Книга Краски лета - Маргарет Майо

— Аарон скучает по тебе.

Слабая улыбка.

— Да? Я думала, он уже забыл про меня.

— Сомневаюсь, что он о тебе забудет.

— Ты нашел ему няню?

— Она хорошо с ним обращается, и он, кажется, к ней привязался. Но не так, как к тебе. Не хочешь как-нибудь навестить его? — Росс весь подался вперед, с напряжением вглядываясь в ее лицо. — Он спрашивал, почему ты ушла. Кажется, он решил, что ты обиделась на него. — Это был нечестный ход, но он должен действовать наверняка.

Николь с изумлением смотрела на него.

— Что ты ему сказал? Бедный ребенок, я надеюсь, ты все правильно ему объяснил?

— Я сказал, что ты ушла из-за меня, а не из-за него.

— Не из-за тебя, просто контракт кончился, моя работа была выполнена, вот и все.

Только почему она не смотрит ему в глаза, когда говорит об этом?

— Николь, я хотел бы тебе верить, но ты ушла так быстро, словно бежала от чего-то. Я думаю, ты ненавидишь меня за то, что…

— Нет.

Одно короткое слово, и у Росса появилась надежда.

— Я не ненавижу тебя, Росс, и никогда не ненавидела.

— Значит, мы снова можем быть друзьями.

— Что ты под этим понимаешь? — нахмурилась Николь.

— Все, что ты захочешь. — Росс чувствовал себя крайне неуверенно: впервые он не управлял ситуацией, его счастье, его судьба зависели от этой красивой и загадочной женщины, которая изменила его и его мир.

— Платоническая дружба?

Сердце у него екнуло.

— Ну, если это все, что ты можешь предложить…

— А ты хочешь большего?

— М-м-м. — Росс почувствовал глубокое смущение. — Но ты же не будешь отрицать, что нам было хорошо вместе. Больше чем хорошо — фантастично. Мне никогда не забыть ночи, проведенные с тобой.

— То есть ты хочешь заполучить меня обратно в постель?

Росс понял, что сказал нечто ужасное.

— Нет, конечно же, нет. Николь, пожалуйста, не думай так.

— А что я должна думать?

— Знаю, это звучит ужасно, но правда в том, что я не хочу развода.

Она долго и внимательно смотрела на него.

— Почему?

Вот он, момент истины. Ему так и не удалось выяснить, что она к нему чувствует, и теперь она может рассмеяться ему в лицо, выгнать его, и он больше никогда ее не увидит. Но она ждет ответа, и другого шанса у него не будет. Росс глубоко вздохнул и произнес те слова, которые клялся не произносить никогда:

— Потому что я люблю тебя.

Он боялся поднять глаза. Эта женщина значит для него столько же, сколько значила Элисон. Когда она ушла, для него померк свет.

Росс так и не дождался ответа. Он робко поднял глаза и увидел, что Николь плачет. Он тут же вскочил на ноги и пересек комнату.

— Николь, Николь, что случилось? — Он опустился на колени возле ее кресла. — Я не хотел тебя обидеть.

Она посмотрела на него сквозь слезы и улыбнулась:

— Это слезы радости.

— Не понял.

— Потому что, — Николь вытерла слезы, — это значит, что у моего ребенка будет отец.

— Что? Ребенок? Твой ребенок? Мой ребенок? Наш ребенок? У нас будет ребенок? — Это было слишком. Росс вскочил на ноги и забегал по комнате, пытаясь переварить новость. Наконец он остановился перед Николь. — У тебя будет ребенок от меня?

Она неуверенно улыбнулась.

— Да.

— Но как? Когда? Мы же всегда предохранялись.

— Но не в первый раз.

— Ты серьезно? — Он все еще не мог поверить.

— Такими вещами не шутят.

— А ты знала об этом, когда уходила?

— Нет.

— И когда ты собиралась мне об этом сказать?

— Может быть, однажды.

— О господи! Как хорошо, что я пришел. Николь, это самая замечательная новость. Это самый дорогой рождественский подарок. — Росс вдруг остановился. — Ведь так? — Он вдруг сообразил, что так и не услышал ответа Николь.

— Иди сюда, — Николь протянула к нему руки. — Я хочу, чтобы ты меня обнял и поцеловал, а потом рассказал, как сильно меня любишь.

— А ты меня?

— Конечно же, глупый, — рассмеялась она. — Если бы я тебя не любила, разве рассказала бы тебе про ребенка? — Она встала с кресла и подошла к нему.

Росс застонал — а он еще не хотел идти. Если бы Марк не сказал, что она несчастна, он бы так и остался в неведении. Это ужасно, но он должен сказать ей все.

— Николь, — начал он тихо, — когда умерла Элисон, я дал зарок, что никогда никого больше не полюблю. Понимаешь, меня преследует какой-то рок: все, кого я люблю, уходят из этой жизни раньше времени — родители, жена, дочь. Если такое случится с тобой…

— Росс, — Николь взяла его голову в ладони и заглянула ему в глаза, — я знаю только одно: я люблю тебя, Росс Дюфрэ, и ничего не боюсь. Все мы ходим под Богом, но главное — любить друг друга, только тогда человек может сказать, что прожил эту жизнь не зря.

— Ты потрясающая женщина, — вырвалось у него.

— Поэтому ты в меня и влюбился, — сказала она с усмешкой. — Я просто неподражаема.

— Верно. — Росс поднял ее на руки, так осторожно, словно она была сделана из хрупкого стекла, и нежно поцеловал. Он все еще не мог поверить.

— Скажи мне, что я не сплю.

Она поцеловала пальцы и коснулась ими его губ.

— Ты не спишь, это я, наверное, сплю. Мне никогда и не снилось, что ты ответишь на мои чувства.

— А я влюбился в тебя, когда услышал твой голос. Такой сексуальный, такой… нет, это не передать словами. — И он снова поцеловал ее. — Надеюсь, наше счастье сделает счастливым еще одного маленького человечка.

— И все же он не будет так счастлив, как сейчас я, так что тебе лучше прекратить дело о разводе.

Росс зарылся лицом в ее волосы.

— Я никогда его и не начинал. В глубине души я верил, что ты ко мне вернешься.

— Значит, ты больше не боишься, что любовь — это слишком сильное чувство?

— Да, слишком сильное, — взволнованно проговорил Росс. — Ты просто не представляешь, что делаешь со мной.

— А ты со мной, — прошептала она. — Но, думаю, мы справимся.

— Полагаю, миссис Дюфрэ, вам пора собираться.

— О нет, сначала в кровать. Я хочу тебя здесь и сейчас, Росс, я хочу снова почувствовать нас единым целым.

Он уступил ей. Снова и снова он рассказывал ей о своей любви. Все страхи и волнения остались позади, и не было в этот миг мужчины и женщины счастливее их.