина была ими просто очарована, и де Шарантон постепенно познакомил ее с еще более пугающими развлечениями.

— Я слышал, что погода в Новом Орлеане летом не слишком приятна, но, смею вас заверить, мне так не показалось. На самом деле она восхитительна. А что вы скажете, мадам? — спросил де Шарантон. Дельфина тоненько хихикнула, словно мышка пискнула в когтях кошки.

Женщина, к которой обращался герцог, отвернулась и глухо застонала. Ее звали Саните Деде, и до последнего времени она торговала леденцами перед Кабильдо и Арсеналом. Корде не знал, как де Шарантону удалось выведать, что она местная королева вуду, но шпионы де Шарантона были повсюду, и, как только губернатор получил эту информацию, он приказал схватить Саните.

Сначала он предложил ей денег в обмен на секреты ее ремесла. Она рассмеялась ему в лицо, уверенная в своей силе.

Это было ошибкой.

Теперь широкие красные полосы отмечали на золотистом теле Саните те места, где мышцы под кожей порвались. Дельфина потянулась к колесу у стола, но де Шарантон шлепнул ее по руке, улыбаясь, словно добрый дядюшка.

Поначалу герцог испытывал трудности с использованием наследства отца Антонио, поскольку во влажном воздухе Луизианы металлические механизмы заржавели. Но француз привез с собой людей, которые знали, как их отремонтировать, к тому же под рукой было много преступников и мятежников, на которых можно было их испытывать, покуда все крючки, кривошипы и шкивы не стали двигаться гладко, как в часах. Колесо было точно уравновешено и двигалось от легкого прикосновения. Даже дряхлый старик вроде него самого мог его вращать, как только испытуемого привязывали к раме, а уж для этого у него хватало солдат.

— Мадам Деде? — повторил де Шарантон. — Неужели погода вам не нравится?

Почти ласково он потянулся к колесу с четырьмя спицами и тихонько повернул его. Задвигались противовесы, и железная цепь прокрустова ложа передвинулась на звено.

Женщина, привязанная к станку, запрокинула голову и закричала. Мадемуазель Маккарти захлопала в ладоши и просияла.

— Итак, мадам, у вас так и не появилось желания поговорить? — вполне искренне вопросил де Шарантон. — Вы помните тему нашего прошлого разговора?

Королева вуду слабо застонала. Свет ламп мерцал в ее глазах и отражался от вспотевшей кожи, а на щеках пошли трещинки от соленых дорожек слез.

— Мсье Корде? Может, вы освежите ее память? — Де Шарантон повернулся к секретарю. Герцог знал, что секретарь презирает его развлечения, и именно поэтому настаивал, чтобы Корде присутствовал при этом маленьком расследовании.

Шарль Корде, которого в другой, давней жизни называли «Гамбитом» за безрассудную храбрость, замялся. Ему вовсе не хотелось находиться здесь — и в этой камере, и в самом городе. Но он не смел ослушаться своего теперешнего хозяина или помешать ужасному занятию де Шарантона.

— Вы хотели узнать тайны вуду, ваша милость, — послушно ответил Корде. Он вынул из рукава шелковый платок и отер лоб. В подвале под Кабильдо было холодно и сыро, но рубашка Корде из тонкого французского льна уже насквозь промокла.

Де Шарантон посмотрел на него горящим лихорадочным взглядом, и секретарь внутренне содрогнулся. Люди часто называли де Шарантона безумцем, но Корде знал, что это не так. Безумец не управляет своими страстями, а де Шарантон сдерживал их, как кучер осаживает бешеных лошадей. Корде пользовался покровительством Талейрана, и пока это было так, личный секретарь де Шарантона мог не бояться капризов герцога… по крайней мере, пока его преданность не подвергается сомнению. «Гамбит» Корде не был ни французом, ни креолом. Он родился в Акадии — Новой Шотландии. Его соотечественники — потомки тех поселенцев, которых выселили из французской Акадии, когда та попала под власть Англии, мечтали вернуть себе родину и обрести страну, в которой не были бы обездоленными изгнанниками.

Луизиана могла стать им домом, если бы удалось разорвать ее связи с заморской империей, так что много лет Корде был слугой двух господ — Черного жреца с его собственными имперскими амбициями и своих товарищей из подполья Свободной Акадии, поскольку надеялся, что однажды настанет день, когда его соплеменники восстанут и сбросят имперские цепи.

Но уроки Французской Революции были слишком кровавыми. Аборигены не хотели сбрасывать ярмо силой, опасаясь волны кошмарных казней, которые могут последовать в ответ. То, что Талейран послал Гамбита в Новый Орлеан вместе с де Шарантоном, стало просто подарком судьбы.

Привычки де Шарантона имели дурную славу в кругах, близких к Талейрану, и Корде понимал, что правление де Шарантона как раз может подтолкнуть Луизиану к открытому восстанию. Так что хотя он в пути сто раз мог прикончить де Шарантона и сам занять его место, Корде сдержался. Но теперь он боялся, что сыграл на руку Дьяволу. Де Шарантон что-то разыскивал, и, что бы это ни было, ему явно потребовалась магия вуду. Может, сила де Шарантона и вправду была очень велика, раз он до сих пор не умер от чар докторов магии и королев вуду, чьих богов он оскорбил.

— Прекрасно, Корде! Дельфина, не правда ли, слуги лучше не сыщешь? Видите, мадам Деде, мсье Корде, как и я, жаждет продолжения нашей беседы. Умоляю вас, удовлетворите мое любопытство. Вы владеете магией вуду. Ваш дом обыскали и нашли предметы культа. Церковь осуждает это. Я — нет… — здесь герцог наклонился к женщине так близко, что почти коснулся щекой ее щеки. Корде с трудом проглотил комок в горле и отвернулся, чтобы только не слышать вкрадчивого голоса де Шарантона, смеха Дельфины и стонов их жертвы.

Что он искал, этот ужасный человек, здесь, в Новом Орлеане? Что может быть настолько ценным для де Шарантона, что он не боится навлечь на себя вечную ненависть магов вуду?

Может ли что-то этого стоить? Может ли этого стоить свобода?

Женщина закричала снова, но на сей раз Корде понял, что это агония, и чуть не упал в обморок от облегчения. Он сходил к доктору магии сразу же после того, как Саните Деде арестовали, и приобрел травки, которые заставляли сердце бешено колотиться и потом останавливали его. Он добавлял отвар в воду, которой поил Саните, однако не мог дать ей большую дозу, чтобы она не умерла слишком быстро, иначе де Шарантон заподозрил бы его, а в последние месяцы Корде старался не делать ничего такого, что могло бы привлечь внимание герцога. То, что происходило в подземельях, заставило его снова броситься в объятия матери-Церкви, и Корде мог бы поклясться, что ничто иное в мире не заставило бы его так поступить.