Книга Загадка ледяного пламени - Томас Ханшеу

— Вы тот самый господин Хэдленд? — заявила она скорее, чем спросила, причем голос звучал твердо, хотя при желании в нем можно было различить некий оттенок неуверенности. — Я — мисс Брелнер, Антуанетта Брелнер. Наверное, вы слышали обо мне от Найджела, господин Хэдленд. Я собиралась выйти за него замуж. А это — мой дядя. Я живу у него в поместье. Господин Хэдленд… Господин Брелнер, — манерно представила она друг другу мужчин, и те, согласно принятому этикету, вежливо поклонились друг другу.

— Рад встретиться с вами, господин Хэдленд, — произнес господин Брелнер на своем чуть неестественном английском. — Жаль, что наша встреча произошла при столь трагичных обстоятельствах.

— Мне тоже жаль, — пробормотал Клик, внимательно изучая резкие черты лица собеседника. Инспектору сразу не понравился острый взгляд человека, который должен был бы стать тестем Найджела, если бы события приняли иной оборот. Хотя выглядел господин Брелнер просто безукоризненно.

— Так вы считаете, что ничего сделать нельзя? — В голосе гостя звучало искреннее беспокойство. При этом он на французский манер поглаживал свою седую бороду.

— Я надеялся, что вы, господин Брелнер, знаете что-то, что могло бы помочь сэру Найджелу. Вы могли бы выступить как свидетель. Мы разыскиваем людей, которые способны пролить свет на эту трагедию. Что касается меня, то нисколько не сомневаюсь в том, что сэр Найджел невиновен, однако правосудие должно опираться лишь на факты, а они пока говорят не в его пользу, — продолжал инспектор. — Однако все это лишь мое личное мнение. И все же я с готовностью выслушаю любые факты, говорящие как за невиновность сэра Найджела, как и против нее.

Неожиданно Антуанетта всхлипнула, и господин Брелнер, ни слова не говоря, отвел ее в сторону. Все происходящее было для нее ужасным испытанием, однако девушка сама настояла на поездке в «Башни», так как надеялась, что может пригодиться в качестве свидетеля. Когда же Антуанетта немного успокоилась, они перешли в большой зал, наполненный людьми, где в дальнем пустом углу на возвышении лежали тела, завернутые в черные саваны.

Господин Брелнер отыскал для племянницы свободный стул, усадил ее и остался стоять рядом. Неподалеку от них Клик заметил Боркинса в его обычной одежде. Когда Брелнер прошел мимо, дворецкий приветствовал его легким поклоном, едва заметно улыбнувшись, словно в глубине души он радовался присутствию дяди Антуанетты.

Потом послышался ропот предвкушения; люди, стоявшие у дверного проема, разошлись в стороны — видимо, привезли подозреваемого.

Найджел вошел в зал в сопровождении двух полицейских. Выглядел он очень бледным и измученным, словно за эти дни заключения разом постарел лет на десять. Складки пролегли вокруг его рта и глаз, которые утратили свою прозрачность и казались мутными. И еще со стороны могло показаться, что Найджел за эти сутки высох, на висках стала пробиваться седина. Однако он шел уверенно, высоко подняв голову, спокойно, сложив перед собой руки, скованные наручниками. Можно было подумать, что он сильно удивлен происходящим, однако при этом держался достойно и невозмутимо.

Антунетта приглушенно вскрикнула, когда он вошел, а потом замерла, прижав ко рту платок. Когда же он услышал ее приглушенный вскрик, его лицо на мгновение дрогнуло. Он обвел взглядом собравшихся в зале, увидел невесту и улыбнулся.

Тем временем члены жюри присяжных — двенадцать как на подбор крепких, выносливых человек — торговцы, местный доктор, пара фермеров и еще два человека неопределенных занятий — зарегистрировались. Чтобы избежать ненужных разговоров, которые могли бы повлиять на решение членов жюри, коронер воспользовался последним достижением техники и привез всех присяжных на грузовом автомобиле, использовав при этом выделенный ему государственный ресурс. И вот предварительное слушанье этого ужасного дела началось.

Ропот возбуждения и предвкушения пробежал по толпе. С болезненным любопытством все подались вперед. Репортеры принялись что-то строчить в записных книжках, немного бледные и нервничавшие, хотя многие из них не раз присутствовали на подобных мероприятиях. Брелнер сдавленно вскрикнул и на мгновение закрыл лицо руками, но Антуанетта сидела неподвижно, как статуя. Со стороны могло показаться, что она и вовсе окаменела. Единственное — девушка старалась не смотреть на завернутые в ткань мертвые тела, лежавшие на возвышении.

Тем временем коронер произнес речь самым деловым образом, чуть покачиваясь и указывая пальцем на один из свертков, всякий раз упоминая Дакра Уинна. Он указал также и на рану в голове Коллинза.

— В данный момент, очевидно, что в обоих случаях смерть была вызвана выстрелом в голову, — закончил он свой монолог совершенно равнодушным голосом. — Эти два человека убиты одинаковым способом. Однако выстрелы были произведены из разных револьверов. Господин Дакр Уинн застрелен из револьвера мелкого калибра. В ходе предварительного расследования мы извлекли пулю. Также у нас есть револьвер, из которого, как мы думаем, был произведен выстрел. В случае же с Джеймсом Коллинзом у нас нет ни оружия, ни какого-либо свидетельства, ни причины, по которой могло быть совершено данное преступление. Поэтому сначала рассмотрим случай Дакра Уинна. Он был убит выстрелом из револьвера в висок. И скорее всего умер мгновенно. Начнем дознание с опроса подозреваемого.

С этими словами коронер поднялся со своего места, взял со стола крошечный револьвер и продемонстрировал его всем присутствующим.

— Этот ваше оружие? — спросил он у Мерритона, глядя ему прямо в глаза.

— Да.

— Очень хорошо. Как видите, из него стреляли один раз. Вместо одного патрона — стреляная гильза, — одновременно он поднял револьвер и продемонстрировал всем пять патронов и гильзу. Потом поднял со стола пулю, извлеченную из головы Дакра Уинна, и продемонстрировал ее собравшимся. — Сэр Найджел Мерритон, мы считаем, что эта пуля выпущена из револьвера, который вы признали своим. Вы подтверждаете, что она такая же, как в патронах вашего револьвера?

Найджел едва заметно кивнул. Когда же он заговорил, взгляд у него был как у затравленного зверя, а голос явно дрожал:

— Да.

— Тогда я вынужден еще раз напомнить всем, что пуля эта была извлечена из головы мертвеца. Вы сами передали этот револьвер в руки полиции и, согласно вашим же словам, в ту ночь стреляли из окна комнаты. А, следовательно, выходит так, что вы и являетесь виновным в убийстве Дакра Уинна. Так?

— Я… Я невиновен.

На мгновение в зале воцарилась тишина. Было слышно, как скрипят карандаши и ручки по бумаге, как кто-то шаркнул по полу, переставив ногу. Все молчали. Выждав многозначительную паузу, коронер снова заговорил:

— Тогда нам хотелось бы услышать вашу версию того, что случилось той ночью.

Мерритон заговорил хриплым, срывающимся голосом, подробно рассказывая о том, что произошло в тот вечер. Он говорил, высоко подняв голову, с чувствами, которые вновь вспыхнули в его груди. А потом неожиданно почувствовал холод недоверия, исходящий со стороны присяжных заседателей. И этот холод, словно ледяная рука смерти, сдавил ему горло. Однако он нашел в себе силы не прерываться, хотя уже понял, что не найдет понимания среди этих лишенных воображения обывателей; никто из них не поверит ему, кроме тех, кто присутствовал в его в доме в тот вечер и знал, что все, о чем говорит сэр Найджел, — чистая правда.