Книга Модельный дом - Фридрих Незнанский

К криминальному возрасту, надо понимать, он относил еще не достигших совершеннолетия девчонок, за половую связь с которыми можно было поплатиться свободой.

— Ну-у, не совсем, конечно, криминального, — вынужден был подтвердить Голованов, — но считай, что очень близко.

— Это уже кое-что, — подытожил Турецкий. — По крайней мере, в МУРе тоже нацелены на это. Что еще?

— А еще… — И Голованов рассказал о разговоре в салоне «мерседеса», на который тут же сделал охотничью стойку Турецкий.

— Значит, говоришь, Стаська и сорок дней?

— Да, судя по всему, Станислава.

— А фамилия?

— Не знаю. Однако девчонки вспомнили, что она круглая сирота, детдомовка, и по ней даже спохватиться некому было, не то, чтобы искать.

— А как же в таком случае ее хватились?

— Точно, конечно, сказать не могу, но из того, что довелось услышать… Наверное, девчонки узнали от ее подруги. Короче, эта самая Стася квартиру снимала, и когда не появилась дома сначала один день, а потом другой, подруга ее забила в колокола.

— Что, надо было платить за очередной месяц, а у нее денег не было?

— Не знаю, возможно, что и так. Но факт тот, что подруга пришла в милицию с заявлением об исчезновении Стаи, а потом уже стала названивать в «Приму» и тем подругам Стаси, телефоны которых нашли в ее записной книжке.

— И?...

— Говорю же, та как в воду канула. И модели, кто более-менее знали ее, считают, что девчонка погибла.

— Или убили.

— Возможно, так.

Закончив разговаривать с Турецким и пообещав созвониться «ближе к ночи», Голованов включил мобильник и с тоской во взгляде покосился на коньячную бутылку. Тяжело вздохнул и чтобы не соблазняться более, поставил ее обратно в шкафчик.

Надо было собираться на работу.

Глава 13

Часы показывали одиннадцать — время, когда начальник МУРа завершал в своем кабинете утренний «разбор полетов», и Турецкий, успевший проанализировать то, что ему рассказал Голованов, набрал номер его телефона.

— Доброе утро, Владимир Михайлович. Турецкий беспокоит.

— Какое там к черту доброе? — пробурчал в трубку Яковлев. — То одно не клеится, то другое не вяжется. Вот и приходится крутиться, как блохе на сковороде, не зная, с какой стороны тебя начнут поджаривать.

Он замолчал было, тяжело вздохнув, однако тут же, опережая сочувствие Турецкого, произнес:

— Ну, чего там у тебя? Колись. Опять какие-нибудь проблемы или, может, вышел на убийцу?

— Считай, что и то и другое, — хмыкнул Турецкий, уже привыкший к брюзжанию генерала.

— Даже так? — с ноткой недоверия в голосе протянул Яковлев. — В таком случае, ближе к теме.

— Но сначала просьба.

— Давай.

— Сорок дней назад или около того в одно из отделений милиции поступило заявление об исчезновении модели по имени Станислава, или же очень близкого к этому звучанию. По крайней мере, кто знал эту девушку, называли ее Стасей, и имеют все основания считать, что ее уже давно нет в живых.

— Так. И что требуется от меня?

— На этот раз немногое. Уточнить, что за отделение милиции приняло это заявление и кто заявитель.

— Модель, насколько я догадываюсь, манекенщица? — уточнил Яковлев.

— Она самая.

— В таком случае жди. Сам-то я сейчас в министерство уезжаю и когда вернусь неизвестно, так что тебе моя секретарша позвонит. — Хмыкнул в трубку и добавил с грустью в голосе: — Если, конечно, это заявление зафиксировали, а не выбросили в мусорную корзину.

— Спасибо, Михалыч. Век буду благодарен.

— На том свете угольками рассчитаемся.

К великому изумлению Турецкого, заявление Анны Кладовой, поступившее в отделение милиции Юго-Западного округа, в корзину не выбросили, и уже через час Александр Борисович записывал данные заявительницы. Адрес, городской телефон и мобильник. Поблагодарил секретаршу за оказанную услугу, пообещав килограмм «Мишек», Как только будет на Петровке, и тут же перезвонил Кладовой.

— Аня? Вас беспокоит некий Турецкий Александр Борисович. Не буду вдаваться в подробности, рассказывая, кто я и что я, все мои документы вы увидите при встрече, скажу сейчас одно. Я занимаюсь расследованием факта исчезновения вашей подруги Стаси Кукушкиной и мне непременно нужно встретиться с вами.

— Что… вы ее нашли, Стаську?

— Пока что нет, но если вы нам поможете, найдем.

— Хорошо, — без особого размышления, согласилась Анна. — Мне, наверное, надо будет куда-то подъехать?

— Возможно, но это чуть позже, в любое, удобное для вас время. А пока что я сам хотел бы подъехать к вам. Вы живете все в той же квартире, что жили со Стасей?

— Да, конечно. Хоть и дороговато для одной, но приходится выкручиваться.

— В таком случае, я подъеду к вам? Хотелось бы посмотреть, чем и как жила Стася. Надеюсь, ее вещи все еще на месте?

— Господи, да кому же я их отдам?

Когда Турецкий входил в подъезд девятиэтажного дома в «спальном» районе Москвы, он думал, что беседовать придется с угловатой девицей, еще не оперившейся после окончания школы, однако дверь открыла эффектная, уверенная в себе молодая женщина, в которой невозможно было признать вчерашнюю липецкую школьницу, решившуюся покорить Москву. И по тому, насколько естественно она двигалась по квартире, как качнула бедрами, приглашая его в комнату, Турецкий догадался, что здесь тоже не обошлось без «кузницы моделей», то есть детской школы при крупном доме моделей или столь же крупном модельном агентстве, что закончила, судя по всему, и исчезнувшая Стася Кукушкина. В таких школах преподаватели строят свою работу не столько на том, чтобы научить ребенка качать на подиуме бедрами, сколько оставаться естественными, красиво и органично при этом двигаясь. Они строят свою работу не столько на организации показов модной одежды, сколько на постановках шоу. В программу обучения входят дефиле, хореография с занятиями у станка и на пуантах, актерское мастерство. И как итог…

Мужчины любят женщин, умеющих подать себя. И если даже у такой модели не сложится вдруг с модельным бизнесом, при желании она всегда найдет приличного мужа.

Пройдя в комнату, где из всей мебели было только два стареньких дивана, телевизор, выцветший платяной шкаф, журнальный столик да единственное, столь же потерто-древнее, как и шкаф, кресло подле него, Турецкий не мог не спросить: «Почем нынче подобные хоромы?»

— Двадцать, — вздохнула Аня.

— Тысяч, естественно?

— Да, конечно. Причем, нам со Стаськой еще повезло с хозяевами. Такие же квартиры уже по двадцать пять сдают и больше.