Книга И жизнь подскажет… - Кетлин О'Брайен

— Да пойми же, Кон, вдвое…

— Помолчи, Гил, — сухо ответил Коннер. — Что-то ты сегодня взвинчен. Не выспался?

Гил рухнул в кресло.

— Зато ты, похоже, сегодня спал как младенец! — буркнул он.

Коннер только усмехнулся в ответ.

Что за удивительная женщина эта Хилари! Такой он никогда не встречал. Нежная, чувственная, невероятно соблазнительная… Достаточно прикрыть глаза, чтобы вспомнить каждую линию, каждый изгиб и мягкую округлость ее чудесного тела.

Нынче ночью Коннер так и не заснул, но какое это имело значение? Он баюкал Хилари в объятиях, пока она не погрузилась в сон, и до рассвета просто любовался ею, прикасаясь то к волосам, которые первый солнечный луч окрасил золотистым сиянием, то к тонкой руке, стыдливо и покорно упавшей на полную грудь… Он не уснул, но отдохнул так, словно выспался за все эти долгие месяцы. И когда наступление дня напомнило о делах, Коннера охватило искушение послать сегодняшнюю деловую встречу ко всем чертям и остаться дома, рядом с любимой.

Вот почему он опоздал на эту проклятую встречу, назначенную на восемь утра. И, наверно, не приехал бы вовсе, если бы речь не шла о покупке Драконова Ручья. Но его помощники работали как проклятые весь предыдущий день и всю ночь. Он сам нещадно подгонял их, требуя успеть к сроку. Не мог же он подвести команду! Драконов Ручей был слишком важной вехой для них всех.

По крайней мере так рассуждал Коннер два часа назад. Но сейчас лежащие на столе контракты были чужды и непонятны ему, словно бессмысленные ребячьи каракули, а сам Драконов Ручей не вызывал ничего, кроме равнодушия. Что в нем такого особенного? Кусок земли, ничем не отличающийся от других земель, принадлежащих «Американскому досугу». Подумать только, всего неделю назад покупка Ручья занимала все его мысли! Кажется, прошла целая жизнь… Нет, это был не он. Какой-то другой Коннер Сент-Джордж — жалкий глупец, ставивший свою выгоду и свой чертов бизнес превыше самого главного в жизни…

Теперь он горько сожалел о том, что покинул Хилари. Она должна была проснуться в его объятиях. Он рассказал бы ей, чем стала для него нынешняя ночь, а потом… потом они снова занялись бы любовью.

Но от дома в горах до офиса час езды. Хилари, конечно, уже проснулась, изгнанная из сладких грез звоном будильника, и собирает Терри в дорогу… И Коннер снова улыбнулся, представив ее у себя в постели — обнаженную, счастливую, утомленную любовью.

Дверь отворилась: в кабинет гуськом вошли владельцы Драконова Ручья. Усилием воли Коннер подавил неуместное возбуждение. Раз уж он здесь, то должен играть по правилам. Он встал из-за стола и пожал руки — сперва хмурым, настороженным представителям компании, затем адвокатам с профессионально-непроницаемыми лицами.

Этих людей ждал приятный сюрприз. Зная репутацию Коннера, они, несомненно, приготовились к долгим и сложным переговорам. Но Коннер Сент-Джордж больше не игрок в эти игры. Он подпишет все, что они предложат, подпишет даже собственный смертный приговор, если после этого сможет отправиться домой. К Хилари.

Так он и сделал. Не обращая внимания на отчаянную жестикуляцию Гила, Коннер согласился со всеми требованиями партнеров и подписал бумаги так поспешно, что подпись его, обычно четкая и разборчивая, превратилась в какую-то невнятную закорючку.

И все же ему казалось, что прошла целая вечность. Наконец, в половине десятого, Коннер подписал последний договор, передающий туристический комплекс Драконов Ручей в полное владение компании «Американский досуг». Подписал — и удивленно покачал головой, недоумевая, почему еще совсем недавно это рутинное дело занимало все его мысли.

В этот миг к столу подлетела встревоженная секретарша.

— Мистер Сент-Джордж, — зашептала она ему в ухо, испуганно расширяя глаза, — там звонит миссис Сент-Джордж, говорит, что она… ну… словом, что она рожает!

Коннер поднял взгляд, и, посмотрев на него, секретарша в ужасе всплеснула руками.

— Что, мистер Сент-Джордж, неужели слишком рано?

Коннер вскочил. Барабанный бой сердца отдавался у него в ушах.

— Нет, — словно издалека донесся до него собственный голос. — Все в порядке. Все будет хорошо.

Эти же успокаивающие слова он слышал вчера от Хилари.

— С ребенком все будет в порядке, — повторил он. Но в его устах волшебные слова звучали мертвенно и глухо, словно утеряв магическую силу. И Коннер понял: дело не в словах, а в самой Хилари.

«Боже мой, Хилари! — стучало в голове у Коннера, пока он торопливо извинялся перед партнерами и отдавал указания секретарше. — Как ты нужна мне сейчас! Что я буду делать в роддоме без тебя?»

Он жаждал ее до боли в груди. Все существо его было устремлено к этой хрупкой и бесстрашной женщине. Ее огромные тревожные глаза, нежные руки и ласковый голос заполнили наконец зияющую пустоту в его сердце. Рядом с Хилари ему ничего не страшно. Вместе с ней он готов встретить любую беду.

И, пока Коннер бежал к своей машине, пока заводил мотор, пока гнал автомобиль по горной дороге с такой скоростью, будто за ним гнались драконы, одна мысль пылала в его мозгу.

Он все яснее понимал, что любит Хилари Ферфакс.

Хилари возвращалась домой из аэропорта: мысли ее были заняты предстоящим тяжелым разговором. Она злилась на собственное малодушие, понимая, что все объяснения бесполезны: такую горькую правду приукрасить невозможно. Напрасно подбирать слова, чтобы смягчить вину Марлин: ее поступку нет и не может быть оправдания.

Подъезжая к дому, Хилари невольно замедлила ход. Было уже почти час дня. Самолет Терри задержался с вылетом, и они позавтракали в аэропорту. Марлин, разумеется, уже встала и по своему обыкновению страдает оттого, что «все ее бросили». Хилари тяжело вздохнула. До сих пор она не задумывалась о том, что кузина и вправду безбожно избалована. Как только Коннер терпел ее несколько месяцев? Боже правый, как счастлив будет он выкинуть их обеих из своего дома!

Едва повернув к воротам, она почувствовала: случилась беда. Дом казался пустым. Словно из него вынули душу. Сердце Хилари отчаянно заколотилась, но она тут же успокоила себя. Ерунда, сказала она себе. Просто игра света на стеклах. К тому же она привыкла видеть этот дом в роскошном обрамлении осени…

И тут она заметила Джейни. Обхватив себя руками, чтобы защититься от холода, экономка взволнованно мерила шагами крыльцо. Подъехав ближе, Хилари разглядела на добром морщинистом лице старушки тревогу.

— Мисс Ферфакс, наконец-то! — воскликнула экономка, с трудом ковыляя вниз по ступенькам — ее мучил ревматизм.

Хилари выскочила из машины, не выключая мотора. Она догадывалась, что нельзя терять ни минуты.

— Мисс Ферфакс, поезжайте скорее в больницу! — задыхаясь от волнения, восклицала Джейни. — Едва вы уехали, как миссис Сент-Джордж начала рожать! О, это было ужасно! Схватки следовали одна за другой, бедняжка так кричала! — Джейни схватила ее за руку. — Поезжайте, мисс Ферфакс, скорее поезжайте в Ричмондскую городскую больницу! Миссис Сент-Джордж вас ждет.