Книга Подвал. В плену - Николь Нойбауэр

Планшет с зажимом для бумаги исчез так же быстро, как и появился. Дело дрянь.

– Это невозможно. Это против правил. Сюда заходят и выходят отсюда важные люди; секреты фирмы и все такое. Я не могу вам его предоставить. – Старик попытался прикрыться хитрой улыбкой. – Вам нужно сначала предоставить ордер на обыск или что-то подобное. Это я знаю по сериалу «Место преступления».

Старик оказался крепким орешком. Но Элли нужен был список посетителей. С этим портье списками посетителей не смог бы манипулировать даже сам Лорен Баптист. Если старикан зафиксировал, как Баптист входил и выходил отсюда, это стало бы лучшим доказательством, чем показания любых свидетелей. Элли просто позарез нужны были эти записи. То, что Вехтер ей сказал утром, заставило крутиться шестеренки в ее голове, и спустя несколько секунд все заработало. Она втянула зад, насколько это было возможно, и выпятила живот. Зрелище оказалось таким впечатляющим, что Элли даже испугалась своего отражения в окошке портье.

– У вас, случайно, не найдется стакана воды для меня? У меня что-то темнеет в глазах…

Старик вскочил:

– Ну конечно! Проходите! В вашем состоянии…

Элли елейным голосом произнесла, повернувшись к Ханнесу:

– Ты ведь не спешишь? Мне нужно ненадолго присесть. Ты же знаешь…

Если бы искаженные ужасом идиотские рожи измерялись по шкале Рихтера[24], лицо Ханнеса получило бы круглую десятку. «Да проходи уже!» – произнесла Элли одними губами и кивнула в сторону лифта. Ханнес взглянул на нее так, словно готов был убить, и бросился вперед, только полы его пальто развевались на бегу. Совесть мучила Элли, она не хотела отпускать его одного. Какое-то время она колебалась, выбирая, остаться в кабинке портье или пройти к лифту. Выбор все же пал на кабинку, хотя в тот момент три десятка служебных предписаний лопнули так же легко, как воздушные пузырьки упаковочной пленки. Элли ввалилась в дверь, которую оставили для нее открытой, и присела на стул портье.

– Я принесу вам стакан воды. – Портье сунул планшет со списками в тумбочку на колесиках и исчез.

Он делал все правильно, этого и следовало ожидать. Элли, как стервятник, набросилась на компьютер. Она сама не знала, что нужно искать. В американских фильмах главные героини в подобных ситуациях каждый раз находили решающие улики против убийцы, особенно когда снаружи приближались шаги врага. Но Элли не была голливудской героиней. Она наткнулась на меню столовой, приглашение в производственный совет и рассылку в электронной почте, которая уведомляла, что парковочные места с 38 по 87 закрыты из-за строительных работ вплоть до дальнейшего распоряжения.

Черт бы побрал этот Голливуд! Шаги врага приближались. Ну, она хотя бы утолит жажду.

– Вот, пожалуйста. Вам уже лучше? – спросил портье, ставя перед девушкой стакан.

– Уже намного лучше. Вы очень любезны. – Элли просияла улыбкой, хотя все еще не представляла, как же добраться до этих чертовых списков посетителей. Нужно импровизировать.

Портье изгнали со стула, и теперь он стоял в нерешительности в своей кабинке.

– Скажите, почему в последнее время здесь так часто бывает полиция? Случилось что-то плохое?

Элли наклонилась к старику и заговорщически шепнула:

– Вы только больше никому не говорите. То, что я вам сейчас расскажу, – очень конфиденциальная информация. Речь идет об убийстве.

«Убийство», – одними губами повторил портье.

– Вы очень щепетильны, вы точно следуете предписаниям. Я думаю, вы тот человек, которого мы ищем. Нам нужна ваша помощь в конфиденциальном расследовании.

Ха! На этой волне она легко могла удержаться.

– Я? Я всю свою жизнь не имел никаких дел с полицией. Вы считаете, у меня получится?

Элли склонила голову набок:

– А кто, если не вы? Вы же регулярно смотрите «Место преступления». И вы отлично разбираетесь в полицейской работе.

Старик гордо вытянулся и выпятил впалую грудь.

– Тут вы правы. В этом отношении я эксперт.

– Прекрасно! Тогда мы охотно воспользовались бы вашими экспертными знаниями в вопросах организации производства. В первую очередь вы могли бы мне помочь со списками посетителей… У вас ведь есть списки от двадцать первого января?

– Конечно! Все заархивировано. – Портье поморщился. – Однако я ведь не могу дать вам их просто так, без ордера на обыск?

– Но господин… – Элли мельком бросила взгляд на бейджик, висевший на лацкане пиджака, – господин Покорный, у вас есть полное право распоряжаться ими. Конечно, у вас здесь развязаны руки, это ведь ваша кабинка, и тут вам никто не может указывать.

Элли показалось или старик и вправду вырос на несколько сантиметров? Не говоря больше ни слова, мужчина отпер ящик, вытащил планшет с записями и перелистал.

– Вот этот день.

– Ну-ка покажите.

Элли потянула планшет к себе. Утром, точно в 9:01, она нашла запись, которую искала: косая подпись через три строчки, вполне разборчивая – Л. Баптист.

Ее пальцы блуждали, спускаясь вниз по строкам.

Ничего больше. На следующей странице тоже. Ничего. От разочарования засосало под ложечкой. Элли постучала пальцами.

– Здесь нет записи о выходе господина Баптиста.

– Тогда он, наверное, еще в здании.

– Это было почти неделю назад, господин Баптист уже давно вернулся в Мюнхен.

– Но такого не может быть! Тогда непременно должна быть запись о его выходе! Он же не мог просто так… Есть ведь предписание… Предписание же… – Казалось, портье вот-вот разрыдается.

– Вы можете припомнить господина Баптиста? Вы знаете, когда он приходил в тот день или уходил?

Покорный пожал плечами:

– Здесь бывает столько людей…

Элли вытащила мобильник и показала ему фотографию.

Старик покачал головой, уголки его рта опустились:

– Они все выглядят одинаково.

Элли вздохнула и откинулась на спинку стула. Она напрасно разыгрывала весь этот спектакль и оставила Ханнеса одного. Этого он еще три года ей не простит. Взгляд Элли упал на мониторы, которые висели над окошком. Камеры были установлены перед входной дверью. Перед кабинкой портье. В подземной парковке.

Камеры видеонаблюдения!

Элли вскочила, как раз вовремя вспомнив, что нужно выпятить живот.

– Эти камеры все время работают? – спросила она.

– Конечно.

– А у вас есть видео от двадцать первого января?

– Все заархивировано, все заархивировано. Внизу в чулане. Вы считаете?..