Книга Творцы миров - Юрий Никитин

Всякий раз он опережал нас, потому что еще нужно вытащить изкармана калькулятор, а он, поморщив лоб, выдавал нужную цифру чуточку раньше.Думаю, эта постоянная работа мозга даже над такой ерундой, что легко делаеткалькулятор, позволяет держать мозг в прекрасной спортивной форме и даже безкрепчайшего кофе работать сутками, не теряя ясности мышления.

Странно, но именно он работает там, где совершенно нетребуется математического дара: рисует скины заказанных нами профессий иклассов. Я к его столу подхожу гораздо чаще, чем к Скоффину или Аллодису: у технепонятные руны на черном фоне, он же дос, а здесь все весомо и зримо, как уМаяковского, плюс безразмерные каталоги, натасканные со всего инета, воинысобраны от питекантропов, которых реконструировали каким-то макаром, и дальшевсе хеттские воины, месопотамские, египетские, гиксосы… До Древней Эллады иРима листать сто тысяч альбомов, а до собственно рыцарского вооружения никогдане добраться, если просматривать все.

Но Ворпед во всем собранном богатстве ориентируется как рыбав воде, легко и быстро делает наброски, на каждый класс не меньше сотнидвижений, что называются основными, а задумано еще по тридцать-сорок добавочныхна каждого…

За моей спиной остановился Николай и, так как я рассматриваюмолча, сразу сказал предостерегающе:

– Эй-эй, слишком красивыми рисуешь рыцарей!.. Где тывидел такие пропорции? Только у Шварценеггера и Тимоти Зана?

– Ты еще Колмена не видел, – буркнул Ворпед.

– А что с ним?

– Его фигуру я приберег для берсерков.

– Тем более, – сказал Николай авторитетно. –Слишком эффектны. Все ломанутся в рыцари, и что за байма получится?

Ворпед ухмыльнулся, сказал злорадно:

– А чего тебя не взяли в клан «Прайд»?

Николай сразу помрачнел. В самом деле новички обычно в любойигре берут класс человека с мечом, с удовольствием развиваются, а потомприходит время вступать в кланы, и тут оказываются, что в кланы их не берут:своих меченосцев девать некуда! Вот если бы хилеры, бафферы, спелсингеры,торговцы, искатели, охотники, крафтеры, фермеры, лесорубы…

Сложность обычно в том, что соло качать легко на низкихуровнях, а дальше волей-неволей приходится идти в клан, но в любом кланеколичество членов ограниченно, там предпочитают укомплектовывать равномерно:один танк – два дамагера, три хилера и три баффера, два гнома-спойлера, одинкрафтер, три лучника, два некромансера, четыре охотника… И хотя во всех баймахпо-разному, но обычно в клан требуется всего один-два рыцаря для танкования, априходит проситься человек сорок-семьдесят… Вот и приходится рыцарям заводитьдругого чара, уже такого, который востребован обществом…

– Ладно, – буркнул Николай недовольно, – еслиудастся создать саморегулирующую систему, то флаг в руки. А если нет?

– Создадим, – мирно ответил Ворпед. – Я тутспихнул заказ моим знакомым художникам, им подработка кстати, ребята клянутся,что сделают все в срок и как в аптеке. Но ты еще не видел другие классы…

Он расстелил по столу листы, и Николай ахнул. Я помалкивал,уже видел эскизы. Если бы Ворпеду немножко больше честолюбия, выживаемости вэтом мире, где даже свободные художники топят друга, чтобы вскарабкаться потрупам выше, он стал бы звездой, но художник – это тот же предприниматель,подверженный спадам, крахам, падениям, дефолтам и форс-мажорам, а Ворпед предпочитаетжить без усилий и риска, что значит – на минимальной зарплате на бюджетнойдолжности. И если бы не наша затея, его талантище никогда бы не развернулся стакой мощью.

Вечером дважды звонила Кларисса. Родители ее, увы, дома,однако отпускают с подругами к однокласснице: та живет в настоящем особняке,представляешь, у нее собственный мерс, бриллиантовые серьги, а вместо шкафа содеждой целая комнатка! Так что цени, я отказалась, чтобы провести эту ночку стобой, свинья равнодушная…

– Еду, – сказал я наконец. – Ты где?

– Уже час мерзну на углу под вывеской, где ты меня засиськи хватал! Там девица намалевана с широким ртом… Если не будешь здесь черездесять минут, отцом моего ребенка станет кто-то другой!

– Ух ты, – сказал я, – обожаю современныеотношения…

Через четверть часа я остановил машину у перекрестка,Кларисса подбежала, сама открыла дверцу и со вздохом облегчения рухнула насиденье рядом.

– Пришлось выйти раньше, – объяснила онасразу, – я же вроде бы с подругами поехала? Вот и пришлось их проводить и…ждать тебя, бесчувственный.

– А чего не поехала? – спросил я.

Машина плавно набирала скорость, дорога бросается подколеса, мы с мягким шелестом начинаем обгонять другие машины, что женщинамтакого типа всегда нравится.

Она отмахнулась.

– А чего я там не видела? Как включу жвачник, все этибогатые, что тоже плачут… бриллиантами. Когда-то и у меня будет особняк! Ссобственным бассейном.

Я поглядывал в зеркало на ее милое, еще детское лицо, снахмуренными бровями и пухлыми сочными губами, которым не нужны никакиевпрыскивания силикона или боттокса.

– Мечтаешь?

– Будет, – отрезала она твердо. – Ты виделфотографии Памелы Андерсон, когда она еще школьница? И вообще до того, какначала делать те операции?.. Самая обычная девчонка!.. Но у нее была цель, и начто она только не пошла, чтобы ее достичь!

Я сказал тепло:

– Ты молодец. Большинство девчонок просто плывут потечению. А у тебя цель…

– Я добьюсь, – отрезала она все ещесердито. – Я не буду рохлей, как мои одноклассницы.

Она не демонстрировала, как будет добиваться цели, но и нескрывала. Если лет пятьдесят тому, когда «ни поцелуя до свадьбы» и новобрачнаядолжна быть обязательно девственницей, женщине достаточно было просто лечь, какполучала преимущества над остальными своей доступностью, то теперь, когда всеспохватились и пустили в ход это оружие, чтобы не давать соперницампреимущества, для победы нужно потрудиться больше, чем просто раздвинуть ноги.

У Клариссы дивное сочное тело: уже созревшее, но и абсолютноюное, что продержится недолго, если не принимать меры. Когда-то просто наличиятакого тела было бы достаточно, чтобы всего лишь доступностью к нему вскружитьголову любому мужчине. Но, дитя начала двадцать первого века, она владеет итехникой секса, доведенной до совершенства… хотя какая женщина, желающая спомощью своего тела урвать какой-то кусок от жизни, ею не владеет… она ужеуспела прочесть все нужные книги по мужским комплексам, фобиям, полной иличастичной импотенции, постоянно чутко прислушивается к тебе, стараясь уловить,что говоришь искренно, а что чувствуешь в этот момент, чтобы начать делатьименно то, что ты хотел бы на самом деле.

Я свалился с нее, тяжело дыша и приходя в себя, онавеликолепна, а Кларисса со словами «Да ты жеребец, прямо всю меня замучил!»соскользнула с постели и побежала голенькая в ванну, а потом я услышал, как накухне зажужжала кофемолка. Я пью кофе постоянно, даже перед сном, а Кларисса –идеальная женщина, если она как-то почуяла, что я хочу кофе… а еще я к кофевсегда беру пачку печенья…